Так, подумал я. Скорее всего, книгу разорвали в потасовке, и теперь ее вторая часть находится у Отступников, злейших наших врагов. И точно так же, как здесь, там ищут в поварском справочнике ответы на все загадки бесконечного мироздания. Научи дурака Богу молиться…
— Что известно об Отступниках? Где их армия?
По этому вопросу докладывал Душевный Друг, нечто среднее между министром связи и шефом разведывательного ведомства. Доклад был составлен в таких уклончивых и обтекаемых выражениях, что толком из него ничего нельзя было узнать. То ли Отступники окончательно разгромлены, то ли вот-вот ворвутся в Ставку. То ли наша армия умножается и крепнет, то ли от нее остались рожки да ножки.
Выступивший следом Закадычный Друг сообщил, что, пока я почивал, против меня составлен заговор, главные роли в котором играют Близкий Друг, Душевный Друг, Главный Страж Хоромов и еще несколько присутствующих здесь лиц. Заявление это, впрочем, довольно слабо аргументированное, было выслушано с большим вниманием, точно так же, как и скупая, лишенная патетики и эмоций информация Главного Стража Хоромов, обвинявшего в заговоре и попытке узурпации власти Закадычного Друга, Ближайшего Друга, его тестя и шестерых тысяцких, в настоящий момент выводящих свои войска из казарм. Окончательную ясность внес Лога, Главный Страж Площади. По его словам, тысяцкие поспешили в казармы не для того, чтобы побудить служивых к мятежу, а единственно с целью испробовать сваренную накануне, брагу. Однако, прежде чем это обстоятельство уточнилось, тысяцкие для верности были казнены. Впрочем, туда им и дорога, закончил он.
Так и не выяснив до конца, кто же конкретно хочет меня свергнуть (обвинения в злом умысле были выдвинуты против всех присутствующих, не исключая Ягана и Гердана), я распустил Совет, так и не назначив Лучшего Друга.
— Где же твоя охрана? — спросил Головастик, как будто мы с ним только вчера расстались.
— Откуда я знаю… А разве меня должны охранять?
— Когда мы скитались с тобой по Вершени и ночевали под первым попавшимся кустом, за твою жизнь никто не дал бы и драной рогожи. Зато сейчас, думаю, найдется немало людей, которые не пожалеют за это и тысячу железных ножей.
— Где ты был все это время?
— Сидел вместе с разбойниками и ворами.
— Может, ты голоден?
— Если угостишь, не откажусь.
— Интересно, где здесь может быть еда? — я прошелся из угла в угол мрачного огромного зала, выглянул в пустой темный коридор.
— А где твои слуги? Друзья? — спросил Головастик.
— Наверное, сбежали. Может, ты видел кого-нибудь, когда шел сюда?
— На площади валялось несколько трупов, а в покоях негде ступить из-за свежей крови.
— Не думал я, что так получится…
— А что же ты думал? Что тебя цветами забросают? Большая власть — это всегда большая кровь. Привыкай.
— Жаль, что с нами нет Шатуна. С ним я чувствовал бы себя куда спокойнее.
— Шатуна нет. Зато есть Яган. Я видел, как он с кучкой каких-то молодцов вдребезги разносил дом Главного Стража Хоромов.
— Может, бросим все и опять уйдем бродяжничать? — вполне искренне предложил я.
— Нет, нельзя. Теперь ты Тимофей. Тебя ждали столько лет. Люди верят, что все хорошее на Вершени от Тимофея, а все плохое — от Друзей, презревших его заветы и извративших Письмена. С твоим возвращением должны начаться новые времена. Великие и славные.
— Ты это серьезно?
— Если ты в самом деле Тимофей, то вполне серьезно.
— Кто-то, кажется, идет сюда.
— Да. Но я слышу шаги только одного человека. Убийцы приходят толпой.
— Ну, привет! — раздался из темноты голос Ягана. — Ты уже здесь, братец.
— Я-то здесь, — ответил Головастик. — А вот твой братец вроде еще не приходил.
— Все шуточки шутишь. Ну-ну…
Яган без приглашения уселся на рогожи. Держал он себя весьма независимо, по-хозяйски. Видно, уже заранее ощущал себя Лучшим Другом.
— Ты хочешь сказать мне что-то? — как можно более сурово спросил я.
— Хочу. — Только тут стало заметно, как он пьян. — Я хочу спросить, почему ты так относишься ко мне? Разве мы чужие? Сколько раз смерть шла с нами рядом! Сколько раз мы выручали друг друга? Какие планы строили вместе? Неужели ты все забыл?
— Я ничего не забыл. Но на твоих руках кровь. О чем нам говорить?
— Это моя кровь! Я пролил ее, защищая тебя! Вот этими руками я душил твоих врагов! Этими зубами разрывал их поганые глотки! Неужели я не заслужил даже слова благодарности?
— Где все остальные?
— Нет. Никого нет. — Яган обхватил руками голову и принялся раскачиваться из стороны в сторону. — В живых остались только я да Лога. Сейчас он гонит к Прорве последних приспешников Гердана. За доблесть и верность я обещал назначить его Душевным Другом.
Ну и Лога, подумал я. Способный парень! Такую карьеру за день сделать! Вот только за что они Гердана прикончили? Мне он казался человеком надежным.
— Разве Близкий Друг оказался предателем?
— Не напоминай мне про эту ядовитую гадину! Как я обманулся в нем, как обманулся! — Яган довольно натурально принялся рвать на себе волосы. — Подлый интриган! Клятвопреступник! Если бы не преданный и стойкий Лога, нам бы несдобровать!
Мрачная догадка вдруг пришла мне в голову. Чтобы проверить ее, я сказал:
— Тогда позови Логу сюда. Я хочу поблагодарить его.
— Ты же слышал. Лога добивает последних врагов! — Яган уставился на меня сквозь переплетенные пальцы.
— Я думаю, он уже покончил с ними. Иди и не возвращайся без Логи.
— Как тебе будет угодно. — Он встал и ухмыльнулся. — Твое слово для меня закон. Хочешь — Логу приведу. Хочешь — Незримого. Кого захочешь, того и приведу.
Яган вышел, ударившись лбом о низкую притолоку. Вскоре стало слышно, как он отдает на площади какие-то распоряжения.
— Что ты думаешь про этого мясника? — спросил я.
— Сейчас он вернется с этим самым Логой и выпустит из нас потроха.
— Не думаю. Если он и вернется, то один. Могу побиться об заклад.
Спустя минут двадцать в коридоре вновь раздались шаги. Вид у Ягана был ужасен — или он добавил где-то браги, или действительно находился в крайней степени скорби.
— Плохие новости, — пробормотал он и рухнул на свое прежнее место. — Мы победили, но за эту победу Лога заплатил жизнью.
— Я и не сомневался в этом.
— Народ обезглавлен. — Яган словно не слышал моих слов. — Нужно немедленно назначать новых Друзей.
— Где же их найти?
— Поручи это дело мне.
Я уже слышал, что соседние покои наполняются людьми. Где-то в дальнем конце зала трещали выламываемые двери. В покои заглядывали распаленные брагой служивые. С площади донесся пронзительный заячий вскрик.
— Открывай Письмена, — не повышая голоса, но явно с угрозой сказал Яган. — Люди ждут.
— Может, отложим до утра, — я попытался выиграть время. — Пусть протрезвеют за ночь, тогда и поговорим.
