— Можно, — не оборачиваясь, кивнул зазнайка-Ужик, — если негромко…
— Ага! — вдохновился Войчемир. — Ну тогда это… Расскажи чего-нибудь. А то муторно как-то…
Бойче было действительно не по себе. В этом тумане, когда едва видишь гриву своего коня, он был словно на дне морском. Поневоле вспомнилась Навья Поляна и тени, скользившие в лунных лучах. Но там туман был слабенький, баловство, а не туман. И если даже в том тумане нежить пряталась, то что ждет их здесь? Впрочем, ответ известен…
— Ужик… Урс… А эти. Змеи… Их много? — Недомерок на миг задумался.
— Патар считает, что их сейчас сотни две-три…
— И всего? — не поверил Войча. Перед глазами встало ночное небо — белое, покрытое разноцветными вспышками. Тогда казалось, что Змеев многие сотни, если не тысячи.
— Они очень быстро летают, — пояснил Ужик. — Даже не летают…
— Вроде молний, — понял Войча. — Раз — и все!
— Похоже… Поэтому и кажется, что их очень много.
Подумав, Войчемир рассудил, что и две сотни Змеев — это слишком. Тут бы с одним справиться — и то подвиг…
— А ведь еще два века назад о Змеях и не слыхали, — продолжал Ужик. — Забыли. Думали, сгинули…
Войча кивнул. Ну конечно, ведь Кей Кавад разобрался с этими супостатами. Выходит, выжили, расплодились…
— Ужик… Урс, а откуда они вообще взялись? Недомерок ответил не сразу, наконец пожал своими узкими плечами:
— Легенда есть. Даже две…
Тут Басаврюк тревожно заржал, ему вторил Ложок. Ужик поднял руку, и Войча поспешил остановить коня. Потянулись томительные мгновения. Ужик молча всматривался в белую пелену, словно мог что-то разглядеть в этом молочном мареве. Наконец он кивнул:
— Едем. Он нас не видит…
Войча не стал переспрашивать, кто не видит и почему. Главное — не видит. И это хорошо — даже очень хорошо…
— Так вот, две легенды, — продолжил недомерок. — Первая — простая. Мне ее дед рассказывал…
Войча невольно удивился. Впервые Ужик вспомнил о ком-то из своих родичей. Хотя должны Же быть у этого странного парня родственники!
— …Очень давно на нашей земле жили Первые. Их создали боги, и они сами были как боги. Но потом случился Сдвиг, и Первые погибли…
Войчемир вспомнил, что и сам слыхал о чем-то подобном. Кажется, после Сдвига земля треснула, и по одной из трещин потекли воды Денора — великой реки…
— …Боги разгневались и повелели, чтобы земля разверзлась и поглотила Первых. И тогда из самых глубин вырвались Змеи…
Тут Ужик вновь поднял руку, и они опять долго стояли, глядя в непроницаемую стену тумана. Наконец двинулись дальше. На миг Бойче показалось, что он видит слева что-то огромное, черное, но молочная пелена сомкнулась, и он так и не понял, что собственно это было. А, может, и не было ничего, просто разыгралось воображение.
— А вторая легенда… — Ужик заговорил тихо, еле слышно. — Там совсем по-другому. Не боги породили Змеев, а сами Первые…
— Да ты что! — поразился Войча, — Люди создали… этих?
— Первые были очень сильны — сильнее богов. Змеи были нужны им как слуги. Говорят даже, что они хотели воевать против Неба… Да и Сдвиг-то случился не по вине Сокола. Мне Патар рассказывал…
Но что именно рассказывал Урсу загадочный Патар, Войче узнать было не суждено. Странный парень вновь замолчал, и Войчемир не стал настаивать. И так было над чем поразмышлять. Если Сдвиг случился не по вине богов, значит… Ого! Хорошо, что эти Первые сгинули! Если бы еще и Змеев с собой прихватили…
Внезапно Басаврюк вновь заволновался, заржал, и Войча резко дернул удила. Даже сквозь густую пелену он увидел то, что преградило путь — огромную отвесную стену, уходившую, казалось, под самые облака.
— Ужик?
— Вижу, — недомерок внезапно рассмеялся (Войча уже успел заметить, что смеется он в самые неподходящие моменты.) — Все правильно, Зайча Сейчас нам направо.
Войчемир в очередной раз покорно проглотил «3айчу», но все же любопытство взяло верх:
— А… Это чего такое?
— А ты погляди.
Войча последовал совету и подъехал ближе. Стена поразила его — ровная, гладкая и черная, словно смола. Но притронувшись к ее холодной поверхности, Войчемир понял, что сложена она из крепчайшего камня. Вернее, не сложена, а сделана, другое дело — как?
— Змеева работа, — послышался чуть насмешливый голос недомерка, и Войча поспешил отдернуть руку. Змеева?!
— Это вал. Они его слепили из расплавленного камня…
Войча помянул Матушку-Сва и на всякий случай сжал в руке оберег-громовик.
— А внутри вала — огромная нора. Знаешь, как у земляных ос…
Сравнение поразило, но затем Войча признал, что и впрямь похоже. Этакий рой, только вместо жала — языки огня. По спине невольно поползли мурашки…
Между тем черная стена по-прежнему возвышалась слева, и казалось, что они не двигаются, а стоят на месте. Войча постарался прикинуть, сколько они уже проехали. Выходило немало, но большая часть пути еще впереди. Тем временем посветлело. Туман стал как будто реже, а где-то над горизонтом проступил бледный, еле заметный лик Солнца — Небесного Всадника. Кони перешли на быструю рысь, и Войчемир с тревогой вспомнил, что Басаврюка с Ложком надолго не хватит. Эх, ручей бы отыскать. Хотя какой ручей в Змеевой Пустыне.
Теперь ехали молча. Пару раз Войчемир пытался завязать разговор, но Ужик не отвечал. Черная стена, наконец, исчезла, и теперь они двигались просто напрямик. Несколько раз Ужик останавливал Ложка, прислушивался и кивал в сторону меняя направление. Войча старался не думать, что будет, если недомерок собьется с пути. Да что думать, и так ясно…
Перед глазами по-прежнему стояла белая пелена, привычно стучали копыта, и Бойче стало казаться, что время остановилось. Сколько они едут? Два часа? Больше? Только по вспотевшей шее Басаврюка, по его хриплому дыханию он мог догадаться, что едут они долго, и сейчас уже, возможно, полдень. Значит, им еще ехать часа три, не меньше…
Внезапно Войча заметил, что начал различать дорогу. Вернее, не дорогу — ее здесь не было и в помине. Он увидел камень — ровный спекшийся камень, по которому ступали конские копыта. Вот почему они стучали так громко! Местами каменная поверхность была совершенно гладкой, словно полированной, и Войчемир порадовался, что у их коней надежные подковы. Оглядевшись еще раз, он наконец понял, что происходит. Туман редел, медленно исчезая под горячими лучами летнего солнца. Уже можно было рассмотреть то, что расстилалось вокруг — огромную плоскую равнину, окруженную грядой холмов. А до ближайшего ее края было еще далеко — ох, как далеко…
И тут заржал Ложок. Войча оглянулся — Ужик Придерживал коня, напряженно всматриваясь в даль. Наконец он повернулся к Войчемиру:
— Не успеваем…
Войча почувствовал, как холодеют руки, но заставил себя усмехнуться.
— В галоп?
— В галоп…
Ужик наклонился к шее Ложка и что-то ему прошептал. Конь прянул ушами, заржал и ударил копытами в твердую каменистую землю. Войча секунду замешкался, но, опомнившись, что есть силы пнул
