Роберт ван Гулик
Поэты и убийство
Глава 1
Скрестив под собой ноги, на углу широкой скамьи сидел жирный монах и молча смотрел на посетителя неподвижным взглядом. Чуть погодя он сказал хриплым скрипучим голосом:
— Мой ответ — нет. Сегодня после обеда я должен уехать из города.
Толстые волосатые пальцы его левой руки плотно сжали лежавшую на коленях истрепанную книгу.
Посетитель, высокий мужчина в аккуратном черном халате поверх синей рубахи, на мгновение утратил дар речи. Он устал, потому что ему пришлось пройти всю улицу Храма. А грубиян даже не удосужился предложить ему сесть. Может быть, и неплохо, что этот уродливый наглый монах не присоединится к избранному обществу… С отвращением смотрел он на утопавшую в круглых плечах крупную бритую голову, смуглое лицо с отвисшими, покрытыми щетиной щеками и мясистым носом над толстогубым ртом. Своими выпученными, необычно большими глазами монах напоминал отвратительную жабу. В тесной пустой комнате вонь застоявшегося пота от заштопанной рясы смешивалась с ароматом индийских благовоний. Несколько мгновений посетитель прислушивался к однообразному гудению молящихся на другой стороне храма Тонкого Понимания и, подавив зевок, снова заговорил:
— Начальник уезда Ло, сударь, будет очень огорчен. Сегодня вечером в его резиденции состоится ужин, а на завтра мой хозяин намечает банкет в честь праздника Середины Осени, на Изумрудном утесе.
Хозяин дома хмыкнул.
— Начальник Ло мог бы и лучше распорядиться своим временем! Вечеринки! Какой вздор! А почему он прислал тебя, своего советника, а не пожаловал ко мне сам, а?
— Сударь, проездом здесь находится начальник округа. Сегодня рано утром он вызвал моего хозяина на совещание всех четырнадцати уездных начальников округа в губернаторскую резиденцию в Западном городе. Вслед за тем мой начальник обязан присутствовать на полуденном обеде, который начальник округа устраивает резиденции.
Он откашлялся и продолжал извиняющимся тоном:
— Празднества, которые я упомянул, имеют, сударь, совершенно неофициальный характер. И будут очень скромны. В сущности, всего лишь встреча поэтов. А поскольку вы…
— Кто другие приглашенные? — резко оборвал его монах.
— Ну, начну с того, что там будет академик Шао. Затем придворный поэт Чан Лянпо. Оба прибыли в резиденцию только сегодня утром и…
— Обоих знаю вот уже много лет и знаком с их трудами. Так что прекрасно обойдусь без встречи с ними. Что касается стишков Ло…
Он бросил на своего гостя злобный взгляд и отрывисто спросил:
— Кто еще?
— Сударь, будет также судья Ди. Он начальник нашего соседнего уезда, Пуяна. Он также был вызван начальником округа и приехал сюда вчера.
Уродливый монах вздрогнул.
— Ди из Пуяна? Какого черта?.. — начал было он. Затем недовольно спросил:
— Не хочешь ли ты сказать, что он примет участие в поэтическом вечере? Всегда слышал, что у него скорее прозаический склад ума. Скучная компания.
Советник аккуратно разгладил свои черные усы, прежде чем твердо ответить:
— Сударь, будучи другом и товарищем моего хозяина, начальник Ди считается членом семьи и, само собой разумеется, посещает все приемы в резиденции.
— А ты осторожный парень, не так ли? — сквозь зубы сказал монах. Он чуть подумал, надувая щеки, что сделало его еще больше похожим на жабу. Затем кривая улыбка раздвинула его чувственные губы, показав неровные, потемневшие зубы.
— Ди, а?
Он уставился на посетителя выпученными глазами, задумчиво поглаживая свои заросшие щеки. Скрипучий голос царапнул по обнаженным нервам советника. Опустив глаза, монах больше для самого себя прошептал:
— Это, в конце концов, может стать любопытным опытом. Интересно, что он думает о лисах- оборотнях. Говорят, что этот тип чертовски умен.
Внезапно он снова поднял глаза и проквакал:
— Советник, как, ты сказал, тебя зовут? Пао или Гао или как-то еще?
— Мое имя Као, сударь. Као Фан, к вашим услугам.
Монах напряженно смотрел куда-то мимо него. Советник глянул через плечо, но никто не вошел через находившуюся за его спиной дверь. Внезапно хозяин дома заговорил снова:
— Хорошо, господин Као. Я передумал. Вы можете сообщить своему хозяину, что я принимаю его приглашение.
Бросив настороженный взгляд на невозмутимое лицо гостя, он резко спросил:
— А, кстати, откуда начальник Ло знает, что я остановился в этом храме?
— Сударь, прошел слух, что вы прибыли в этот город два дня назад. Начальник Ло приказал мне осведомиться на улице Храма, и меня направили к…
— Ясно. Да, первоначально я предполагал, что прибуду сюда двумя днями раньше. Но, на самом деле, приехал только сегодня утром. В пути меня задержали. Но это вас не касается. Я буду в резиденции начальника Ло к полуденной трапезе, советник. Позаботьтесь, чтобы для меня приготовили вегетарианские блюда и предоставили мне небольшую, но чистую комнату. Подчеркиваю, небольшую, но чистую. А теперь извините меня, советник Као. Должен заняться другими делами. Даже у отставного могильщика могут быть некоторые обязанности. В частности, погребение мертвых. И прошлых, и нынешних.
От громового смеха его полные плечи заколыхались. Смех оборвался так же внезапно, как и начался.
— Всего хорошего, — отрезал он.
Советник Као поклонился с почтительно сложенными в рукавах халата руками и, повернувшись, вышел.
Жирный могильщик раскрыл затрепанную книгу у себя на колене. Это была древняя книга прорицаний. Ткнув толстым указательным пальцем в название главы, он вслух прочел:
— Черный лис выбирается из норы. Учтите это предостережение.
Он захлопнул книгу и уставился на дверь своими неподвижными жабьими глазами.
Глава 2
— Копченая утка была превосходна, — объявил начальник уезда Ло, сложив руки на животе. — Но в свиных ножках было слишком много уксуса. Во всяком случае, на мой вкус.
Судья Ди откинулся на мягкую обивку удобного паланкина своего коллеги, с которым возвращался из губернаторской резиденции в Ямынь. Поглаживая свою длинную черную бороду, судья сказал:
— Наверное, ты прав относительно свиных ножек, Ло, но было много и других изысканных блюд. Поистине роскошная трапеза. И похоже, начальник округа — способный человек, быстро схватывающий суть текущих событий. Нахожу, что его обобщение итогов совещания было весьма поучительным.
Начальник Ло подавил легкую икоту, деликатно прикрыв рот пухлой рукой. Затем закрутил вверх
