— Я поступил так, как мне казалось необходимым. Что бы с тобой сталось, если бы я оставил тебя там и Шон родился бы в салуне?
— В этом ты прав, — согласилась Сирена, — но я сомневаюсь, что в первую очередь ты думал обо мне и ребенке.
— Я никогда этого не говорил. Мне казалось, что ты уже давно знаешь, почему я все это сделал.
Он взволнованно отложил трубку. Его русые волосы блестели в бликах пламени свечей, горевших у него над головой.
— Да, знаю, и все же ты бы мог сначала спросить меня.
— А ты бы приняла мое предложение?
Сирена посмотрела на свою руку, такую бледную в сравнении с ржаво-красным мрамором камина.
— Я не знаю.
— Вот видишь! Я не мог так рисковать.
— Не мог или не хотел?
— По-моему, это сейчас одно и то же.
— Если ты имеешь в виду, — медленно проговорила Сирена, — что эта история все равно закончилась бы тем, что я стала бы твоей женой, ты, наверное, прав.
Натан поднялся и подошел к ней.
— Я рад, что ты хотя бы с этим согласна.
— Возможно, ты не всегда будешь так рад, — ответила Сирена тихо, задержав взгляд на узле его широкого галстука.
— Нет, это невозможно, — улыбнулся он и подошел еще ближе. Мягкими нежными движениями Натан обнял Сирену за плечи, склонил голову и прикоснулся ртом к ее губам. От него пахло табаком и кофе, но это не вызвало у Сирены неприязни. Она с трудом сдерживала растущее беспокойство и возбуждение.
Его объятия сделались крепче, поцелуи стали более настойчивыми. По телу Сирены прокатилась волна страха. От ее апатии больше не осталось и следа. Она высвободила губы, отвернула голову и уперлась ему в грудь обеими руками.
— Не надо, прошу тебя, — прошептала она, — не сейчас.
Тяжело дыша, Натан посмотрел на ее бледное лицо, на похожие на смятые лепестки губы; на темные, как нефть, глаза, а потом сделал шаг назад.
— Пусть будет по-твоему, Сирена. Я дам тебе еще немного времени привыкнуть. К этому и ко всему, о чем я сегодня говорил. Но мое терпение не бесконечно. Мне не Нужна жена, которая ко мне равнодушна, но мне почему-то кажется, что с этим твоим нежеланием можно справиться одним небольшим усилием с твоей стороны… или с моей.
Повернувшись, Натан стремительно зашагал к двери. Он, казалось, опасался, что не совладает с самим собой в ее присутствии. На мгновение он задержался, с вожделением посмотрел на Сирену, а потом, покачав головой, вышел, бесшумно закрыв дверь.
Сирена упала на колени перед камином. Крепко сжав ладони, она принялась ломать руки, словно стараясь избавиться от нестерпимой боли. Красноватые отблески огня играли у нее в глазах.
— Натан, — прошептала она, — как же мне жаль!
Сирена говорила правду. Она сожалела, что заставила его так страдать, страдала оттого, что не могла его полюбить. Всем своим существом она понимала, как он был прав. Она отталкивала его вовсе не из неприязни, а лишь из страха перед собственной жаждой покоя, которую, как ей казалось, она так и не сумеет утолить. Если бы она попыталась пойти ему навстречу, если бы Натан осмелился силой подавить ее сопротивление, как однажды это сделал Вард, она принадлежала бы ему безраздельно. Она смогла бы дать ему то, что он хочет, и, может быть, оказавшись в его объятиях, смогла бы наконец избавиться от сжимавшего сердце горя.
Доркас проводила Консуэло в детскую, где Сирена играла с Шоном. Ему уже исполнилось три с половиной месяца, и он теперь улыбался ангельской улыбкой. Шон с необычайной для его возраста силой дергал байковую распашонку с голубой вышивкой. Малыш нежно ворковал и смеялся, радуясь, что мама уделяет ему столько внимания. Когда Консуэло вошла в детскую, он как раз намочил ползунки, а заодно и юбку матери. Сирена встала, чтобы поздороваться с испанкой, чье появление избавило Шона от маминого нагоняя. Обе женщины склонились над кроваткой, позволив малышу играть с их пальцами и не подпуская к Шону Мэри. Только когда ребенок, проголодавшись, заплакал, они позволили няне покормить его и уложить спать.
— Замечательный малыш, — ласково сказала Консуэло.
Сирена улыбнулась.
— И Мэри с ним очень хорошо обращается. Мне кажется, она бы жизни для него не пожалела. Мне с ней очень повезло.
— Ты тут живешь вдали от всех, а зима была такая холодная и снежная, что ты вряд ли выносила мальчика на воздух. Ну так вот, мне интересно, Вард его видел?
— Нет… еще нет.
— Это плохо, когда отцу не позволяют увидеть собственного сына.
Консуэло произнесла эти слова каким-то странным голосом. Открыв дверь гостиной, Сирена бросила на нее быстрый взгляд.
— Насколько мне известно, Вард не слишком-то горит желанием посмотреть на Шона.
— Это ничего не значит. Ты же знаешь, он не из тех, кто выставляет напоказ свои чувства. Сирена не могла с этим не согласиться.
— Это для него весьма удобно, правда? Люди всегда наделяют таких, как он, чувствами, которыми они, возможно, не обладают.
Консуэло опустилась на стул после того, как Сирена предложила ей присесть.
— На это можно смотреть и по-другому. Многие не наделяют его никакими чувствами вообще.
— Ты пришла защищать Варда? — спросила Сирена.
Она тоже села и протянула руки к огню.
— Нет, ты ошибаешься. Он не нуждается ни в моей защите, ни в чьей-либо еще. Но ты угадала, я пришла к тебе не просто так. Я бы не рискнула появиться здесь, даже узнав, что Натан уехал в город, не имея на то серьезной причины.
— Ты же знаешь, я всегда рада тебя видеть.
— Я понимаю, никакая другая нормальная женщина не стала бы относиться ко мне столь терпимо, если только ты не ревнуешь, потому что ты знаешь, что тебе теперь нечего бояться.
— Или если только у меня нет причины тебя благодарить.
— Ах, Сирена, какая же ты дурочка… Мне жаль тебя от всей души.
— Может, ты и права, — ответила Сирена, побледнев.
— Я, наверное, обижаю тебя в последний раз, девочка. Я уезжаю. Пришла попрощаться с тобой.
Некоторое время Сирена молчала, не скрывая удивления, потом наконец спросила:
— Куда же ты едешь?
— Я, кажется, говорила тебе однажды, что хочу уехать в Мексику. Я не передумала. Поеду в какой- нибудь город, не очень большой и не очень маленький, поменяю имя, может быть, скажу, что я вдова. Мне, наверное, именно так и придется сделать, потому что я жду ребенка.
Сирена широко раскрыла глаза.
— От Натана?
— Конечно!
Протянув ей руку, Сирена сказала:
— Я не это имела в виду, просто очень удивилась. Натан так заботится о Шоне, поэтому он вряд ли позволит тебе уехать просто так, узнав, что ты забеременела от него.
