— Это должен быть мужчина! — твердо возразила она. — Я часто виделась с мастером Ланом, потому что он был другом моего мужа. Он всегда был очень добр и вежлив, в том числе и со мной, во все же чувствовалось, что к женщинам он относился… по-другому!
— Что вы имеете в виду? — спросил судья.
— Мне сложно объяснить, — медленно ответила госпожа Куо. — Он, казалось, их… не замечал! — Она густо покраснела и опустила голову.
Судье стало не по себе. Он подошел к ограде, посмотрел вниз и невольно отпрянул. С этой стороны холм почти отвесно уходил вниз на глубину более пятидесяти чи, где у подножия из снега торчали острые камни.
Посмотрев на простирающуюся вдали равнину, он растерялся, не зная, что делать. Не замечать другого человека… Эта мысль вдруг его встревожила. Он развернулся и спросил:
— Эти кошки, которых я на днях видел у вас дома, интересуют вас или вашего мужа?
— Нас обоих, ваша честь, — тихо ответила госпожа Куо. — Мой муж не может выносить, когда страдают животные, и часто приносит в дом бездомных или больных кошек. А я забочусь о них. Сейчас их у нас уже семь, больших и маленьких!
Судья Ди рассеянно кивнул. Его взгляд упал на сливовое дерево, и он заметил:
— Это дерево, должно быть, очень красиво, когда цветет!
— Да, — радостно согласилась она, — теперь это уже может произойти в любой день! Как там сказал поэт… что-то вроде того, что слышно, как лепестки падают на снег?..
Судья знал старое стихотворение, ню лишь сказал:
— Я припоминаю эти строчки, — и резко добавил: — Ну, госпожа Куо, мне пора возвращаться в суд.
Она низко поклонилась, и судья начал спускаться с холма.
Поглощая свой скромный полдник, Судья Ди думал о разговоре с аптекарем Куо. Когда слуга принес чай, он велел ему позвать старшего стражника.
— Ступайте в хлопковую лавку госпожи Лу, возле храма городского божества, — распорядился он, — и приведите ее сюда. Я хочу задать ей несколько вопросов.
Он лег на кушетку, чтобы вздремнуть. Но сон не приходил. Беспокойно ворочаясь, он пытался вспомнить полный текст стихотворения о падающих лепестках. Вдруг он вспомнил. Оно было написано около двух столетий назад и называлось «Канун зимы в серале». Вот оно:
Стихотворение было не очень известное, и госпожа Куо, вероятно, видела лишь две последние строчки, где-то процитированные. Или она знает все стихотворение и сослалась на него намеренно? Гневно нахмурившись, судья вскочил. Он всегда интересовался только нравоучительной поэзией, а любовные песни считал пустой тратой времени. И все же в этом стихотворении, которое раньше не привлекало его внимания, он теперь нашел глубину чувств.
Расстроившись, он подошел к чайной плите и вытер лицо теплым полотенцем. Затем сел за стол и принялся читать официальные письма, которые принес старший писец. Когда пришел старший стражник, он застал судью поглощенным своей работой.
Увидев несчастный вид старшего стражника, Судья Ди спросил:
— В чем дело?
Старший стражник нервно подергал усами.
— Сказать вашей чести правду, — ответил он, — госпожа Лу отказалась идти со мной!
— Что такое? — удивился судья. — Что эта женщина о себе возомнила?
— Она сказала, — печально продолжал старший стражник, — что, поскольку у меня нет официального распоряжения, она со мной не пойдет. — Когда судья собирался сделать гневное замечание, он поспешно продолжил: — Она оскорбляла меня и так шумела, что вокруг нас собралась толпа. Она кричала, что в империи еще есть законы и что суд не имеет права вызывать приличную женщину без веской причины. Я попытался притащить ее силой, но она вырвалась, а толпа приняла ее сторону. Поэтому я решил вернуться сюда и попросить у вашей чести дальнейших распоряжении.
— Если ей нужен приказ судьи, она его получит! — гневно произнес судья. — Он взял писчую кисточку, быстро начертал на дощечке несколько иероглифов и отдал ее старшему стражнику со словами: — Отправляйтесь туда с четырьмя стражниками и приведите сюда эту женщину!
Старший стражник вышел.
Судья Ди принялся шагать по кабинету. Ну и ведьма же эта госпожа Лу! Он размышлял, что ему действительно повезло с женами. Старшая жена была очень культурной женщиной, старшей дочерью лучшего друга его отца. Глубокое взаимопонимание между ними всегда было огромным утешением для него в трудные минуты, а два их сына служили постоянным источником радости. Вторая жена была не столь образованной, но обладала красотой и здравым смыслом, а также успешно вела его обширное хозяйство. Дочь, которую она ему подарила, была также ровна и спокойна. На своей третьей жене он женился, когда служил в Пэнлае, на своей первой должности. После некоторых ужасающих испытаний ее семья отвернулась от нее, и судья взял ее к себе в дом служанкой своей старшей жены. Последняя очень полюбила ее и настояла, чтобы судья взял ее в жены. Сначала судья протестовал, полагая, что это означало бы злоупотребить благодарностью девушки. Но когда та намекнула, что в самом деле любит его, он сдался и ни разу об этом не пожалел. Она была красивой, живой молодой женщиной. Судье и его трем женам очень нравилось играть в домино, его любимую игру.
Вдруг ему пришло в голову, что его женам, должно быть, довольно скучно жить в Пейчоу. Поскольку приближается Новый год, надо выбрать для них какие-нибудь милые подарки.
Он подошел к двери и позвал слугу.
— Никто из моих помощников еще не вернулся? — спросил ов.
— Нет, ваша честь, — ответил тот. — Сначала они долго советовались в канцелярии с достопочтенным Чу Таюанем, потом все вместе ушли.
— Велите конюху привести моего коня! — распорядился Судья Ди.
Он решил, что, пока его помощники собирают материал об убийстве Лана, ему следует увидеться с Пань Фэном. По пути он проедет мимо бумажной лавки Е Пиня и спросит, не появился ли еще Е Тай. Судья не мог отделаться от неприятного чувства, что длительное отсутствие Е Тая не предвещает ничего
