невежливо интересовались, вернут им деньги, или в полицию идти…
И она решилась. Майор заплатил все ее долги — шестнадцать тысяч золотых (любила девушка пожить красиво!) И ксендз, и бывший иезуит куда-то исчезли (первого из них к тому времени всерьез подозревали в сотрудничестве с русской разведкой). Елизавета отправилась из Рима в Пизу в сопровождении влюбленного Доманского, бравого усача Черноцкого и нескольких слуг.
В Пизе ее жизнь какое-то время напоминала волшебную сказку — Орлов снял богато обставленный дом, оплачивал все текущие расходы, каждый день приезжал с визитом, возил «царевну» по городу, показывая разные достопримечательности вроде знаменитой тамошней башни. Сопровождавшие его флотские офицеры обращались с Елизаветой совсем почтением, разве что на колени не падали.
Все, что меж ними происходило, истории неизвестно, хотя иные утверждают, что в одной постели они все же оказались. Зато точно известно, что Орлов объяснялся в страстной любви, клялся в верности и предлагал сочетаться законным браком.
Ясно, что Алехан ее в конце концов
А ближе к вечеру адмирал Орлов незаметно куда-то исчез, и появившийся ему на смену гвардии капитан Литвинов, окруженный вооруженными матросами, объявил самым простецким образом: все арестованы, стоять и не рыпаться!
В дни моей юности это называлось: «Картина Репина „Приплыли“». И ведь действительно приплыли, отбегалась…
В особняке уже вовсю шуровали люди Орлова, захватили весь богатый архив и прихватили остатки «свиты», остававшейся на берегу. Корабли развернули паруса и поплыли с добычей в Россию. Какое-то время, ради
Раскаяния за свой поступок Алехан не испытывал ни малейшего — его подробнейший отчет императрице написан веселым, легким, остроумным слогом, и, как всегда водилось в таких делах, Балафре свои заслуги ставил крайне высоко, долго расписывал, какое это было опасное предприятие, как его могли в два счета пристукнуть бешеные конфедераты…
А собственно, господа мои, с какого перепугу он должен был испытывать раскаяние?! Я согласен, что в истории с убийством Петра III Алехан выглядел крайне неприглядно, но тут совсем другой случай. По сути, обычная контрразведывательная операция, потребовавшая притворства и лжи. На том разведка и стоит испокон веков, и стоять будет. В конце концов, Орлов не благонравную наивную девицу похитил из родительского дома, чтобы продать в гарем, а поставил ловушку на откровенную авантюристку, чья деятельность самым недвусмысленным образом шла во вред России. Какие тут раскаяния могут быть?!
В Петербурге «царевну» определили в Петропавловскую крепость, следствие поручили князю Голицыну. Елизавета начала и ему
И так далее, и тому подобное. Голицын, страдальчески морщась, в два счета разбивал эту брехню. Елизавета похватилась, что знает персидский и арабский — тогда князь ее попросил написать что-нибудь на листочке. И пошел с листочком в Академию наук, где ему специалисты по данным языкам моментально объяснили, что это всего-навсего бессмысленные каракули…
Тогда Голицын начал расспрашивать уже про более близкие к текущему дню дела, начиная с Парижа. Елизавета отпиралась вяло и неискусно: мол, никаких писем не писала, никаких манифестов к флоту не составляла… А это что? — хладнокровно спрашивал Голицын, предъявляя подлинник манифеста. Это? Ну, это так просто, шуточки такие… Почему выдавала себя за дочь Елизаветы? А мне люди так сказали, я и поверила. Какие люди? Не помню, дело было давно…
Примерно так она изворачивалась — а потом просила императрицу о личной встрече, уверяя, будто все вышло из-за того, что ее оклеветали враги. Но она надеется, что императрица во всем разберется, врагов накажет, а ее освободит…
Шляхтичи тоже ушли в глухую несознанку. Один твердил, что знать ничего не знает, ни в каких интригах не замешан, и за самозванкой таскался исключительно из любви к путешествиям. Второй клялся, что дела меж ним и «принцессой» были исключительно постельные, и никакой политикой он не занимался.
Поскольку в России времена стояли
Потом недоброжелатели Екатерины, как водится, твердили, что бедную «княжну» удушили по приказу императрицы, но в это совершенно не верится: из материалов следственного дела видно, что Екатерина чертовски хотела узнать, кто же это все-таки, откуда родом, какой нации и веры?
Ответов на эти вопросы мы никогда уже не получи. Косвенные данные не помогают. Русского «принцесса» не знала — и польского тоже. Говорила только по-французски и по-немецки. К религии — православной, католической, протестантской — относилась совершенно равнодушно. Умирая, она, правда, попросила для исповеди православного священника, но даже в последние минуты врала, как нанятая: что якобы имела в личном владении то самое графство Оберштейн в Германии, что три завещания и манифест к флоту ей кто-то злокозненный «подбросил», а она по простоте душевной эти бумажки переписывала и рассылала, не ведая, что творит…
И умерла. Ее похоронили внутри крепости, в Алексеевском равелине. Осталась совершеннейшая неизвестность — ее жизнь ранее появления в Париже попросту не прослеживалась, хоть ты тресни. Английский посол Гуннинг сообщал Екатерине, что самозванка, по его данным — дочь ресторатора из чешской Праги. Но никаких убедительных доказательств не представил. Сэр Джон Дик уверял, что она — дочь булочника из Нюрнберга. Но и тут — ни малейших доказательств.
Так что происхождение «принцессы» навсегда останется тайной.
А все легенды о ней, которые до сих пор временами появляются без ссылок на источники, происходят из книги француза Кастера, русофоба и писаки крайне недобросовестного. Именно он и сочинил, что самозванка утонула при наводнении, что Орлов с ней якобы обвенчался с помощью маскарадного попа (причем настолько плохо знал реальную историю, что уверял, будто эта комедия состоялась… в Риме(. Наконец, Кастера недрогнувшей рукой написал, будто детей у Елизаветы с Разумовским было аж трое, что «принцесса» получила фамилию «княжна Тараканова» от слободы Таракановки, где родился Разумовский…
Француз и представления не имел, что Разумовский родился в Лемешах Черниговской губернии — а «Таракановки» нет ни в означенной губернии, ни вообще на Украине, потому что в украинском языке никогда не было слова «таракан». Таракан по-украински — «каралюх»…
Именно от Кастера, чья книга — пасквиль на Екатерину II — вышла в Париже в 1793 г., и пошли сказки насчет «Таракановой», гибели в волнах наводнения, а также побасенка насчет мнимого венчания…
Впрочем, его современники были не лучше. Француз Гельбих пытался доказать, что вся эта история — чистая правда, но «принцесса» дочь не Разумовского, а Шувалова. Некто Горани, чья книга вышла в Париже в тот же год, что и «труд» Кастера, всерьез уверял, что «княжна» и не тонула, и от чахотки не умирала — просто-напросто в камеру пришли русские палачи-варвары (в красных рубахах! Бородатые!) и захлестали ее кнутами насмерть…
Да, напоследок. Что интересно, после смерти «княжны» обоих шляхтичей по личному приказу Екатерины освободили, дали по сто рублей на дорогу и велели убираться из России к чертовой матери, предупредив, чтобы помалкивали, иначе под землей найдут и языки отрежут. А если вздумают вернуться в Россию, попадут на виселицу. Этой шушеры Екатерина явно нисколечко не опасалась.
