Мне много доводилось слышать об эльфийской спеси. Не знаю, не знаю, те, что у нас, ведут себя весьма смирно. Другое дело, что их манера держаться совершенно прямо, точно неся на голове кувшин с водой, в самом деле не располагает к приятельским беседам. Но любой, кто оказывался с эльфийским послом за одним столом, должен был признать, что собеседник он хоть куда.
– Не спится? – приветливо кивнул Эрлинг.
– Дела.
Взгляд его остановился на Солнечном Луче. Не уверен, узнал ли он ножны, но его и без того круглые, как у совы, глаза расширились еще больше.
– Подарок? – небрежно спросил эльф.
– Если бы мне дарили такие подарки! – отшутился я. – Рад был вас видеть, господин посол.
Эрлинг еще долго смотрел мне вслед.
Не поторопился ли я прицепить ножны? Труба не говорил, что надо держать наш поход в тайне, но…
Тут уже настал мой черед удивляться. В боковом туннеле мелькнуло вишневое платье Фионы.
– Моя королева! – Я кинулся следом.
Сложно не услышать, когда за тобой несется гном, бряцая всем, чем только можно, и все же некоторое время Фионе это удавалось. Однако когда я окликнул ее в третий раз…
– Мэтт! – изумилась девушка, обернувшись.
– Как ты догадалась! – Я был в ярости. Пробежка не улучшила моего настроения, но главное – рядом с ней не было ни одного Щита. – Где все эти дармоеды?!
– Со мной был Стради. – Фиона опустила глаза. – Я… я разрешила ему ненадолго забежать домой.
Я закатил глаза к потолку.
– Фиона! Да пойми же ты!..
– Я
Я был уверен, что надо настоять на своем, довести ее До дверей и сдать с рук на руки Тиро, но тогда я рисковал поссориться с ней по-крупному. А Щит, который находится в ссоре со своей королевой, – это нечто совсем уж невообразимое.
– Что это ты ни свет ни заря?
– Мэтт! – Фиону уже несло. – Давай договоримся, что у меня здесь только одна нянька – Втайла.
В итоге я сдался, обреченно вздохнул и взял с Фионы слово, что она вернется домой и будет дожидаться моего прихода. Заодно я передал ей просьбу короля навестить его и рассказать все, что она помнит про тот кошмарный день. Королева молча кивнула.
– Это все?
Какие там эльфы, вот где было истинное высокомерие!
Настроение было, конечно, не то, но все же я рассказал ей про предложение короля сопровождать первопроходцев – и без лишних расспросов получил согласие.
Слишком легко. Я даже почувствовал себя задетым.
Оставив Фиону в покое, я наконец добрался до дома Крадира. И замер у самого порога: дверь была приоткрыта.
Мы далеко не всегда запираемся на семьдесят два замка, однако я надеялся, что смерть Ганта заставит Крадира стать менее беспечным.
Я протянул руку к дверному молотку. Но что-то меня удержало. Вместо этого я обнажил меч.
Входить в дом сына короля с мечом в руках… Если это ложная тревога, я буду выглядеть весьма по-дурацки. Но сейчас как раз тот случай, когда лучше перебдеть…
Прихожая была пуста. Я остановился. Прислушался.
Как в могиле.
От пришедшего в голову сравнения меня передернуло.
Лесенка в спальню показалась бесконечной. Еще одна приоткрытая дверь. Темная, как склеп, комната.
Да, что-то я сегодня в ударе.
Когда глаза смирились с темнотой, я огляделся. Нагромождение теней: большой угловатый шкаф, кровать под балдахином, низкий стеклянный столик, подсвечник…
Поколебавшись, я щелкнул огнивом и сразу же отскочил назад, поднимая меч.
Хилый огонек осветил комнату. Никого.
Стараясь оставаться спокойным, я приблизился к балдахину. И представил себе удивленное лицо Крадира: Щит королевы с занесенным над головой клинком…
Опустив меч, я рывком отдернул занавесь.
Крадир лежал на кровати. Не шевелясь, лицом вверх.
Поначалу мне показалось, что он спит. Лишь наклонившись, я увидел, что глаза наследника широко раскрыты.
И в них нет ни единого проблеска жизни.
Глава VI
Наверно, нормальной реакцией всякого гнома было бы выбежать из дома и закричать в полный голос. Мы, конечно, не эльфы, для которых тягостна сама мысль о смерти, но в Хорверке живут долго, и покойники – не то зрелище, с которым приходится сталкиваться ежедневно.
Если бы Крадир тяжело болел, тогда да. Но как Щит я бы об этом знал – нам приходится держать в голове много такого, о чем не говорят даже ближайшим родственникам.
Вместо того чтобы громко кричать и мчаться к выходу, я задул свечу и подкрался к дверям спальни. Если убийца не успел покинуть дом, то он прячется именно здесь: лучше места для засады не придумаешь.
Наверно, я вел себя глупо. Воевать с врагами Хорверка за его пределами – к этому каждый гном готовится с детства Но воевать в самом Брайгене, да еще неизвестно с кем…
Я никак не мог вспомнить, есть ли у Крадира кранчеккайл: очень не хотелось, пробираясь по темному дому, получить подсвечником по голове. Но пока что вокруг царила тишина.
Если бы мне довелось хоть раз побывать у Крадира в гостях, было бы проще.
Кабинет, библиотека, гардероб. У каждой двери я замирал и прислушивался. Никого.
Дойдя до спальни для гостей, я понял, что все это несерьезно. Убийца мог спрятаться под кроватью, в любом из шкафов или сундуков, за портьерами – где угодно.
Но как он проник в дом? Если входная дверь была заперта – а я почему-то не сомневался, что она была заперта, – то кто-то ее отпер. Или сам Крадир, или его кранчеккайл. Крадир отпадал: открыть гостю дверь, лечь в постель и умереть несколько странно. Да и кранчеккайлу совершенно незачем оставаться в доме после того, как сын короля лег спать.
Или Крадира отравили? Предположим, он поужинал с поздним гостем… Нет, тоже бред – дверь была бы закрыта.
А если его отравил кранчеккайл?
Я тряхнул головой: так не пойдет. Что толку гадать – в конце концов, можно ведь договориться до того, что Крадир сам распереживался из-за ссоры с братом, пришел домой, выпил яд и завалился на боковую. А дверь запирать не стал, чтобы его поутру было проще найти.
Спустившись по лестнице, я оказался на кухне. Все как обычно. Очаг холодный – выходит, гостей Крадир не ждал.
