способность говорить, приказал Марте покинуть спальню. Несколько напряженных минут Роберт и Кэтрин молчали, и тишину нарушил лишь тихий стук закрывшейся двери.
– Вы решили убежать, красавица? – наконец спросил он обманчиво мягким тоном.
– Да, господин. – Кэт подняла голову и, не отводя глаз, спокойно встретила его свирепый взгляд. Она не добавила, что при первой же возможности снова попытается убежать. «Если бы только он оставил спальню без охраны, – тешила себя надеждой Кэт, – я смогла бы выбраться из своего укрытия и, проскользнув в дверь, оказаться на свободе».
– Это глупо.
– Нет, господин, – покачала рыжеватой головой Кэт, – просто безрассудно. – «Разве он в состоянии понять меня? Как может этот жестокий норманн представить себе, что значит быть порабощенным, когда единственная надежда на спасение лежит на расстоянии многих миль?»
– Возможно, лучше всего снова отправить вас в башню, красавица. – Подойдя ближе, Девлин задумчиво посмотрел на эту непокорную саксонку, отказывавшуюся признать в нем победителя. – Мне надоело разыскивать вас, а так, когда вы понадобитесь мне в постели, я буду знать, где вас найти.
– Пожалуйста, господин, – Кэтрин побледнела, – не запирайте снова меня в темноте. Я останусь, где скажете.
– И надолго? – резко поинтересовался Девлин. – На час? На два? Нужно быть дураком, чтобы поверить вам!
Мысли Кэт отчаянно метались в поисках подходящих слов, которые могли бы убедить Девлина, и внезапно ответ сам пришел к ней, слова потоком хлынули из ее уст:
– Лорд Роберт, если… если я поклянусь вам в верности, принесу присягу… тогда вы поверите мне?
– Да, но сделаете ли вы это?
Кэт кивнула, понимая, что иного выбора у нее нет. Он не успокоится, пока она не признает его хозяином. «Это слова, просто слова», – уговаривала себя Кэт, но она знала, как знал и лорд Роберт, что, дав ему клятву верности, она не посмеет ее нарушить, ибо ставкой будет честь ее семьи.
– Да, господин, – прошептала она, – я принесу вам присягу.
Лорд Роберт принял ее присягу; он точно знал, что эта девушка будет держать свое слово, хотя она и была дочерью изменника. Но по непонятной причине эта победа не принесла ему удовлетворения. Правда, клятва была дана не по доброй воле, но прежде это никогда не волновало его. Слезы заволокли аметистовые глаза Кэт, но она успокаивала себя тем, что, хотя ее и заставили признать этого норманна хозяином, безропотно покоряться его несправедливым требованиям она не будет. Лорд Девлин чувствовал, что его просто успокоили, что Кэт не была сломлена, а лишь согнулась под давлением.
– Берегитесь, дорогая, – заключив Кэт в свои объятия, шепнул он, позабыв про свой гнев, – как бы вы сами не стали норманнкой. – Смеясь, Роберт решительно перекрыл своим ртом поток негодующих слов и не отрывался от губ Кэт, пока у нее не закружилась голова и она не прильнула к нему.
Единственной реальностью для Кэт теперь был Роберт, его руки, его губы, его крепкое худощавое тело, прижимавшееся к ней, и она отдалась захлестнувшей ее волне страсти и желания.
Глава 5
Сквозь открытое окно спальни на кровать, на сплетенные тела падал солнечный свет. Проснувшись, Кэтрин увидела, что Роберт, подложив ладонь под щеку, наблюдал, как она спала.
– Оказывается, вы ленивая, – добродушно улыбнулся Роберт. – Петух пропел уже дважды, а вы все еще в постели.
– Не ленивая, а измученная! – ядовито ответила Кэт. – Вспомните последние часы, милорд.
– Да, но лучше приспособиться к моему режиму, потому что вам, милая, придется много времени проводить в моем обществе. – Протянув руку, он откинул с ее лица спутанные пряди распущенных волос.
– Что это значит, господин? – Кэт повернулась лицом к Девлину. – Как долго вы собираетесь оставаться в Челтенхеме?
– Не бойтесь, – усмехнувшись, Роберт склонился над ней, и в глубине его глаз заплясали искорки, – я не оставлю вас, милая Кэт. Во всяком случае, сейчас. – Он поцелуем заглушил ее невнятное возмущенное возражение.
Когда позже лорд Роберт со своей саксонской пленницей спустился по лестнице в Большой зал, там их ожидали праздные воины н любопытные слуги. Покраснев при виде натянутых улыбок подчиненных Девлина и выражения боли на хмурых лицах своих приверженцев, Кэтрин с горечью поняла, что в замке ничего нельзя удержать в секрете. Ее вассалы уже знали, что она принесла присягу этому суровому норманну, и ей стало досадно, что у нее не оставалось другого выбора. А то, что ее клятва в верности была завоевана с трудом, ни для кого не имело значения.
Роберт усадил Кэт рядом с собой в кресло с высокой спинкой, в котором прежде обычно сидела ее мать, а сам занял кресло ее отца, которое считал теперь своим. Стол стоял на возвышении перед огромным камином, и по бокам, образуя букву «П», к нему были приставлены другие столы. Холодный пол под ногами был устлан душистыми травами, с высокого сводчатого потолка свисали цветные знамена с гербами предков Кэтрин, ниши в каменных стенах башни были украшены ткаными гобеленами. Под столами с льняными скатертями пронзительно лаяли собаки, когда им бросали объедки. В дальнем конце зала, развлекая норманнов, свое искусство показывали фокусники, и кувыркалась дрессированная обезьянка, привязанная к концу шелкового шнура.
Однако Кэт не обращала внимания на царившую вокруг суматоху, мысли девушки были заняты ее собственным положением. «Как случилось, что этот норманн демонстрирует меня как свою покорную любовницу?» Осознание своего бедственного положения словно обожгло Кэт, но она хорошо понимала, что могло быть и хуже.
Прошел всего год с тех пор, как Кэт услышала рассказ о леди Фенвик, хозяйке замка, расположенного в нескольких лье на север. Ее муж отказался подчиниться Вильгельму и поплатился за это жизнью. А леди отдали в жены нормандскому рыцарю, который завоевал для Вильгельма замок Фенвик. Он был грубым и невежественным человеком. Вскоре он похоронил свою саксонскую жену. Ходили слухи, что норманн убил ее, но точно никто этого не знал. Да, Кэт понимала, что ее самое могла ожидать и гораздо худшая участь, но ее гордость была больно уязвлена, и девушка не собиралась быть этому норманну покорной любовницей.
«Я не буду такой, как моя кузина Джейн или ее брат Хантли», – сказала себе Кэтрин. Джейн была сиротой и вышла замуж за норманна, а ее брат поклялся в верности королю Вильгельму. Хотя Кэт не виделась со своими кузенами много лет, она не сомневалась, что у них были веские причины присягнуть Вильгельму. Мысль, что Джейн, с которой они были очень дружны в детстве, могла полюбить норманна, немного утешила Кэтрин. Ей пришло в голову, что, быть может, они с Джейн снова встретятся, и настроение ее несколько улучшилось.
– Вы очень невнимательны, дорогая. Я спросил, будете ли вы готовы через два дня?
– Готова? – вздрогнув от прикосновения Девлина к ее локтю, переспросила Кэт, мысли которой витали в прошлом. – К чему, милорд?
– Мы поедем верхом в Уэллбери, что на расстоянии семи лье отсюда, – терпеливо повторил Роберт. – Там будет турнир, и мы с Роджером хотим принять в нем участие. Вы будете сопровождать меня.
Это был приказ, словно он разговаривал со служанкой, и приятные мечты Кэт мгновенно развеялись. Возмутившись, она потемневшими глазами взглянула на Роджера г, прочтя в его взгляде сочувствие, вздернула подбородок.
– Я буду готова, когда прикажете, лорд Роберт. Как вы изволили заметить ранее, теперь вы мой хозяин. – Не в силах встретиться с суровым взглядом Роберта, она наклонилась над уже остывшей сдой и покраснела, чувствуя, что несколько сидевших рядом норманнов безмолвно смотрят на нее.
