уличный музыкант-негр играл на саксофоне что-то из Чарли Паркера… Недавняя сумбурная драка у вокзала уже казалась сном или увиденной по телевизору сценой из кинобоевика — из тех, что так не по душе доброму Сэдрику. Хотя нет, небольшое воспоминание осталось. Бетси, поморщившись, потерла предплечье, на котором отпечатались два синяка — следы пальцев нападавшего. Еще и это! Попробовать замазать тональным кремом? А, ладно, так сойдет, на пляж сегодня не идти…
В «Метрополе», как и почти в каждой старой и дорогой гостинице, было тихо и безлюдно. Публика, селившаяся здесь, относилась к тому сорту людей, которые составляли «старую добрую Англию» — отставные генералы и полковники, полуразорившиеся аристократы, члены парламента. Изредка можно было встретить парочку нуворишей, которые считали за счастье столкнуться в гостиничных коридорах и ресторане с обломками Империи. Однако последние мало обращали внимания на «выскочек». Время, казалось, застыло для достопочтенных стариков и старушек, живших еще временами битвы при Сомме и Агадирского кризиса.
Бетси в который раз почувствовала себя посетительницей музея восковых фигур мадам Тюссо. Среди почтенных маразматиков, обитавших в «Метрополе», было много лиц, знакомых ей еще с детства по отцовским раутам. Барон Эссенхауз в силу своего общественного положения был вынужден вести соответствующий образ жизни. В бюргерской Германии ему еще так-сяк удавалось жить в своем замке затворником. Но когда семья переезжала в Великобританию, то руководство брала в свои руки леди Эмили. Раза три или четыре в год в ее пертском имении собирался «цвет общества», чтобы выпить шерри и бренди, закусив свежими парижскими устрицами и иранской черной икрой… Впрочем, именно в таком порядке выпивок-закусок Бетси не была уверена. Может, гости пробавлялись тридцатилетним шотландским джином, обсуждая последние решения правительства и вспоминая былые славные времена. Лорд Керзон, лорд Биконсфильд, этот выскочка Ллойд-Джордж… Уже тогда Элизабет предпочитала сбегать с этого бала теней в сад или на речку…
— Элизабет, дитя мое, ты ли это? — услыхала она чей-то скрипучий голос.
«Начинается», — обреченно подумала девушка и со вздохом изобразила одну из самых вежливых и ничего не значащих улыбок. Обернувшись, она увидела маленького, кругленького старичка, фигурой напоминавшего Шалтая-Болтая. Что-то знакомое почудилось в чертах его морщинистого лица. «Кто бы это мог быть?»
— Юная леди! Да. Юная леди не узнает своего доброго дядюшку? Да! Дядюшку Арчи?!
«Слава богу! Это всего лишь мой двоюродный… или троюродный? Да, двоюродный дядя Арчибальд МакДугал».
Родственников у Бетси было много. Очень много. Слишком много…
— Дядюшка! Знаете, я так рада. Столько лет!..
Кадык на морщинистой шее дернулся.
— Да! Пятнадцать… Нет, шестнадцать. Нет, все-таки пятнадцать. Да. Не виделись. Нехорошо. Не приходишь. Не пишешь. Не звонишь. Впрочем, звонить не надо, телефон — не для молодых девушек. Да. Говорил я твоей матери, что в Перте жить не стоит. Да. Там до сих пор бродят католики. Да. Это опасно. Очень. Католики хотели взорвать короля Джеймса с помощью бочки пороха. Да. У них главный был Гай Фоке, его за это каждый год сжигают на соломе. Да. А ты еще и путешествуешь! Да. За границей юным девушкам бывать вредно, там много иностранцев. Да!
«Чем бы ему занять рот? — лихорадочно стала соображать любящая племянница. — Так ведь от него так просто не отделаешься!»
— Дядюшка Арчи. Я только что с поезда…
— Да! Вид у тебя, прямо скажем, скверный. Король Георг ошибся, когда разрешил строить железные дороги. Да. А что это за синяки?
И сэр Арчибальд бесцеремонно ткнул пальцем ей в предплечье.
«Апостол Фома перед Христом! — Бетси начала медленно закипать. — Кажется, этого Фому посадили на каменную плиту и направили малой скоростью по Индийскому океану… Фу ты, опять Индия!»
— Это… Чемодан с полки упал.
— Нужно быть внимательнее. Да! Я в твои годы…
— Дядя Арчи, а не выпить ли нам чаю? Помнится, в «Метрополе» всегда был изумительный «Пиквик» и отличные шоколадные эклеры…
Кадык снова дернулся — не иначе это был признак глубоких раздумий.
— Не хотел бы мешать. Да. Ты еще даже не успела распаковать вещи. Да. Юным леди лучше путешествовать с горничными. Да. Как-нибудь в другой раз…
— Прекрасно! Сегодня вечером у меня в номере, когда я освобожусь…
Такой поворот дел явно не устраивал «Шалтая-Болтая».
— Вечером надо ложиться спать. Да. Привычка поздно засыпать вредна. Да! Это придумали французы. Они отобрали у нас Кале. Да! Поэтому я не отказался бы от рюмочки бренди. Да. У тебя ведь найдется рюмочка бренди для старого дядюшки Арчи?
— Безусловно, дядя, — процедила Бетси сквозь зубы, прикидывая, что до встречи с Джункоффски осталось три с половиной часа…
— … Ох уж мне эти цветные, да! —разоткровенничался раздобревший сэр Арчибальд после четвертой рюмочки. — Житья от них нет. Да! Они мне портили кровь еще в Индии. Да. Их там слишком много. Они уже и сюда добрались. Да. Напрасно Эттли дал им свободу в сорок седьмом. Да! За это его не принимали ни в один порядочный клуб. Да. Надо было послать в Дели полк драгун…
— А что случилось? — насторожилась Бетси, в который раз за один день столкнувшись с великой азиатской страной.
— Представь себе. Да… Нет! Такое лучше не представлять. Да! Не далее как сегодня утром я видел здесь четверых индусов. Да! В «Метрополе»! Абсурд. Бред. Армагеддон! Да. Ладно еще «новые русские». Да. Все-таки европейцы, хотя и отчасти. Да. Русские были нашими союзниками в Восточную войну, и за это мы захватили Севастополь. Да. Нет. Не важно. Пахнут они плохо. Да. Одеваются еще хуже. Да. Они все большевики. Черчилль слишком мало помогал генералу Деникину. Да! Это все Ллойд-Джордж…
— Индийцы, дядюшка, — мягко напомнила Бетси.
— Да. Индусы не едят говядину. Да. Абсурд! — нахмурился старичок, нацеживая пятую рюмочку бренди. — Уверен, это они занесли нам «коровье бешенство». Да! Может быть, эти самые. Четверо индусов, одетых в европейские костюмы. Да! На этом этаже. Стояли. Ходили. Говорили по-индийски. Да. Позор! В «Метрополь» стали пускать индусов! В сорок седьмом в Дели не хватило драгунского полка, а у моей лошади начался сап. Да. Заразили! «Коровьим бешенством»! Да! Кобылу звали Хорда…
— Вы видели индийцев на этом этаже? — перебила Бетси.
— Да. Отчетливо. Как тебя сейчас вижу. Да. Глаза мои их бы не видели. Да! Они выезжали. Вроде бы из этого самого номера. Да! Позор…
Девушка лихорадочно огляделась по сторонам. Ничто не указывало на недавнее присутствие в номере посторонних. При том же она совсем не ощущала флюидов опасности — тех самых, запах которых Бетси безошибочно определяла в минуты самых крутых поворотов ее судьбы. Но все же…
Беглый осмотр комнаты ничего не дал. Все как обычно. Свежая постель, к которой не прикасались ничьи руки, кроме рук горничной — это ей, женщине, было видно. Под кроватью, в шкафах и тумбочках ничего, в холодильнике, как всегда, фрукты и напитки, коробка со сладостями специально для дорогой постоялицы. Ванная, туалет и балкон стерильно чисты. За картинами и зеркалами нет даже пыли…
— Элизабет, деточка, не волнуйся, — воззвал дядюшка. — Индусов здесь нет. Да. Пока. Будем радоваться и этому. Да! Не дашь ли мне что-либо закусить? Да.
— Конечно. Закусить…
Девушка, не думая, достала из холодильника вазу с фруктами и коробку сластей и поставила на стол.
…А может быть, что-то не так с телевизором или ночниками?
— Откуда это здесь. Да?! Откуда?! — раздался оглушительный вопль сэра Арчибальда.
Бетси подскочила к столу, ожидая увидеть там как минимум ядовитую змею или скорпиона. Однако предметом священного ужаса «Шалтая-Болтая» оказались всего лишь несколько безобидных
