области носа-горла, где формируется характер речи человека, она больше походит на японский пиджин [диалект японского языка, смешанного с китайским].
— Нэблдай зэ Хэлднэм, Кэрст. Смэтри, кэкэй выклчэтэль эн нэжимээт и зэпмни, гдэ эн рэсплэжэн. Пэнл? Хэршэ, — говорил Амальфи.
Лампы начали светиться. Карст тихонько кивнул. Проктор наблюдал снизу за тем, как Амальфи осматривает установку.
— Будет работать? — спросил он. Голос его звучал приглушенно, как будто он боялся повысить его больше, чем необходимо.
— Думаю, да. Из одной лампы выходит газ. Есть еще отдельные незначительные неисправности. Прежде чем пытаться предпринять что-либо серьезное, надо все обстоятельно проверить. У вас есть течеискатели?
Лицо Хелдона заметно расслабилось, несмотря на то, что он изо всех сил старался не показывать своих чувств. Возможно, ему и удавалось обманывать таким образом своих коллег и подчиненных, но с Амальфи темнить было совершенно бесполезно. Как всякий опытный мэр города-Бродяги, он без труда прослеживал внутреннюю игру чувств своего оппонента, пусть даже на лице его она проявлялась неуловимым движением мускулов. Для Амальфи подобный диалог эмоций представлялся столь же ясным и отчетливым, как если бы эти эмоции выражались словами. Вот и сейчас переживания Проктора представлялись ему совершенно очевидными, словно Хелдон сам подробно изложил их на бумаге и скрепил собственной подписью.
— Конечно, — ответил Хелдон. — Что-нибудь еще вам понадобится?
— Думаю, нет. Вам следует убрать добрую половину всех этих схем и, где только можно, установить транзисторы. Необходимый для этого германий мы можем вам продать по обычному курсу. По моей оценке на каждый блок у вас приходится по две-три сотни ламп, и если хотя бы одна из них откажет в полете — единственное подходящее для того, что может произойти слово — б_а_-_б_а_х_!
— Вы скажете нам, как это исправить?
— Возможно, — ответил мэр. — Если вы позволите мне осмотреть всю систему полностью, я дам вам точный ответ.
— Хорошо, — согласился Хелдон. — Только не тяните. Мы можем рассчитывать максимум на полдня.
Это было даже больше того, о чем Амальфи мог мечтать. Имея в своем распоряжении столько времени, он наверняка сможет добраться до главного пульта управления. Его, правда, настораживало то явное несоответствие между выражением лица Хелдона и его словами, не заметить которое было просто невозможно. В чем тут дело? Это ему еще предстояло выяснить. Амальфи достал из пакета, принесенного Карстом, бумагу и карандаш и принялся рисовать схемы, одновременно давая необходимые разъяснения.
Когда ему стало окончательно ясно, каким образом следует модернизировать первую установку, легче было определиться и со второй. Эта работа заняла много времени, однако Хелдон не торопил его и не высказывал никакого нетерпения, внимательно слушая импровизированную лекцию Амальфи.
Третий спиндиззи дополнял картину, но Амальфи теперь гадал, для чего нужен четвертый. Оказалось, что он выполнял роль дополнительного ускорителя — бустера — установки, предназначенной для компенсации потерь других спиндиззи в тех случаях, когда их выходная мощность оказывалась недостаточной. Усилитель располагался в контуре обратной связи, позади, а не впереди компьютера. Таким образом, все коррективы, вносимые машиной, проходили через него. Амальфи не сомневался, что в результате этого всякий раз, когда компьютер передавал очередную коррекцию, четвертый двигатель испытывал значительные возмущения. Казалось, что спиндиззи ГМТ соединены между собой доисторическим человеком — кроманьонцем.
Но они смогут поднять город. Это было самым важным.
Амальфи закончил осмотр четвертого генератора-усилителя и, болезненно поморщившись, распрямил ноющие мышцы спины. Он не имел ни малейшего представления сколько часов у него ушло на работу. Ему показалось, что прошли месяцы. Хелдон все это время наблюдал за ним и сейчас, несмотря на синяки под глазами, по-прежнему был внимателен и спокоен.
Но Амальфи так и не обнаружил в этой подземной камере ни одного устройства, хоть чем-то напоминающего блок управления системой движения ГМТ. Управление осуществлялось откуда-то из другого места. Кабель, в котором были собраны основные информационные и сигнальные провода, заключенный в отдельную трубу, уходил сквозь крышу пещеры.
… В злобе Торговцы обрушили небо…
Амальфи зевнул и наклонился, чтобы закрепить крышку смотрового окна резервного генератора. Карст сидел рядом с ним, с трудом борясь со сном. Сейчас он напоминал разомлевшего, пригревшегося в удобном месте кота. Хелдон смотрел на них.
— Я бы выполнил для вас всю необходимую работу, — сказал Амальфи. — Дел тут много, думаю, уйдет несколько недель.
— Я не сомневался, что вы это скажете, — ответил Хелдон. — Рад, что смог предоставить вам возможность провести обследование. Только не думаю, что мы будем делать что-нибудь подобное.
— Но это необходимо.
— Возможно, и так. Но совершенно очевидно, что наша система обладает большой надежностью и гарантирует полную безопасность. Иначе мы вообще не смогли бы поднять город в воздух. (Не «наши предки», а именно «мы», — отметил про себя Амальфи. Итак, Хелдон полностью объединил себя с этим преступлением. Ну что ж, придет время, и он заплатит).
— Вы должны понять, мистер Амальфи, — продолжал Проктор, — что мы не можем вам позволить делать с нашими двигателями нечто такое, чего мы сами не понимаем. Откуда нам знать, что их эффективность от этого повысится. Нам достаточно того, как они работали раньше. Вполне достаточно.
— Да, работать они будут, — сказал Амальфи, принимаясь не спеша упаковывать свои инструменты. — Я только хочу сказать, что иметь с ними дело весьма опасно.
Пожав плечами, Хелдон направился вниз по металлическим ступеням винтовой лестницы. Амальфи еще немного повозился со своими вещами, а затем неожиданно сильно хлопнул по плечу задремавшего Карста. Указав ему на стоящий на полу тюк, мэр направился вслед за Хелдоном. Проктор широко улыбался, но вряд ли кто-нибудь признал бы его улыбку приятной.
— Небезопасно? — пробормотал он. — Я всегда знал, что это так. Но мне казалось, что все опасности носят скорее политический характер.
— Почему? — удивился Амальфи, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Он вдруг почувствовал себя совершенно усталым. Сколько все-таки времени они провели в этой камере? Он не имел ни малейшего понятия.
— Вы представляете, который сейчас час, мэр Амальфи?
— Полагаю, наступило утро, — бесцветным голосом ответил Амальфи, поправляя сползший тюк на левом плече Карста. — Ужасно поздно, во всяком случае.
— Да, очень поздно, — подтвердил Хелдон. Он уже не стремился скрыть свои чувства. Напротив, Проктор просто наслаждался.
— Сегодня в полдень истек срок контракта между нашими городами. Сейчас около часа дня. Мы пробыли в подземелье всю ночь и утро. А ваш город все еще находится на нашей территории, между прочим, нарушая при этом установленные законы.
— Это — надзор?..
— Нет. Это наша победа. — Откуда-то из складок своей накидки Хелдон извлек маленькую серебряную трубку и дунул в нее.
— Мистер Амальфи, вы можете считать себя военнопленным, — заключил он. Труба не издала ни единого звука. Тем не менее, в комнате тут же собралось около десятка людей с древними мезотронными ружьями в руках древнего образца, наверное до-Каммермановского, как и сами спиндиззи ГМТ. Но как и спиндиззи, они, без сомнения, вполне сохранили свою работоспособность.
Карст от неожиданности застыл на месте, так что Амальфи пришлось ткнуть его пальцем под ребро,
