хихикающая, блеющая и гогочущая толпа придумает название «Гудвинтер, Гудвинтер и Москит». Так или иначе, решил он, младший партнер после отдыха вновь отвоюет прежнее положение.
Приближаясь к дому, Квиллер взглянул на второй этаж. В комнатах миссис Кобб горел свет – она благополучно вернулась домой, отобедав со своим питекантропом. Она всегда тяготела к татуировкам и стрижкам «под нуль». Покойный супруг миссис Кобб был брутального вида негодяем.
Виднелся свет и со стороны чёрного хода, но во всех остальных помещениях было темно. Квиллер открыл дверь и услышал какой-то скрип на кухне. Не двигаясь, он внимательно прислушался, стараясь определить, что это такое. Скрип… пауза… долгое поскрипывание… пауза… скрипнуло ещё два раза. Он бесшумно пересёк прихожую, толкнул дверь на кухню и включил свет.
Посреди кухни находилась тяжёлая, наполненная песком металлическая посудина, предназначенная для отправления кошачьих надобностей. Рядом с ней стоял Коко, готовясь толкнуть её носом.
Кот испуганно взглянул вверх и прижал уши.
– Ах ты, паршивец! – в сердцах воскликнул Квиллер. – Так вот кто двигает вещи! Ты мог убить человека! Выметайся!
Он вернул посудину в прачечную и поднялся наверх, чтобы ещё раз поразмыслить о Пенелопе и сравнить её с Мелиндой. Обе красивые женщины с родовыми чертами Гудвинтеров, умные и образованные. Пенелопа поярче, но ей не хватает присущих Мелинде спокойствия и чувства юмора. Он счастлив, что у него есть жизнерадостная, уравновешенная Мелинда, которая называет его «милым», умеет устраивать званые обеды и без запинки выговаривает «сфигмоманометр».
Утром следующего дня Квиллер повстречался с Милдред Хенстейбл, которая привезла ягоды. Она пила кофе с миссис Кобб на кухне, закрепляя знакомство.
– Милдред, а вы знаете, – сказал Квиллер, – что миссис Кобб умеет читать по руке?
Милдред просветлела:
– В самом деле? Не могли бы вы поучаствовать как гадалка в благотворительном базаре в пользу больницы?
Домоправительница, казалось, была польщена.
– С удовольствием, если вы думаете, что это интересно.
Используя дипломатические ухищрения, Квиллер выманил Милдред из кухни и повёл в библиотеку, где усадил в удобное кресло и протянул ей грязную стопку пожелтевшей бумаги.
Она пожала плечами и отпрянула:
– Что это?
– Дневник Дейзи. Мы нашли его за кроватью. Для меня – китайская грамота. Я могу различить лишь даты вверху каждой страницы. И всё. Она начала писать его первого января и закончила в мае.
Милдред робко взяла дневник.
– Похож на мышиное гнездо, но написан её рукою. Интересно, смогу я расшифровать записи? – Она внимательно изучила первую страницу. – Если подобрать ключ к манере писать буквы, то всё не так плохо… Посмотрим. Начинается с «Счастливого Нового года мне»… ужасное правописание. М-м-м… Она пишет, что её мать пьяна. Бедная девочка никогда не знала, что такое порядочные родители… Она упоминает Рика. Они вместе пошли в лес и бросались снежками. Он купил ей бутерброд… Как я, Квилл?
– Прекрасно! Не останавливайтесь!
– Ого! Второго января её увольняют из студии. Называет Аманду ведьмой. Что-то о слоне. Это рождественский подарок от Рика.
– Так вот кто украл слоника, – протянул Квиллер.
Милдред пристально вглядывалась в строки.
– Очень расстроена до… пятнадцатого января. Она устраивается к Гудвинтерам… Там выдают униформу. Предоставляют комнату. Не хочет жить с Деллой. Отмечает это событие с Риком, Олли, Тифф и Джимом.
– Тиффани! Та. которую убили на ферме!
– Да, я знаю. Она бывала у меня. Вышла замуж за одного из Троттеров. Отец пострадал в катастрофе…
Сейчас пошёл февраль. Дейзи решает, что ей не нравится работать служанкой. Честно говоря, мне это тоже не нравится… Новый знакомый, Сэнди, дарит ей одеколон на День святого Валентина. Написано: «одиклон». Она мало пишет в марте. Апрель весь испорчен. Ого! Опять потеряла работу.
– Это когда она работала здесь согласно документам.
– Она любит Сэнди. Написано «лублу»… Ни одного упоминания о Рике, Олли или Джиме. Звучит вполне серьезно. Сэнди дарит ей золотой браслет… Посмотри-ка… тринадцатого апреля… она подозревает, что забеременела, Тифф сопровождает её к доктору Хелу… Счастлива… набрасывает рисунок подвенечного платья… Делла рада. Вяжет вещи для ребенка… А здесь вырваны страницы… Тринадцатого апреля она проплакала всю ночь. Сэнди хочет, чтобы она сделала аборт. Никакой свадьбы… Он дает ей деньги. Всё, это последняя запись.
– Печальная история, но она подтверждает некоторые догадки.
– Где я могу помыть руки, Квилл? Блокнот такой грязный, К тому же я должна идти к парикмахеру.
Проводив Милдред, он вернулся в библиотеку и положил блокнот в ящик письменного стола. И тут заметил, что ящик выдвинут на несколько дюймов, хотя он точно знал, что закрывал его. Костяной слоник был на месте… золотой браслет тоже… почтовая карточка. Исчез лишь конверт с деньгами.
Он быстро спустился на кухню, где миссис Кобб готовила горчичный соус для копченого языка.
– Кто-нибудь заходил сюда в последние полчаса?
– Только миссис Хенстейбл.
– Я проводил её до машины и, когда вернулся обнаружил, что выдвинут ящик письменного стола и важный… важное письмо исчезло…
– Невообразимо… если только… Я же говорила о том, какие странные вещи происходят в этом доме мистер Квилл!
Он направился в библиотеку с намерением тщательно обыскать свой письменный стол – как раз вовремя, чтобы увидеть, как Коко, выбиваясь из сил, пересекает холл, а в зубах у него зажат уголок конверта, который волочится у кота между ног.
– А ну брось! – закричал Квиллер. – Ах ты, паршивец! Как ты достал его?
Коко перестал теребить конверт, сел на него, а затем отправился к давно облюбованной третьей ступеньке на лестнице.
В библиотеке Квиллер обнаружил царапины на ящике. А это был тяжёлый ящик, и Коко приложил немало усилий, чтобы выдвинуть его. Почему? После случая на шоссе «Скатертью дорога» Коко вёл себя странно. Прежде он и Квиллер были хорошими товарищами. Относились друг к другу как равные. Человек говорил с котом, а кот слушал, мигал глазами и выглядел мудрым, а затем отвечал: «Йау!», что означало горячий интерес, искреннее согласие или жуткое неодобрение. Они вместе играли, но, как только переехали в этот дом, кот сделался настороженным.
И вдруг всё изменилось. Коко стал относиться к хозяину презрительно и отчуждённо. Совершал вызывающе дерзкие поступки, двигал посуду на кухне, сбросил книги с полки и… украл деньги. Что-то было не так. Обычно изменения в повадках животного связаны с болезнью, но Коко здоров как бык. Глаза блестят, аппетит отменный, гибкое тело полно энергии, возится с Юм-Юм. И только при виде Квиллера затаивается и держится отчужденно. Но почему?
Коко больше не проказничал, но поздно ночью, когда Квиллер сидел наверху в комнате отдыха и читал, послышался пронзительный и печальный вой. Квиллер поспешил вниз, насколько позволяло больное колено, и пошёл на жуткий звук, который доносился из глубины дома. В солярии, освещённом лунным светом, Квиллер увидел волнующую сцену. Коко (шерсть его была как-то необычно всклокочена), закинув голову назад, припал к полу, и из глотки его несся неземной печальный вой, от которого стыла кровь в жилах.
Часы в холле пробили дважды.
