самой кромки воды рядом со сходнями. Двое мужчин подгоняли к ним шестами длинный челнок.
Подойдя ближе, Луиза и Сандерс увидели, что лодочники пригнали с собой и всплывшее тело утопленника.
Зеваки чуть подались назад, когда тело вытолкнули шестами на отмель. Чуть погодя кто-то шагнул вперед и вытянул его на покрытый влажным илом берег. Несколько мгновений все не отрываясь смотрели на тело, пока мутная вода ручьем сбегала с насквозь промокшей одежды и стекала с побелевших щек и глаз.
— Оох!.. — содрогнувшись, Луиза отвернулась и, спотыкаясь, отошла от кромки воды на несколько шагов. Доктор Сандерс нагнулся, чтобы осмотреть тело. Мускулистый светлокожий европеец лет тридцати, на теле не было заметно никаких следов насилия. Судя по тому, насколько сошла краска с кожаного ремня и ботинок, тело провело в воде четыре-пять дней, и доктор удивился, что оно все еще не окоченело. Суставы и ткани сохранили податливость, кожа казалась прочной и чуть ли не теплой.
Но более всего привлекла его внимание — как, впрочем, и остальных зевак — правая рука мужчины. От локтя и до кончиков пальцев она оказалась заключенной в массу прозрачных кристаллов, сквозь которую в призматическом преломлении можно было рассмотреть с десяток многоцветных отражений руки и пальцев. Эта огромная драгоценная перчатка, словно парадный доспех испанского конкистадора, подсыхала на солнце, и ее кристаллы начинали светиться ярким, резким светом.
Доктор Сандерс оглянулся. Кто-то еще присоединился к горстке зевак. Глядя на них сверху вниз, на берегу замер отец Бальтус. Его высокая фигура в свисающей с сутулых плеч черной сутане напоминала распустившего крылья гигантского стервятника. Глаза его впились в драгоценную руку мертвеца, уголок рта чуть подергивался от нервного тика, словно из подсознания священника выплескивался наружу какой-то богохульный реквием по усопшему. Потом с видимым усилием отец Бальтус повернулся на каблуках и направился вдоль реки по направлению к городу.
Доктор Сандерс выпрямился, когда один из лодочников шагнул вперед. Пробравшись сквозь кольцо зевак, он направился к Луизе Пере:
— Это Андерсон? Тот американец? Ты же узнала его. Луиза покачала головой:
— Фотограф, Матье. Они уехали вместе. — С перекошенным лицом она взглянула на Сандерса. — А рука? Что случилось
Сандерс отвел ее в сторонку от людей, глазевших, как из кристаллов наружу изливается свет. В пятидесяти ярдах от них отец Бальтус вышагивал мимо лодочного городка среди расступающихся перед ним рыбаков. Сандерс огляделся вокруг, пытаясь сориентироваться в происходящем.
— Пора, наконец, разобраться. Нужно где-то раздобыть лодку.
Луиза копалась в сумке, выискивая в ней карандаш и блокнот.
— Эдвард, я думаю… я должна выйти из игры. Мне хотелось отправиться с тобой в Монт-Ройяль, но теперь, с появлением этого покойника, дело принимает другой оборот.
— Луиза! — доктор Сандерс схватил ее за руку. Он уже чувствовал, как слабеют связывающие их физические узы, — Луиза смотрела только на распростертое на берегу тело, словно понимая, что ей вовсе незачем отправляться с Сандерсом в Монт-Ройяль, а истинные мотивы его стремления подняться вверх по реке, его поиски окончательного расчета со всем тем, что, как ему казалось, воплощает Сюзанна Клэр, касаются его одного. Но Сандерс все равно чувствовал, что не может просто так отпустить ее. При всей хаотичности их отношений, это, по крайней мере, была некая альтернатива Сюзанне.
— Луиза, если нам не удастся уехать сегодня же утром, мы отсюда никогда не выберемся. Как только полиция обнаружит тело, они тут же выставят кордон вокруг всего Монт-Ройяля, а может, и вокруг Порт-Матарре тоже. — Он поколебался, потом добавил: — Этот человек пробыл в воде по меньшей мере дня четыре, его, наверное, несло вниз по течению от самого Монт-Ройяля, и однако, умер он всего полчаса назад.
— Что ты говоришь?
— То, что слышишь. Он был еще теплым. Понимаешь, почему я говорю, что мы должны отправиться в Монт-Ройяль немедленно? Нужные тебе сведения — там, и ты будешь первой…
Сандерс смолк, почувствовав, что кто-то прислушивается к их разговору. Они шли по набережной, а в двадцати футах справа от них по воде медленно двигалась, не обгоняя их и не отставая, моторная лодка. Сандерс узнал красно-желтый катерок, доставленный в Порт-Матарре пароходом. Слегка придерживая рукой штурвал, им управлял бесшабашного вида мужчина с забавным симпатичным лицом. Он разглядывал доктора Сандерса со своего рода дружеским любопытством, словно прикидывая возможные плюсы и минусы от знакомства с ним.
Сандерс остановил Луизу. Рулевой заглушил мотор, и лодку по дуге понесло к берегу. Доктор спустился к воде по направлению к ней, оставив Луизу на набережной.
— Отличная у вас лодка, — сказал Сандерс рулевому. Высокий человек протестующе взмахнул рукой и приятельски улыбнулся Сандерсу.
— Рад, что вы оценили ее, доктор. — И, кивнув в сторону Луизы Пере, добавил: — Как погляжу, у вас хороший вкус.
— Это моя коллега, мадемуазель Пере. А меня сейчас весьма интересуют лодки. Вот ваша приплыла со мною на пароходе из Либревиля.
— Тогда вы и в самом деле знаете, доктор, что это, как вы сказали, отличное судно. Оно способно домчать вас до Монт-Ройяля за четыре-пять часов.
— В самом деле, замечательно. — Доктор Сандерс посмотрел на часы. — И сколько вы запросите за подобное путешествие, капитан…
— Арагон, — высокий человек вынул из-за уха недокуренную манильскую сигару и показал ею на Луизу: — Для одного? Или для обоих?
— Доктор, — подала сверху голос все еще не уверенная Луиза, — я еще не решила…
— Для нас обоих, — сказал доктор Сандерс, отворачиваясь от молодой женщины. — Мы хотели бы отправиться прямо сегодня, скажем, через полчаса — если это возможно. Ну, так сколько?
Поторговавшись несколько минут, они наконец сговорились. Арагон запустил мотор и прокричал:
— Через час жду вас у следующего причала, доктор. Начнется прилив, половину расстояния нам будет с ним по пути.
В полдень, сложив свои чемоданы в рундук рядом с мотором, они двинулись вверх по реке на быстроходной лодке. Доктор Сандерс разместился рядом с Арагоном на переднем сиденье, а Луиза Пере, с развевающимися по ветру темными волосами, примостилась на маленьком сиденье сзади. Когда лодка в сопровождении радужных арок водяной пыли за кормой устремилась против течения на коричневой волне прилива, Сандерс почувствовал, как впервые с момента его прибытия отступает наполнившая Порт- Матарре гнетущая тишина. Казалось, что и пустынные галереи, на которые они бросили последний взгляд, сворачивая в главное русло, и сумрачный лес отступают на задний план, становятся фоном, отделенные от них ревом и скоростью моторной лодки. Они миновали полицейский причал. Капрал и его подчиненные лениво смотрели, как они проносятся мимо на гребне пены. Мощный мотор приподнял судно высоко над волной, и Арагон, наклонившись вперед, следил, не попадется ли навстречу полузатонувшее бревно.
Кроме них на реке было всего несколько суденышек. Одна-две местные шлюпки скользили у самого берега, наполовину скрывшись под нависающей листвой. В миле от Порт-Матарре они миновали пристани, принадлежавшие владельцам плантаций какао. Пустые лихтеры застыли без присмотра под бездействующими кранами. Между рельсами узкоколейки пробились сорняки, начавшие уже карабкаться к кранам силосных башен. Сверху неподвижно нависал лес, и скорость и брызги воды казались доктору Сандерсу трюком иллюзиониста, результатом перебоев в работе неисправного затвора кинокамеры.
Спустя полчаса, когда они прошли уже десять миль в глубь материка и им предстояло расстаться с приливной волной, Арагон сбросил скорость, чтобы можно было всматриваться во встречные воды повнимательнее: ему то и дело приходилось огибать сносимые по течению деревья и большие куски коры. Время от времени попадались и секции пристаней, снесенные настойчивым течением. Река казалась
