Эммет Уинвуд и миссис Коретта, его жена… Вы ведь знаете мистера Уинвуда, Торникрофт?
– Понаслышке, – осторожно сказал Корин.
– У всех нас будет достаточно времени для взаимных представлений. Обед в восемь, в главном обеденном зале на первом этаже… А вот и ваша комната. Располагайтесь, Торникрофт. Сейчас Джон принесет ваши вещи, поможет устроиться.
Если хотите осмотреть замок, он будет вашим гидом. А мне – увы! – пора к теплому молоку с маслом и аспирину…
Надеюсь, вы простите меня… Увидимся вечером.
Она прикрыла дверь снаружи. Корин послушал, как удаляются по коридору ее шаги, и вошел в комнату через символически обозначенную прихожую.
Собственно, комнат было две, разделенных тонкой непрочной дверью, причем одна, судя по легкомысленной обстановке, представляла собой дамскую спальню. Видимо, гостевые апартаменты в Везенхалле изначально обустраивались для семейных пар, и, учитывая строгие светские условности, муж и жена должны были поселиться хоть и в смежных, но разных помещениях. А может быть, условности ни при чем, и это сделано просто для удобства гостей. Так или иначе, в распоряжении Корина оказались две комнаты. Кроме двери между ними и двери в коридор, никаких выходов больше не было – толстые стены всюду отзывались глухим звуком. Корин выглянул в окно.
Высота порядочная, но при острой необходимости спрыгнуть, пожалуй, можно.
Мебель была тяжеловесной и какой-то безликой, однако Корин вполне допускал, что она создана неким прославленным мастером и знаток бы ее оценил. Зато оборудование просторной ванной устанавливали наверняка не в девятнадцатом веке.
Телефона в комнате не было. Корин обвел плинтусы взглядом в поисках телефонной розетки и обнаружил ее в углу.
Значит, телефон предусматривался, но его убрали. Любопытно бы взглянуть, как обстоит дело в комнатах других гостей…
Не исключено, что связи с внешним миром нет ни у кого, и если такова была договоренность, едва ли кто-либо осмелится привезти с собой сотовый телефон или другую систему коммуникации.
В дверь негромко постучали. Корин крикнул «Войдите», и появился Джон с чемоданами.
– Желаете, чтобы я помог распаковать вещи, сэр?
После секундного колебания Корин кивнул. Незачем возбуждать у дворецкого подозрения касательно содержимого чемоданов.
– Вот что, Джон, – проговорил Корин, развешивая в шкафу передаваемые дворецким свежераспакованные костюмы. – Мне нужно позвонить кое-куда.
Где у вас телефон?
Дворецкий замялся.
– Видите ли, сэр… Телефоны в замке отключены по просьбе мистера Уинвуда…
Я полагал, вам это известно…
– Да, да, я знаю, – нетерпеливо подтвердил Корин. – Но хоть один аппарат где-нибудь есть?
– В холле, сэр. Но…
– Что «но»? – Корин сощурил глаза. – Не хотите ли вы сказать, что существует запрет на звонки?
– О, безусловно, нет, сэр! И все же я посоветовал бы вам, прежде чем звонить куда-либо, оповестить об этом мистера Уинвуда. Поймите меня правильно, сэр.
Я никогда не осмелился бы указывать вам, как поступать, но в данном случае я лишь передаточное звено…
– Ладно, Джон, все в порядке. Заканчивайте с чемоданами, а я пройдусь по замку. Сопровождать меня не надо, просто скажите, куда следует заглянуть.
– Думаю, наибольший интерес пред– ставляет картинная галерея на первом этаже и расположенная дальше богатая библиотека, сэр. Направо от холла, вы не заблудитесь. Если вам потребуются пояснения, обратитесь ко мне или к Франческе Лионне, нашей экономке. В настоящий момент в замке нет других слуг.
Корин вышел в коридор, спустился на первый этаж. Окна в его комнате не были занавешены, а вот везде за ее пределами царил все тот же начинавший раздражать его полумрак. Черт возьми, в такой обстановке можно снимать мистический триллер. И почему это Коллинз не позаботился снабдить его серебряными пулями или на худой конец распятием?
Безлюдная и также полузатемненная картинная галерея не привлекла особого внимания Корина – изобразительным искусством он интересовался мало, да и рассмотреть подробности было не так легко. Он сразу прошел в библиотеку.
Уютный электрический свет бра заливал переплеты тысяч томов, сплошь занимавших величественные шкафы и стеллажи от пола до потолка. На мягком диване, закинув ногу на ногу, сидел с раскрытой книгой внушительного телосложения блондин лет сорока с очень синими глазами, похожий на скандинава.
Но когда он заговорил, в чистой английской речи не прозвучало акцента, характерного для жителя северных стран.
– Привет, – сказал незнакомец, захлопывая книгу. – Вы мистер Торникрофт, не так ли? Меня зовут Джон Уэстбери.
Я приехал вчера и уже умираю от скуки.
Он протянул руку, и Корин пожал ее.
– Брайан Торникрофт. Коль скоро нам придется праздновать Рождество вместе, почему бы сразу на начать называть меня Брайаном?
– Охотно, Брайан! А я – Джон. Чем меньше проклятых расшаркиваний, тем лучше… Как насчет виски? Здесь имеется бар.
– Недурная идея.
Уэстбери подмигнул, открыл бар и достал бутылку «Джонни Уокера». Корин собрался было попросить «Баллантайн», но спохватился – не время и не место афишировать свои подлинные привычки.
Любая мелочь может потом сыграть против него.
Отхлебнув отменного виски, Корин проговорил:
– Я был бы вам чрезвычайно признателен, Джон, если бы вы хоть немного обрисовали мне ситуацию. Как и вы, я приехал с определенной целью, но беда в том, что я не знаком практически ни с кем, а у вас был день форы. Я всего лишь хотел предварительно сориентироваться.
С какими людьми предстоит иметь дело?
– Ну, тут я мало чем могу помочь, – Уэстбери развел руками. – Я почти в том же положении, что и вы. Но кое-какими наблюдениями поделюсь. Не считая нас с вами и двоих слуг, здесь всего одиннадцать человек. Леди Брунгильду вы уже, конечно, видели…
– Да…
– Значит, остается десять. Барон и баронесса Эстерхэйзи – кажется, австрийцы, а впрочем, дьявол их разберет.
Принятый язык общения тут – английский, а им они владеют в совершенстве.
Довольно примечательная пара, особенно баронесса. Если сравнить ее с нежной розой, то шипы у нее из стали… Потом лорд и леди Фитурой – ну, эти известны в британском высшем свете. Эммет и Коретта Уинвуд, американцы… Некий мистер Уотрэс, лондонский адвокат… Этот показался мне довольно скользким типом… Граф и графиня Лэддери, взрывоопасная смесь… Он южанин, а она очень красива и, очевидно, темпераментна…
И джентльмен из России, Владимир Берковский.
– Что тут делает русский? – удивился Корин.
– Полагаю, то же, что и все мы, – с усмешкой ответил Уэстбери. – А вы прибыли без супруги. Брайан?
– Да, я один…
