за последние 3500 лет».
Это было большое дело, и он должен был согласиться с этим.
2
— Куда вы хотите отправиться? — спросил один из людей-животных.
Прошла минута, прежде чем Модьун понял, что человек-медведь обращается к нему. Он вышел из состояния задумчивости и сказал, что не знает.
— Я здесь новичок, — начал многословно объяснять он. — Я только что приехал из Африки. Куда вы посоветуете мне отправиться?
Они серьезно обсуждали эту проблему, игнорируя его. Наконец, человек-лиса заговорил, и в голосе его звучало удивление. Они никогда раньше об этом не думали.
— Почему бы нам не взять его с собой?
Так они и решили.
— Мы можем показать ему все, — сказал человек-гиппопотам. — Будет забавно посмотреть, например, с каким типом женщин он сблизится.
Модьун вспомнил Судлил:
— Скоро сюда приедет моя женщина, — сказал он.
— Это даже лучше, — ответил человек-ягуар. — Мы сможем понаблюдать, как обезьяны занимаются любовью.
Наверное, у Модьуна было странное выражение лица. Его слегка удлиненные глаза наивно округлились.
— Вы не будете против, не правда ли?
Сам Модьун не видел причин возражать, но он интуитивно чувствовал, что Судлил может быть против. Как раз перед его отъездом они наблюдали спаривание животных. Конечно, Судлил в то время еще не полностью выросла и ее реакция отражала болезненно чувствительное состояние тела, но она довольно странно отнеслась ко всему этому.
Улыбаясь воспоминаниям, Модьун спокойно объяснил, что самки обезьяны иногда возражают против наблюдателей.
Четверо самцов уставились на него, сначала с удивлением, а потом почти с одинаковым презрением. Человек-ягуар сказал:
— Вы хотите сказать нам, что вы, обезьяны, разрешаете вашим самкам говорить вам, что делать?
Он посмотрел на своих компаньонов с ироническим выражением:
— Я вижу, что мы должны научить этого приятеля, как быть мужчиной.
Человек-ягуар был спокойным и высокомерным. Он протянул руку и похлопал Модьуна по плечу:
— Не беспокойтесь, сэр. Держитесь за нас, и мы скоро приведем вас в нормальное состояние.
В этот момент впервые четверка людей-животных представилась. Человека-ягуара звали Дуулдн, человека-медведя — Руузб, человека-лису — Неррл, а человека-гиппопотама — Иггдооз. Назвав свои имена, люди-животные ждали, а Модьун заколебался. Он быстро вспоминал, что означают эти имена и откуда они произошли. При идентификации животных люди просто присваивали каждому определенное количество букв алфавита: пять букв для животных из Северной Америки, шесть — для Южной Америки, семь — для Африки и т.д. Компьютеры, которые были запрограммированы на то, чтобы давать имена каждому, получили инструкции не использовать для имени только одну букву. Поэтому не было животного по имени Аааа или Ббббб. Но за исключением этого
— полная свобода. В этой лотерее имен его попутчикам еще повезло. Их имена, все без исключения, были произносимыми.
В этот момент Модьун подумал, что люди выбирают себе имена по-другому. И его имя, Модьун, немедленно идентифицирует его как человеческое существо… для любого, кто понимает формулу.
Но он колебался не долго. Он сразу увидел, что, изменив «ь» в имени Модьун на «и», он сможет сохранить произношение, а, если добавит «н», то сможет представить себя выходцем из Африки, имеющим имя из семи букв. По крайней мере он сможет делать это до тех пор, пока не представит комбинацию букв компьютеру.
Его комбинация, в действительности, не имеет смысла. Кроме того, было бы нелепо представляться обезьяной слишком долго.
Его измененное имя было принято без вопросов. Итак он был Модиунн… еще на несколько часов. Или минут.
После этого Дуулдн, человек-ягуар, сообщил ему, что он и его компаньоны направляются в центр города. Дуулдн сказал:
— Понимаете, здесь обычная система поселений. Думаю, что она одинакова во всем мире.
— Да, — коротко ответил Модьун.
Когда через несколько минут Модьун выбрался из автомобиля, он понял, что сердится. Понимает ли он, как управляются эти города! Он, принадлежащий к расе, которая создала автоматические города и автоматические села — короче, все на этой планете!
Однако, когда автомобиль уехал и четверо людей-животных быстро пошли по широкой улице, потребовалось несколько мгновений, пока Модьун понял, что они направляются к движущемуся тротуару.
«Ну, конечно», — подумал он потом, ругая себя.
Всплыли старые воспоминания, и город показался более знакомым. Он вспомнил, что жилая зона разбита так, чтобы принимать приезжих в одном секторе. Тут есть места для семей и, наконец, роскошные апартаменты для людей.
Путешествие по движущемуся тротуару закончилось через полтора квартала. Человек-ягуар показал на склон холма и сказал:
— Здесь вся улица свободна. Давайте поселимся тут, а потом выйдем и пойдем поесть.
Модьун последним преодолел четырехдорожечный переход от скоростного тротуара к среднескоростному, потом к медленному тротуару, а потом шагнул на улицу. Его спутники поднимались по склону, а он медленно и нерешительно следовал за ними. Должен ли он продолжать лгать? Это казалось слегка несерьезным. Тем не менее, вскоре он, как и другие, стоял перед рядом кнопок. Набрал свое обезьянье имя.
И ждал, пока компьютер откроет дверь.
Компьютер отказался впустить его.
— Вы не идентифицированы правильно, — был ответ.
Прошла вечность, Модьун ничего не делал, не реагировал, даже не обдумывал то, что сказала машина. Он был в смятении. Раньше он не знал этого чувства. Это было чувство, новое для него. Неосознанное чувство. И его мозг не понимал реакции тела.
Странно, что его мысли пришли в такое смятение…
Он начал приходить в себя. Сначала он просто наблюдал. Здесь перед ним за дверью квартиры находился механизм: кнопки, которые он нажимал, маленькая треугольная металлическая решетка под ними — откуда голос компьютера произнес невероятные слова.
Модьун с одной стороны видел длинный ряд стерильных квартир, точно таких, как та, которую он выбрал в качестве своего дома. Ну, не совсем квартир. Они все были одноэтажные и располагались вдоль блока как терраса. Перед каждой квартирой было несколько ступенек, ведущих на маленькое крыльцо, и Модьун предполагал — хотя и не мог ясно видеть, что было у других дверей, — на каждом крыльце были кнопки с буквами и система динамиков за решеткой.
В известном смысле, однообразный мир. Но как же иначе обеспечить жильем миллионы? Действительно, его предки занимали такую же терпимую позицию по отношению к людям-животным, как и
