квартира корпорации. В ту пору курортный комплекс «Коралловый риф» находился еще в стадии архитектурного проекта. Скауту было приятно, что исполнительный директор корпорации запомнил имя его невесты. За Дженнифер можно не беспокоиться – она умеет производить хорошее впечатление.
– Если судить по письмам, у нее все в порядке, – ответил он.
– Все так же прелестна?
Скаут широко ухмыльнулся.
– Слишком…
Рейнолдс хмыкнул.
– Вы – доверчивый молодой человек, коли оставляете ее одну на такой долгий срок.
– Мы достигли взаимопонимания перед моим отъездом. Не могу же я ожидать от нее, что она станет сидеть дома по вечерам, пока я в отлучке. Она имеет право ходить на свидания, но, разумеется, все должно быть на платоническом уровне.
– Вы не только доверчивы, но и великодушны. Тем не менее я уверен, что она ждет не дождется вашего возвращения.
Скаут пожал плечами.
– Летом она ездила в Европу на несколько недель. Кроме того, она помогает тетке в антикварном магазине.
– Вот как? – вежливо осведомился Рейнолдс. – И что же она там делает?
– Дилетантствует – первое, что приходит на ум.
На самом деле Дженнифер многим занималась поверхностно, увлекаясь то антиквариатом, то музыкой, то модной одеждой.
– Моя жена тоже увлекается чем-нибудь… когда не бегает по магазинам, – со смехом произнес Кори Рейнолдс. Приложившись к бокалу с пуншем, он спросил: – Премиленькая, верно?
Скаут проследил за его взглядом и понял, что Рейнолдс любуется одной из местных девушек, нанятых подавать бутерброды с анчоусами и икрой. На ней был короткий саронг из набивной ткани, ловко обернутой вокруг изящного стана. Как и большинство островитянок, она была маленького роста, очень хорошенькая, с блестящими черными волосами и яркими карими глазами. С губ ее не сходила улыбка.
– Хоть я и помолвлен, – проговорил Скаут, – я не мог не заметить, что одним из природных богатств острова является его женское население.
Рейнолдс снова перевел взгляд на Скаута.
– А чем вы собираетесь заняться здесь, на острове, во время отпуска?
– Потеряться. Сбежать от отсрочек, нерасторопных рабочих и телефонных звонков. Порыбачить. Возможно, поохотиться. Поплавать. Мечтаю валяться на пляже и ничего не делать. – Он подался вперед и заговорщически добавил: – Если меня украдет какая-нибудь симпатичная местная девчушка с обнаженной грудью, не спешите меня разыскивать.
Кори Рейнолдс опять хмыкнул и хлопнул Скаута по спине.
– Ах вы негодяй! Мне нравится ваше чувство юмора. – Мужчины снова пожали друг другу руки, и Рейнолдс еще раз попытался превознести подвиги Скаута в качестве инженера. – Увидимся в Бостоне. Мне хотелось бы обсудить с вами кое-какие новые проекты. Давайте мы с вами и очаровательной Дженнифер как-нибудь пообедаем вместе.
– С удовольствием, сэр. Благодарю вас.
Скаут еле сдерживал нетерпение, дожидаясь, когда Рейнолдс удалится. Ему вовсе не хотелось становиться сотрудником его корпорации. Он не одобрял их методы работы. Тамошняя обстановка душила творчество. Но он определенно был не прочь заключить еще один контракт с «Рейнолдс груп», и, похоже, именно это имел в виду Кори Рейнолдс.
Инженерные разработки по проекту «Кораллового рифа» стали первым действительно крупным заказом Скаута. Он понимал, что надо, не теряя времени, закрепить собственный успех, пока о нем не забыли те, кто принимает решения. После разговора с Рейнолдсом у него появился лишний повод поздравить самого себя. Взяв еще бокал пунша у официантки, державшей перед ним серебряный поднос, он нырнул в арку и вышел на террасу.
Внешние стены отныне процветающего курортного сооружения были увиты бугенвиллеей и покрыты массой трепещущих цветов. Средств на убранство интерьера и внешнюю отделку отеля не жалели. В бесценных восточных вазах росли сочные папоротники и декоративные пальмы, идеально подстриженные кусты красного жасмина благоухали в саду. Подобно гигантским светлячкам, спрятанным в вырубленных из камня светильниках, горели факелы, расположенные на определенном расстоянии друг от друга по обеим сторонам причудливых терренкуров. Широченная пологая лестница вела с главной террасы на следующий уровень. Одна дорожка огибала трехъярусный бассейн с искусственным водопадом и вычурными фонтанчиками, другая вела к пляжу, где песок выделялся светлой полосой, пролегавшей между подстриженным газоном и нежно плещущим прибоем.
Подгулявшие гости в поисках уединенных местечек выбрались из зала. Группа восточных мужчин обсуждала деловые вопросы на нижней террасе, расположившись за столом с напитками. На лужайке под пальмой целовалась парочка, для которой уже не существовало ничего вокруг. Другая парочка, взявшись за руки, бродила в полосе прибоя, нимало не заботясь о вечерних туалетах, но все же держа туфли в свободных руках.
В центре залитой лунным светом панорамы застыл одинокий женский силуэт. Как под действием гипноза Скаут по ступенькам направился к нему. В белом платье, от которого словно отражался лунный свет, фигура светилась в темноте, подобно маяку. Женщина стояла неподвижно, лицом к океану и смотрела поверх воды, будто величественно общаясь со стихией каким-то молчаливым способом.
Вот это платье так платье, подумал Скаут, подходя ближе. Дженнифер его не оценила бы. Немногие в Новой Англии одобрили бы такой туалет. Он был на удивление прост, но вызывающе эротичен. Вдоль одного бедра к низу плотно облегающего платья шел длинный разрез, и одно плечо было оголено. Пряный ветерок овевал стоявшую, ткань льнула к телу, обрисовывая высокую грудь и выпуклость треугольника внизу живота.
В голове Скаута роились те самые помыслы, что не дают отцам-исповедникам остаться без работы.
На мгновение он почувствовал укол совести, вспомнив о Дженнифер. Но ведь она на другом краю земли. Этот остров казался таким же удаленным от Бостона и Дженнифер, как другая планета. И пользы от моральных устоев и норм поведения здесь оставалось столько же, сколько от утепленного шерстяного пальто.
Он работал без перерыва несколько месяцев. Он заслужил одну ночь удовольствия, не так ли? Он находился в одном из самых экзотических мест на земле и не имел еще ни одной возможности вкусить от его прелестей.
Все эти доводы стройной шеренгой промаршировали в уме Скаута, но и без того ничто уже не могло остановить его. Месяцы полового воздержания, крепость выпитого, антураж тропиков, прекрасная незнакомка составили неотразимое сочетание стимулов, сопротивляться которым у него не было сил.
Заслышав его шаги, она обернулась и снова взглянула на него этими дух захватывающими синими глазами. Волосы, темнее воронова крыла, собраны в низкий пучок на затылке и украшены двумя цветками белого гибискуса. Единственное украшение – жемчужины в ушах, причем каждая величиной с ноготь большого пальца.
Как ни безукоризненны они были, их перламутровая переливчатость не могла сравниться с атласным цветом ее кожи, гладкой, без малейшего изъяна. Платье многое выставляло на обозрение, позволяя любоваться ее шеей, грудью, изгибом стана. Ноги без чулок томились в босоножках на высоких каблуках. Даже ее ступни были очаровательны! А руки!.. В одной она держала маленькую шелковую сумочку.
Вот это женщина! Такая прелесть, такое сокровище, само совершенство! Все в Скауте дрожало от желания.
Она стояла напротив какого-то изваяния. Каменная скульптура представляла собой языческого божка с дерзкой усмешкой на физиономии и с непропорционально большим фаллосом. Скаут вспомнил тот день, когда местные устанавливали этого полового гиганта. На стройплощадке только и разговору было что
