уверена, что писала она.
Лишившись последних сил, Марни опустилась в кресло и посмотрела на него.
— Я не знаю, что сказать, Ло. Не могу поверить, что мама могла так поступить.
— Ты говорила, будто она не знает, что я отец Дэвида.
— Да.
— Значит, знает.
— Вероятно, знает уже давно. Она подозревала, что ты отец Дэвида, ведь он так похож на тебя… Твое лицо постоянно мелькало на экране после полета «Шаттла»…
Собрав все свое самообладание, Марни произнесла:
— Мне очень жаль, Ло.
— Ты не виновата. Я не имею к тебе претензий.
— Я поеду к ней и поговорю.
— Не надо. Она больна и не может мне навредить. Хорошо, что это не профессиональная шантажистка.
— Я рада, что Дэвиду тоже ничего не угрожает. Знаешь, подсознательно она все же хотела, чтобы ее нашли. Иначе не указывала бы свой адрес. Все-таки для чего она делала это? После смерти Шэрон мама стала циничной. У нее непростой характер, но она никогда не была злой.
— Я думаю, миссис Хиббс считает, что пора мне ответить за свой поступок.
— Ответственность, о которой мы часто говорили.
— Правильно. — Несколько минут они молчали, обдумывая случившееся. Затем он произнес:
— То, что произошло, ужасно, но я рад, что это случилось.
— Почему?
— Из-за Дэвида. Теперь я не могу себе представить, что мог бы прожить жизнь, не зная его. Думаю, и для него, и для меня будет лучше, если мы будем проводить время вместе.
Она облизала губы.
— Под временем ты имеешь в виду…
— Я имею в виду, что мы должны регулярно встречаться, и как можно чаще. Нам нужно узнать друг друга. Может быть, он будет приезжать ко мне. Мы будем хорошо проводить время.
Ее худшие опасения начали оправдываться. С того дня, как Ло Кинкейд вошел в ее жизнь, она очень боялась этого.
— А что ты подразумеваешь под «хорошо проводить время»? Оргии? Потасканная Сюзетт или какая-то другая? Буйные вечеринки, на которые Дэвид может пригласить своих друзей?
— Я знаю, то, что сегодня произошло, не очень хорошо. Согласно твоим строгим правилам ситуация вышла из-под контроля.
— Мораль — еще одно незнакомое тебе слово. Я не хочу, чтобы Дэвида окружали неандертальцы, отпускающие грязные шутки, как твой друг.
— Этот пилот не мой друг. Я первый раз видел его сегодня. Мы летали с ним наперегонки.
— На самолетах?
— Да. А что?
— Ты постоянно испытываешь судьбу, Ло, — заволновалась Марни. — Когда я впервые увидела тебя, ты занимался серфингом. Я не могла смотреть, как ты управляешься с этой чертовой штукой. И сейчас опять продолжаешь рисковать, имитируя воздушный бой. Ты просто настоящий сорвиголова!
— Замолчи. Я не только пилот, но еще и ученый.
— У тебя нет чувства опасности. Ты сам ищешь приключений на свою голову.
— Какое отношение это имеет к тому, что я хочу проводить время с сыном?
— Я не хочу, чтобы Дэвид привязался к отцу, а потом страдал, если ты не вернешься после своих игр на самолете. Я не хочу, чтобы он потерял, как… как я. Дэвид — чувствительный мальчик, а для тебя отцовство — еще одно сильное ощущение.
— Ты не права.
— Тебе нравится проводить с ним время, но потом ты захочешь новую игрушку. А что тогда будет с мальчиком? И если думаешь, что я позволю своему сыну оставаться под крышей этого дома после всего того, что здесь видела, то ошибаешься. Ты даже не знаешь, чем кормить собаку, а не то что ребенка.
Ло подошел к ней, когда она была уже у двери. Взяв за руки, он притянул ее к себе.
— Кого же ты любила и потеряла, Марни?
— Что?
— Кого ты любила и потеряла?
— Я не знаю, о чем ты говоришь.
— Знаешь. Какой-то мужчина разбил твое сердце. Поэтому ты боишься прислушаться к своим чувствам. Из-за несчастной любви потеряла веру в человеческие отношения?
Испугавшись, что он может узнать правду по ее глазам, она высвободила руки и пошла прочь.
— Что ты знаешь о человеческих отношениях!
— Признаюсь, немного. Но я собираюсь исправить положение, и очень скоро. И в этом мне поможет мой сын, хотя ты называешь его своим.
На этом разговор закончился. От его слов ее сердце упало, но она не показывала виду. С высоко поднятой головой Марни вышла, оставив Ло посреди загаженной кухни.
Глава 11
Он заметил ее приближающуюся машину в зеркале своего «порше». Ло подошел к ней в тот момент, когда она выходила из машины. За темными стеклами очков ее серьезное личико казалось совсем маленьким и бледным. Ему захотелось обнять Марни.
Но он не стал. Почти каждый раз, когда видел ее, Ло становился беспомощным. Вчера она разогнала его гостей, и он понял, что эта маленького роста женщина смела и решительна.
— Что тебе надо, Ло?
— А как насчет «здравствуй»?
Марни промолчала.
— Я жду тебя уже полчаса. Разве я не заслужил, чтобы со мной поздоровались?
— Что ты хочешь?
— Я хочу, чтобы мы были друзьями. У тебя есть трубка мира?
— Не смешно.
Ло с беспокойством взглянул на нее, зная, что сейчас ему никак нельзя терять самообладание. Меньше всего он хотел ссориться.
«У нее, наверное, какие-то железы не работают», — подумал Ло в недоумении. Поэтому тактика, которую он использовал с другими женщинами, не принесла результатов.
— Давай помогу отнести все в дом.
Заднее сиденье машины было завалено пакетами с овощами и принадлежностями для рисования.
Марни неохотно согласилась.
— Раз уж ты приехал, лишняя пара рук не помешает. Очевидно, у вас в Космическом центре часы не работают.
— Тот тренажер все еще ремонтируют. Я сказал начальству, что мне нужно отлучиться по личному делу.
Открыв двери, она попросила, чтобы он все положил на стол.
— Я сама все уберу в холодильник.
— Надо положить сразу, иначе мороженое растает. Швейцарское миндальное? Мое любимое.
— И Дэвида, — она поймала себя на том, что улыбается, и; дабы скрыть это, повернулась к нему спиной.
