— О Небо! — воскликнул Тао Гань. — Что же заставило торговца древностями выбрать жилище в такой дали? Да здесь и пирог с бобами не продашь, не то что дорогие старинные вещицы!
— Верно! — согласился судья. — Вы знаете ответ на этот вопрос, староста?
— Пань Фэн обычно сам доставлял свои товары покупателям, ваша честь, — ответил староста Као.
На улице подул сильный холодный ветер.
— Ведите нас внутрь! — сказал нетерпеливо судья.
Прежде всего они увидели большой безлюдный двор, окруженный одноэтажными домами.
— Этот район, — объяснил староста Као, — делится на участки по три дома. На этом участке в среднем доме жил Пань, два остальных пока свободны.
Пройдя прямо через двор, они вошли в дверь и оказались в просторном помещении, обставленном несколькими дешевыми деревянными стульями и столами. Староста провел их во второй двор, поменьше. В центре двора находился колодец, а рядом с ним каменная скамья. Показав на три двери напротив, староста пояснил:
— Та, что в середине, — дверь спальни. Слева — мастерская Паня. За чей расположена кухня, а справа — дверь склада.
Увидев, что дверь спальни приоткрыта, судья Ди быстро спросил:
— Кто здесь был?
— Никого не было, ваша честь, — ответил староста Као. — Я позаботился о том, чтобы после излома двери главного входа никто из моих помощников юге заходил дальше этого двора, чтобы ничего не нарушить на месте преступления.
Судья одобрительно кивнул. Войдя в спальню, он увидел, что почти всю левую сторону занимала широкая печь-постель, покрытая толстым стеганым одеялом. На нем лежало обнаженное тело женщины. Лежало на спине, руки связаны впереди, ноги прямо вытянуты. Шея кончалась устрашающим зрелищем разорванной плоти. Тело и одеяло были покрыты засохшей кровью.
Судья Ди быстро отвел взор от тошнотворного зрелища. У задней степью, между двумя окнами, он увидел туалетный столик с зеркалом, закрытым полотенцем, развевающимся от ледяного ветра, дующего в открытые окна.
— Войдите и закройте за собой дверь! — приказал судья старшине Хуну и Тао Ганю и обратился к старосте: — Стойте на страже снаружи и никому не позволяйте нам мешать! Когда явятся братья Е, пусть подождут возле дома!
Когда дверь за старостой закрылась, судья Ди внимательно осмотрел всю комнату. У стены напротив печи-постели стояла привычная пирамида из четырех больших красных кожаных ящиков с одеждой, по одному на каждое время года, а в ближайшем углу — маленький красный лакированный столик. Если не считать двух табуретов, комната была пуста.
Взгляд судьи невольно вернулся к мертвому телу, и он сказал:
— Я не вижу разбросанных вещей жертвы. Загляни-ка в ящики, Тао Гань!
Открыв верхний ящик, Тао Гань доложил:
— Здесь нет ничего, кроме аккуратно сложенной одежды, ваша честь!
— Осмотри все четыре! — коротко распорядился судья. — Старшина тебе поможет.
Пока старшина с Тао Ганем перерывали ящики, судья Ди стоял в середине комнаты, медленно подергивая бороду. Теперь, когда дверь была закрыта, полотенце на зеркале висело неподвижно. Он заметил, что оно испачкано кровью. Судья вспомнил старинное поверье, что увидеть труп, отраженный в зеркале, дурной знак. По-видимому, убийца специально завесил зеркало, веря в эту примету. Вскрик Тао Ганя заставил судью обернуться.
— Эти драгоценности я нашел в потайном отделении на дне второго ящика, — сказал он, показав судье два прекрасных золотых браслета с рубинами и шесть заколок для волос из чистого золота.
— Что ж, — заметил судья Ди, — полагаю, торговцу древностями удалось приобрести это по дешевке. Положи их на место, эта комната все равно будет опечатана. Меня больше интересуют пропавшие вещи, нежели драгоценности, которые остались. Осмотрим склад!
Войдя в комнату, заставленную набитыми ящиками всех размеров, судья приказал:
— Просмотри все эти ящики, Тао Гань. Помни, что, кроме одежды, мы имеем отсеченную голову, которая исчезла! Мы со старшиной отправимся в мастерскую.
Стены небольшой мастерской Павь Фэна были заставлены полками со всевозможными чашами, вазами, резвым нефритом, статуэтками и прочими мелкими старинными вещицами. Квадратный стол в середине ломился от бутылочек, книг и кистей всех размеров.
По знаку судьи старшина Хун открыл большой ящик с одеждой. Там были только мужские вещи.
Судья Ди выдвинул ящик стола и осмотрел его содержимое.
— Посмотри! — сказал он, показан на серебряные монеты, разбросанные между кипами старых счетов. — Пань Фан убегал в большой спешке! Он не взял ни драгоценностей, ни денег!
Они обыскали кухню, во ничего существенного не нашли. К ним присоединился Тао Гань. Отряхивая халат, он доложил:
— В этих ящиках большие вазы, бронза и драгоценности. Все запылилось, очевидно, на склад никто не заходил по крайней мере неделю.
Судья, медленно поглаживая бакенбарды, в недоумении смотрел на двух своих помощников,
— Невероятная история! — наконец заключил он.
Повернувшись, он вышел из комнаты, а два его помощника поплелись за ним.
Староста Као ждал во дворе вместе со старшим стражником и братьями Е. Судья Ди кивком ответил на их поклоны и велел старшему:
— Прикажите двум вашим людям разыскать веревку с ведром и вычерпать этот колодец, а другие пусть принесут носилки и простыню и унесут тело в суд. После этого опечатайте три задние комнаты и оставьте двух человек на страже до дальнейших распоряжений.
В доме оп знаком велел братьям Е сесть за стол. Старшина и Тао Гань сели на скамейке у стены.
— Ваша сестра действительно была подло убита, — серьезным тоном обратился судья к Е Пиню. — Мы так и не нашли ее отсеченную голову.
— Этот дьявол Пань забрал ее с собой! — воскликнул Е Пинь. — Староста видел, как он нес кожаный мешок с каким-то круглым предметом!
— Расскажите в точности, как вы встретили Паня и что он сказал! — приказал судья старосте.
— Я встретил Пань Фэна, очень быстро идущего по улице в западном направлении, — сказал староста. — Я спросил его: «Куда вы так спешите, господин Пань?» Он даже не остановился, чтобы вежливо ответить, а, пробурчав что-то вроде того, что покидает город на несколько дней, промчался мимо меня. Он раскраснелся, несмотря на то что был без шубы. В правой руке он нес кожаный мешок с каким-то круглым предметом.
Немного подумав, судья спросил Е Пиня:
— Ваша сестра когда-нибудь жаловалась, что Пань с ней жестоко обращался?
— Ну, — ответил Е Пинь после некоторого колебания, — если сказать вашей чести правду, я всегда считал, что они довольно хорошо ладят. Пань был вдовцом, разумеется, гораздо старше ее, у него взрослый сын, который работает в столице. Он женился на моей сестре два года назад, и я всегда считал его неплохим малым, пусть и глуповатым, и всегда жалел его из-за плохого здоровья. Умный дьявол, должно быть, все время обманывал нас!
— Ну, уж меня он никогда не обманывал! — вдруг взорвался младший Е. — Он подлый, отвратительный тип и… и моя сестра всегда жаловалась, что он ее бьет! — Е Тай гневно надул отвислые щеки.
— Почему ты никогда не говорил мне об этом? — удивлению спросил Е Пинь.
— Я не хотел тебя расстраивать! — мрачно ответил Е Тай. — Но теперь я скажу все! Мы поймаем эту собачью голову!
— Почему, — перебил его судья Ди, — вы в то утро пошли навестить вашу сестру?
Немного поколебавшись, Е Тай ответил:
