4
Би, Алик и Капитан выбрели на поверхность, миновав уже знакомую трансформаторную будку. Или другую, но в точности такую же. Нонки громили беззащитную Базу на противоположном краю, а здесь было тихо и на вид — спокойно. Вилли и его спутники давно успели раствориться в окрестных кварталах.
— Ну, и что теперь с ними делать? — спросил Богдан неприязненно зыркая на нонки. Девушки не менее неприязненно глядели на всех троих.
«А ведь они близнецы»... — удивился Алик. Раньше он этого не понял. Странно.
— Отпустим, — предложил Капитан.
Би взглянул на него, как садовник на плодожорку.
— Ты спятил? Они же всю банду нам на хвост повесят.
Капитан хотел пожать плечами, но не успел. Зло затрещала автоматная очередь. Алик, не раздумывая, бросился на пыльный асфальт; на зубах сразу заскрипело. Андрей замешкался, но тоже залег невредимым. А вот Би, схватившись за бедро, неловко повалился рядом. Из-под ладони обильно сочилась кровь, на асфальте под ним быстро расползалось темное пятно.
Одна из нонки-пленниц резко ударила Богдана ногой, вторым ударом вышибив из рук автомат. Би отчаянно заругался.
— Не двигаться! — послышался громкий отчетливый крик. Теперь Алик понял откуда стреляли: справа, с крыши очередной лже-будки, шлюза соседнего сектора.
В арку с гулом ворвался серо-зеленый бронетранспортер, из него горохом посыпались нонки с автоматами.
— Лицом вниз, руки, за голову!
— А пошли вы... — отозвался Богдан и тут же получил по голове вороненой сталью.
Алик с Капитаном повиновались.
— Шелли! — в один голос воскликнули девушки-близнецы. Потом кто-то засмеялся.
С полминуты нонки радостно переговаривались. Выходило, что близнецы были важными персонами, по крайней мере такое складывалось впечатление.
Капитан, приподняв локоть, пытался осмотреться, елозя небритой щекой по асфальту. В итоге ничего он так и не рассмотрел, только получил сапогом между лопаток.
— Вяжи их! — скомандовала одна из двойняшек, Алик узнал по голосу.
Теперь уже Андрея, Богдана и Малыша грузили, плененных, в бэтээр. Вчерашняя ситуация перевернулась с ног на голову, отразилась в кривом зеркале.
Раненого в ногу Богдана никто и не думал перевязывать. Кровь так и сочилась из раны, окрашивая плотную ткань защитного комбинезона в черный цвет.
Ехали недолго — минут сорок. Алик видел небо в приоткрытый люк; иногда — верхние этажи домов. Ощущение реальности покинуло его, казалось, что все происходит в горячечном бреду.
Из бэтээра их вытащили на руках, предпочитая не давать свободы вовсе, хотя Алик с Капитаном втайне надеялись на это. Би не надеялся — он слишком хорошо знал нонки.
Первое, что увидел Алик по прибытии — бело-зеленый флаг на длинном, как зимняя ночь, шпиле. Нонки привезли их на свою штаб-квартиру в Скул-риджент. Здание мало походило на Зеленую Базу, но некоторое сходство все же угадывалось. Витающий везде оружейный дух? Подспудная готовность к немедленному выстрелу? В общем, нечто милитаристское.
Освободили от пут их только в камере. Богдана сразу же куда-то увели, а Капитан с Аликом остались стоять посреди небольшой комнатушки, малые длина и ширина которой компенсировались непомерно большой высотой. Более всего комната походила на шахту грузового лифта в четырехэтажном доме. Никаких окон; светильник на высоте трех метров в углу, пара низких нар у стен да тонкая книга на полу. Дверь закрылась плотно, лишь едва заметная щель волоском темнела на фоне кофейного пластика.
Алик с Андреем мрачно переглянулись. Разом, словно по команде, сели. Капитан протянул руку к одинокой книге на полу. Малыш с интересом воззрился на него.
— Чушь какая-то, — сказал Капитан брезгливо спустя несколько секунд. — Закорючки.
Алик взглянул — ничуть не понятнее клинописи. А на ребус, вроде, непохоже.
— Картинок нет? — с надеждой спросил он. Впрочем, иронии в голосе тоже хватало.
Капитан невозмутимо пролистал — ни одной. Только схема в самом конце: правильный пятиугольник (ну, прям, знак качества...), поделенный на четыре неравные части двумя пересекающимися линиями и буква 'W', совпадающая рожками и углом с перекрестием и малыми крыльями линий. Все это здорово смахивало на задачку из учебника геометрии.
Капитан вздохнул и нехотя отбросил книгу к стене.
Дверь тотчас мягко ушла вглубь стены, ни дать, ни взять, как у «Икаруса»-междугородки; на пороге возникла невысокая нонки с внушительной кобурой ни боку.
— На каком языке читаете? — отрывисто спросила она. Лицо ее при этом, не выражало ничего кроме презрения.
Алик с Андреем снова переглянулись. Издевается, что ли?
— На том же, что и говорим, — буркнул Малыш неприветливо.
Нонки уставилась не него, словно бармен на посетителя, который отказался от выпивки за счет заведения в новогоднюю ночь.
— Говорят здесь все на одном, я спрашиваю, на каком читаете? На английском? Испанском?
— На русском, — тихо и спокойно сказал Андрей.
Охранница обернулась и крикнула в темнеющий проем двери:
— Русскую копию!
Нагнулась, подобрала валяющуюся у стены книгу с закорючками.
Алик вежливо осведомился:
— Простите, а эта копия на каком?
Нонки, не оборачиваясь, ответила:
— На тамильском.
И вышла. Почти сразу же в камеру впорхнула нонки помоложе и рангом явно пониже. Преклонив одно колено она бережно опустила на пол точно такую же книгу, только вместо непонятных завитушек на обложке четко выделялась золоченая надпись: «Завет».
— Приобщитесь к Учению, квайлины, — негромко промолвила нонки. — И не смейте швырять эту священную книгу. Второй раз вам этого не простят.
Когда дверь за ней плотно затворилась Капитан осторожно взял книгу в руки.
На следующие два часа мир для Алика и Андрея перестал существовать. Они погрузились в чтение, проглатывая страницу за страницей и не замечая ничего вокруг.
Это была история Мира в странной интерпретации. Есть Мир и есть предначертание, — говорилось в книге. — Когда оно исполняется, Мир становится другим, более сложным. И так раз за разом, словно по лестнице, одолевая ступень за ступенью.
А еще есть те, кто исполняет предначертанное. Имя им — нонки.
Вначале была Точка. Когда Свершилось, стала Черта. Когда в другой раз Свершилось, стало Пятно. Когда в третий раз Свершилось, стал Город. Когда снова Свершится — Город станет чем то иным, чему нет еще названия; и там будет такой же «Завет», но будет в нем больше на одну главу. Главу, где будет изложено предначертание для Того-Что-Будет-После-Города. И так все выше и выше, дальше и дальше, ибо нет конца Миру и Изменениям.
Каждое предначертание так или иначе связано с Отражениями. Нонки чтили отражения и поклонялись им. Поэтому в их иерархии наивысшее место занимала мать близнецов, а также и сами близнецы.
В этом месте Алик единственный раз оторвался от текста, чтобы значительно шепнуть Капитану одно-единственное слово:
— Зеркала!
Предначертание для Города сводилось к тому, что однажды придут Те-Кто-Несет-Отражения, и
