выгоду. Так, еще в декабре 1861 г. Грант просил у Хэллека разрешения атаковать позиции мятежников в междуречье Теннесси и Камберленда, но получил отказ. Только с помощью коммодора Эндрю Фута, командующего эскадрой северян в верхнем течении Миссисипи, Гранту удалось «уломать» Хэллека. Вместе с Футом Грант намеревался атаковать два мощных форта южан — Генри (на реке Теннесси) и Донелсон (на реке Камберленд). Эти форты были своеобразной «связкой» между названными реками, впадавшими в Миссисипи на близком расстоянии друг от друга, и служили прочным барьером против проникновения северян в центральную часть штата Теннесси, Занятие их было бы серьезным ударом по положению мятежников на западном фронте в целом.
Итак, 2 февраля 1862 г., погрузив на суда сильную экспедиционную группу численностью в 17 тыс. человек, Грант направился к форту Генри в сопровождении семи канонерок Фута. Высадившись милях в восьми выше форта, северяне двинулись к нему и неожиданно для себя обнаружили по пути еще один — форт Хейман. Расположенный на высоком берегу, он полностью контролировал подходы к Генри. Несмотря на трудность продвижения (местность вокруг была заболоченной, а в сухих местах путь преграждало множество поваленных деревьев), северяне при поддержке орудий канонерок мощно атаковали оба форта и после недолгого боя заняли их. Но комендант форта Генри Л. Тилгмэн сумел организовать отход основных сил (точное число мятежников в гарнизоне форта неизвестно, называются противоречивые цифры, наиболее реальной из которых представляется 2,5 тыс. человек) в соседний форт Донелсон и только после этого сдался Гранту во главе 80 артиллеристов и 16 пациентов плавучей баржи-госпиталя. При перестрелке были убиты 11 мятежников, а среди солдат Гранта потерь вообще не было. Правда, во время штурма снаряд мятежников попал прямо в паровой котел канонерки «Эссекс», которая тут же взорвалась, при этом 11 матросов погибли, еще 5 утонули и 31 был ранен[28], В руки северян попал арсенал с орудиями и боеприпасами, а также крепостные орудия форта.
6 февраля, когда был взят форт Генри, в известном смысле стало переломной датой и для судеб западного фронта, который до этого считался второстепенным, вспомогательным, и для судьбы самого Гранта, став первой вехой в истории его многочисленных побед. Американский историк Дж. Роупс писал: «Воздействие взятия форта Генри на население всей страны — как Севера, так и Юга — было поразительным. Это свершилось столь внезапно и столь неожиданно, что дух северян поднялся сверх всех пределов, южане же, соответственно, впали в депрессию»[29]. Но сам Грант считал свою первую победу скромной, тем более что основные силы противника сумели ускользнуть от него. Он твердо решил безотлагательно атаковать форт Донелсон и захватить его.
Перед тем как двинуться на Донелсон, Грант впервые применил своеобразный «прием», к которому обратится еще не раз. Предполагая, что Хэллек может запретить ему опасную атаку на Донелсон, Грант отправил ему следующую телеграмму: «Я возьму и уничтожу форт Донелсон 8-го числа, после чего вернусь в форт Генри»[30]. Отправив ее, Грант распорядился повредить телеграфную связь, с тем чтобы командующий не смог помешать ему провести операцию.
Правда, взять форт Донелсон именно 8 февраля, как планировал Грант, ему не удалось. Он еще только собирался выступить в поход, когда в ночь на 7-е хлынул невиданный ливень, продолжавшийся без перерыва почти трое суток. Лишь после этого начался поход, ибо ранее провести по превратившимся в вязкую жижу дорогам не только артиллерию и обозы, но даже войска было практически невозможно. 14 февраля, добравшись наконец до Донелсона, части Гранта начали штурм при поддержке все тех же канонерок Фута. Мятежники (вместе с прибежавшими из форта Генри их было более 20 тыс. человек) защищались отчаянно, а утром 15 февраля даже провели мощную вылазку за стены форта. Смяв дивизию Дж. Макклернанда и захватив при этом до 300 пленных и несколько орудий, южане продолжали натиск.
Немедленно кинувшись к месту боя, Грант приказал дивизии Л. Уоллеса «заткнуть» прорыв, и кое-как это удалось сделать. Подчиненные уговаривали Гранта отвести войска и «обдумать ситуацию». Но тут генерал, заметив двоих только что захваченных в плен мятежников с увесистой поклажей за спиной, приказал посмотреть, что у них там. Мешки, как выяснилось, были набиты сухарями и кусками бекона. Грант понял, что южане в отчаянной попытке спастись хотели вырваться из форта и бежать — потому-то солдатам и раздали рационы для длительного марша. Из этого следовало, что противника необходимо «дожать», не давая ему передышки. Грант бросил на помощь Уоллесу и понемногу приходившему в себя Макклернанду еще и дивизию Ч. Смита.
Общими усилиями северяне не только блокировали все попытки мятежников вырваться из форта, но и загнали их назад, за крепостные стены. К темноте сражение утихло.
Перепуганные командиры гарнизона собрались на военный совет. Формально во главе обороны Донелсона стоял генерал Дж. Флойд (напомним: это он был министром обороны в администрации Дж. Бьюкенена до 29 декабря 1860 г., когда сбежал на Юг, предварительно успев переправить туда множество винтовок, патронов и даже орудий), который, не без оснований опасаясь, что северяне казнят его за измену, еще днем удрал из форта, перепоручив командование генералу Г. Пиллоу. А тому тоже не хотелось попадать в руки северян, так что и он последовал за Флойдом, которому, кстати, удалось «прихватить» с собой до 3 тыс. отборных виргинских войск. В итоге во главе гарнизона оказался генерал Симон Боливар Букнер, с которым, между прочим, Грант когда-то учился в Вест-Пойнте, а затем воевал в Мексике. А за восемь лет до описываемых событий, когда Грант испытывал серьезные материальные затруднения, Букнер одолжил ему денег, которые будущий генерал затем не имел возможности отдать: он и Букнер жили далеко друг от друга.
Утром 16 февраля генерал Букнер направил бывшему однокашнику письмо с просьбой сообщить о возможных условиях капитуляции, намекнув при этом, что рассчитывает на благородство старого приятеля. Грант, которому впервые пришлось принимать сдачу столь крупного войска, обратился за советом к 55- летнему генералу Ч. Смиту, и тот коротко сказал: «Никаких условий проклятые мятежники не заслужили»[31]. После этого Грант написал послание Букнеру, вскоре ставшее знаменитым и не раз затем использовавшееся генералами Севера как образец в схожих ситуациях. «Не может быть принято никаких условий, — писал он, — кроме безоговорочной и немедленной капитуляции. Я намерен безотлагательно атаковать Ваши укрепления»[32]. Удрученному такой «неблагодарностью» Букнеру ничего не оставалось, как ответить, что обстоятельства принуждают его «принять те неблагородные и нерыцарские условия, которые Вы предложили»[33].
Так родился термин «безоговорочная капитуляция», который был возрожден в годы второй мировой войны. Правда, военный корреспондент Севера Ч. Коффин писал в одном из репортажей, что «авторство» следует отдать коммодору Футу, употребившему этот термин ровно на 10 дней раньше, принимая капитуляцию Тилгмэна, коменданта форта Генри[34]. Но большинство исследователей игнорируют это свидетельство, которое никто, кроме самого Коффина, не подтвердил. Более того, слова «безоговорочная капитуляция» закрепились за Грантом в качестве прозвища, хотя произносились при этом только первые буквы, «US» (unconditional surrender), которые в английском языке полностью соответствовали инициалам генерала. Они совпадают, как вы уже обратили внимание, и с названием страны, так что Гранта еще называли (если говорить о русском эквиваленте) «американский Грант».
В тот же день, 16 февраля, состоялась церемония сдачи гарнизона Донелсона. Северяне зафиксировали 14623 пленных[35], но, судя по ряду свидетельств, их было на 2—3 тыс. больше. В любом случае цифра была по тем временам неслыханная; напомним, что ровно за 10 месяцев до этого, к началу войны, численность всей федеральной армии составляла 16367 человек! Рассказывают, что Грант в момент, когда южане во главе с его давним кредитором вышли из форта и стали складывать оружие к ногам победителей, подошел к Букнеру и протянул ему кошелек с занятой когда-то суммой.
Трудно передать, что творилось на Севере в те дни. Газеты выходили с огромными заголовками типа «Враг отступает!», «Блестящий результат!», «Полная победа!», счастливые мальчишки-продавцы сновали по улицам Нью-Йорка, Филадельфии, Чикаго, Вашингтона, Бостона, наперебой выкрикивая эти заголовки, люди на улицах пели, плясали, повсюду возникали стихийные митинги и шествия… А Юг погрузился в траур: за минуту до получения сообщения о сдаче Донелсона почти со всем гарнизоном никому и в голову не могло прийти, что такое возможно. Именно в те дни Грант стал кумиром Севера и
