Тип со спичкой поправил кобуру. Сидевший на мусорной корзине упорно смотрел на Сесила до тех пор, пока тот не стал беспокойно ерзать на стуле.
— Что?
— Ты принимаешь нас за дураков, Сесил?
— Нет, сэр.
— Ты знаешь Майрона Хаттса?
— Нет, сэр.
— Ты никогда с ним не встречался?
— Нет, сэр. Они с моим братом скорешились в Такере, а я никогда не был в Такере.
— Да, ты был в Камминсе.
Поскольку Камминс был тюрьмой усиленного режима, Сесил почувствовал, что ему стоит изобразить справедливое негодование:
— Это правда, был.
— Ты сидел за вооруженное ограбление, верно?
— Верно. Но я никого не убивал.
— Ах да, да. Совсем забыл об этом. Ты предоставил эту возможность своему младшему брату Карлу, не так ли? Вот почему твой приговор оказался намного мягче.
Это была скользкая тема. Сесил не мог спорить с полицейским, иначе ему пришлось бы сознаться в убийстве, которое, по правде говоря, совершил все-таки Карл. Но ему не хотелось расписываться в собственной слабости.
Слабость заключалась в том, что, если Карл проливал чужую кровь даже с некоторым удовольствием, у Сесила мысль об убийстве вызывала легкую тошноту.
— Я отсидел в тюрьме и искупил свою вину перед обществом, — выпалил он. — Я пришел к Иисусу и стал другим человеком.
Тип со спичкой согнулся пополам от смеха.
— Меня досрочно освободили, — заявил Сесил. — Вы думаете, что я стану делать такие же дурацкие вещи, что и мой брат? Ни в коем случае! Камминс — это, знаете ли, не пикник. Я вышел оттуда и не собираюсь возвращаться.
— Угу. — На сидевшего перед ним полицейского откровенность Сесила не произвела никакого впечатления. — Ты слышал о тех охранниках в Такере?
— Слышал, что они… м-м-м… умерли.
Коп пододвинулся ближе, так что чуть не уткнулся носом в Сесила.
— Они не умерли, задница. Их убили. Твой брат ударил одного в сердце заточкой. А второму Хаттс перерезал горло — едва голова не отлетела.
Он откинулся назад и задумчиво потянул себя за мочку уха. На поимку беглецов были мобилизованы все правоохранительные службы Арканзаса и соседних штатов. Карл Херболд и Майрон Хаттс рассматривались как вооруженные и очень опасные преступники, и гражданам рекомендовалось проявлять в отношении их чрезвычайную осторожность.
— Надо отдать должное Карлу — он все четко спланировал, — заметил представитель штата. — Майрон-то полный идиот. А вот твой братец — смышленый сукин сын. Он даже придумал способ избавиться от датчиков. Их нашли, но Карла с Майроном при них не было. Да, сэр. Все, что отыскали, — это их тюремную одежду, ошейники и мудреные устройства, которые оказались ни на что не годными. А самих ребяток давно и след простыл.
Заключенные сумели перехитрить законников. Вертолетные патрули, поисковые группы и заставы на дорогах так и не смогли обнаружить их след.
Черт побери, Сесил гордился своим младшим братом!
Едва сдерживая гордую улыбку, он слушал, как коп перечислял преступления Карла, которые в глазах Сесила были настоящими подвигами, под стать таким героям, как Джесси Джеймс, Джон Диллинджер и Клайд Бэрроу.
Чтобы скрыть радость, Сесил постарался изобразить волнение:
— Я только надеюсь, что вы его не убьете. У нас с ним больше никого нет.
— Ну, это ведь не совсем правда, Сесил? У вас еще была мама. Она была замужем за хорошим человеком, который старался вас направить на путь истинный. Я видел твое дело. Так что не ври мне, Сесил.
— Наш отчим был настоящей сволочью. Он ненавидел нас, а мы ненавидели его. Он слова не сказал, когда нас направили в эту школу для малолетних правонарушителей. Карлу тогда едва исполнилось пятнадцать.
— Наверно, потому, что вы как раз такими и были. Малолетними правонарушителями.
После маминой смерти он набросился на нас еще сильнее. Меня-то это не особенно трогало, — поспешил добавить Сесил. — Но Карл был еще ребенком, и он очень страдал. Его никто не любил, вот он и вырос злым и подлым. Он весь гнилой. Думаете, я не знаю, что он хуже смертного греха? Он не признает Иисуса и ни во что не ставит спасение души. — Для пущей убедительности он выдавил слезу. — Но это моя плоть и кровь, все, что осталось от моей семьи. Я не хочу, чтобы он умер.
— Видишь ли, — сказал коп, поудобнее усаживаясь на корзинке, — мы вот чего боимся. Если Карл со своим другом Майроном однажды ночью появятся у тебя, то ты можешь почувствовать такую братскую любовь, что станешь помогать этим ребятам.
— Нет, сэр, — энергично затряс головой Сесил. — Я вам сразу позвоню.
— Это точно?
— Точно.
Коп повернулся к своему напарнику:
— Как ты думаешь, он врет? Тип со спичкой зевнул:
— Конечно, врет. Все Херболды — прирожденные лжецы. Кто этого не знает…
— Клянусь Иисусом…
— Перестань болтать об Иисусе, Сесил! — Полицейский поднялся на ноги так резко, что опрокинул корзинку для мусора. — Ты недостоин упоминать имя господа при порядочных людях. Да, твои слова звучат искренне, но ты все равно остаешься уголовником. Пока вас с братом не отправили в разные тюрьмы, вы были одного поля ягодки. Такими и остались. — Положив руки на колени, он снова нагнулся и посмотрел в глаза Сесилу: — Ты никуда от нас не денешься. Ты меня слышишь?
— Да что вы говорите, сэр! — с возмущением произнес Сесил. — Говорю вам, я его сдам — он же, дурак, сам себя убивает. Клянусь!
— Ну смотри, Сесил!
— Да, Сесил! — сказал тип со спичкой. — Смотри!
Полицейские вышли из помещения, коротко переговорили с владельцем гаража мистером Рейнолдсом, сели в сверкающую машину и уехали. А Сесил поплелся к своему рабочему месту, где перед приходом законников ремонтировал пикап. Вскоре к нему подошел Рейнолдс.
— Ты сказал им правду? — проворчал он. — Если мне только покажется, что ты собираешься устроить неприятности, — ты уволен. Понял?
Да, сэр, мистер Рейнолдс. Мне нужна эта работа. Я не хочу иметь ничего общего со своим братцем. Я получил хороший урок.
Рейнолдс с угрозой посмотрел на него и отправился в свой кабинет.
«На эту задницу не стоит тратить слов», — подумал Сесил, подавляя желание выругаться. Кроме того, рядом находятся другие рабочие, и некоторые из них все время подлизываются к Рейнолдсу. Сесил никому здесь не доверял. Трусы они и жополизы.
Нагнувшись над капотом грузовика, он продолжил работу. Она не требовала умственных усилий и вполне позволяла думать о другом.
Он знал, что законники к нему придут. Эти дураки решили, что Карл сначала прибежит к нему. Карл, разумеется, это предусмотрел и предупредил Сесила во время их последнего свидания: «Они станут наблюдать за твоей квартирой и гаражом. Может быть, ты их даже и не увидишь, но эти выродки будут поблизости, так что следи за собой. Телефон также станут прослушивать», — добавил Карл. Эти
