себя оставалось. Потом мы разошлись. Разошлись и разошлись, что тут поделаешь, но с какой стати мне платить ей за то, что она от меня избавилась. Так что никакого пособия или другой помощи она от меня не получала. И после развода ей уже шиковать не приходилось.
— Почему же вы разошлись?
— Невмоготу мне было торчать в этой деревне и ничего не делать. Вот и ударился в запой, орал на нее, мол, убери, почисти ботинки, колотил ее, а ей это не по нраву было. И ничего удивительного. Потом-то я себя сколько раз за это ругал. И сейчас сижу здесь и кляну себя. За это и за то, что пятнадцать лет выпивал в день по две бутылки. Поехали!
Морд залпом выпил весь стакан. Двести граммов водки — словно воду, даже не крякнул.
— Хотелось бы выяснить еще одну вещь, — сказал Мартин Бек.
— Ну?
— После развода ваша связь продолжалась?
— Было дело. Приезжал к ней, отводил душу. Но это уже давно было. Последний раз года полтора назад… Я-то все еще надеялся, что мы снова поладим, но теперь уж поздно.
— Почему?
— Причин много. Хотя бы моя болезнь. Да и зачем восстанавливать отношения, которые во многом строились на лжи и обмане? Пусть даже я один врал. И все-таки я ее люблю.
Мартин Бек поразмыслил, потом сказал:
— Капитан Морд, судя по вашим словам, вы неплохо женщин изучили.
— Что ж, можно сказать и так. А что?
— Ваша жена — можно назвать ее привлекательной женщиной, волнующей?
— Еще как! Что вы думаете, я просто так каждый год по месяцу и больше стоял на якоре в Андерслёве?
Мартин Бек почувствовал, что зашел в тупик. Чем дальше, тем труднее становилось ему определить свое мнение. И Морд уже не вызывал у него такого отпора, как в начале беседы.
— Сто восемь стран — это же надо… Как только вы все помните.
Морд сунул руку в задний карман брюк и достал записную книжку в кожаном переплете, чуть ли не с молитвенник толщиной.
— Помните, помните. Я же говорил вам, учет веду. Вот глядите.
Он полистал книжку. Страницы в мелкую черную линейку были почти все исписаны.
— Вот, — продолжал Морд. — Тут у меня все. Начинается со Швеции, Финляндии, Польши, Дании и кончается такими странами, как Мальта, Южный Йемен и Верхняя Вольта. Конечно, на Мальте я и раньше бывал, но в перечень записал только после того, как она стала независимой. Мировая книжечка. Я купил ее в Сингапуре более двадцати лет назад и с тех пор ни разу не видел ничего подобного. — Он засунул ее обратно в карман. — Так сказать, судовой журнал моей жизни. Вся жизнь человека в такую маленькую книжечку укладывается… А большинству и того много.
Мартин Бек встал. Морд сорвался со стула и вытянул перед собой свои ручищи.
— А если кто Сигбрит какую гадость подстроил, предоставьте его мне. Да только никто не посмеет ее тронуть. Она моя.
Его темные глаза сверкали.
— Разорву в клочья, — бушевал он. — Мне не впервой.
Мартин Бек посмотрел на его руки
— Вам не мешало бы хорошенько вспомнить, что вы делали семнадцатого числа, капитан Морд. Ваше алиби не очень убедительно.
— Алиби, — фыркнул Морд. — По какому это случаю?
В два шага он очутился у двери и распахнул ее.
— А теперь катитесь к черту. Да поживее, пока я еще добрый.
— Всего хорошего, капитан Морд, — вежливо попрощался Мартин Бек.
В ярком свете из двери он рассмотрел, что у Морда желтые белки.
— Крыса портовая! — проревел Морд.
И с грохотом захлопнул за ним дверь.
Мартин Бек отшагал метров сто в сторону центра.
Потом повернул и направился к гавани. Возле «Савоя» остановился и вошел в бар.
— А, здравствуйте, — приветствовал его бармен.
Мартин Бек кивнул и сказал:
— Виски.
— Как обычно, с ледяной водой?
Мартин Бек снова кивнул.
Прошлый раз он заходил сюда больше четырех лет назад. Да, вот это память.
Он долго сидел размышляя.
Поди тут разберись. У него было такое чувство, словно Морд в чем-то провел его. Что это, бесшабашная откровенность или изощренная хитрость? Во всяком случае, Морд что-то очень уж легко говорит об убийствах.
Он заказал еще стаканчик виски.
Потом рассчитался и вышел. Пересек по мостику канал и направился к шеренге такси перед вокзалом. Путь до Андерслёва занял ровно двадцать девять минут.
VI
Колльберг появился в Андерслёве только под вечер в воскресенье, и задержка объяснялась вполне уважительными причинами. В субботу приятель, у которого он гостил, угощал его не только раками. К ним подали изрядное количество водки. Похмелье пришлось изгонять с помощью бани и морских ванн. И только тогда Леннарт со спокойной совестью мог сесть за руль автомашины.
Вечером они помогли Раду приготовить обед. Как Мартин Бек и ожидал, Рад и Колльберг сразу же подружились.
В понедельник утром Рад снова с удовольствием выступил в роли гида, и Колльберг не скрывал восхищения от его рассказа и чудных окрестностей.
В Думме они подъехали к дому Фольке Бенгтссона. Грузовик отсутствовал, и на стук в дверь никто не отозвался.
— Рыбу ловить отправился, — заключил Рад. — Или объезжает своих клиентов. Вечером должен быть дома.
Они расстались около полицейского участка. Рада ждали текущие дела, а Мартин Бек и Колльберг не спеша побрели в сторону шоссе. Воздух был чистый, свежий, пригревало солнце.
От здания потребсоюза отъехала желтая машина с красной надписью «КВЕЛЛЬСПОСТЕН». Пока она поднималась в гору, из газетного киоска вышел киоскер и повесил на видном месте рекламный листок. Половину его занимали огромные буквы «Убийство женщины», а ниже мелким курсивом — «в Андерслёве?»
Колльберг взял Мартина Бека под руку, собираясь переходить улицу, но Мартин Бек указал кивком на машину пресс-бюро, которая остановилась возле аптеки, напротив гостиницы.
— Я обычно покупаю газеты в табачной лавке на площади, — сказал он.
— Обычно? У тебя здесь успели выработаться привычки?
— Как тебе сказать, просто лавка уютная.
Хозяйка магазина стояла за прилавком, держа в руке рекламный листок.
— Я вижу, вы уже нашли Сигбрит, — сказала она.
Мартин Бек успел стать известным в поселке.
— Бедняжка, — продолжала женщина.
— Не всему верьте, что в газетах пишут, — сказал Колльберг. — Еще ничего не известно. Кстати,
