необходимости произносить это беспристрастно. Я вообще никак его не зову. Тебе лучше?
— О да! — Ева кивала с набитым ртом.
— Ешче кофе? — спросил по-русски Грустный Олень.
— Заканчивай завтрак, нам пора одеваться, — сказал Еве адвокат, оторвав удивленный взгляд от китайца.
— Я не против, только моя рубашка испорчена, он… меня в ней топил.
— Пять минут на одевание, жду тебя в кабинете.
Ева входила в дверь кабинета с опаской: она думала, что ее шляпа с огромными полями обязательно застрянет.
— Слушай, я в жизни не носила шляп! А эта еще и с вуалью! А мне идет? А почему она черная, это траур? Знаешь, желтый костюм и черная шляпа — это как-то странно. А перчатки надевать?
— Сядь и помолчи. — Адвокат показал на стул возле себя. — Мы едем в морг, там ты должна посмотреть несколько трупов и определить их приблизительный возраст и причину смерти.
— И что тогда будет? — спросила Ева оша-рашенно.
— Считай, что это твоя работа. Ты зарабатываешь на билет в Москву. Я приблизительно знаю, кто ты, так что работа как раз для тебя. Прояви свои таланты сыщика. Одно условие: ни с кем не заговаривать. Повтори.
— Ни с кем не разговаривать.
— Ты ведь хороший специалист — там? — спросил адвокат, вставая.
— Я понимаю приказы с одного раза и привыкла их выполнять, если ты это имеешь в виду.
— Прекрасно. Машина ждет.
— Ты уверен, что мне нужна эта шляпа?
— Опусти подбородок немного вниз. Вот так. Ты неотразима!
— Это, может, и так, но вот пролезет ли шляпа в машину? — Ева подняла глаза и коснулась полей кончиками пальцев. Адвокат накинул ей на плечи длинную, до пят, меховую накидку с прорезями для рук.
Так что перед открытой дверцей автомобиля Ева просто застыла, соображая, ей не хватало рук, чтобы ухватить длинную накидку и удержать шляпу. При этом еще очень хотелось провести посадку как можно элегантнее.
Адвокат стоял рядом, не торопя ее, и смотрел со скучающим видом перед собой. Ева подумала, что никогда еще не вползала в автомобиль с таким трудом. Когда снаружи осталась только нога в открытой туфле на каблуке, адвокат взялся за дверцу, чтобы ее захлопнуть.
К восьми часам у стамбульского муниципального морга, пристроившегося возле медицинского научного центра и центра судебной медицины, остановились: длинный медлительный «кадиллак» белого цвета с затемненными окнами, грязное желтое такси и красная спортивная машина, взятая напрокат. Из «кадиллака» вышел очень высокий и очень худой пожилой мужчина в черном легком пальто, в шляпе и с тростью, открыл дверь, протянул руку элегантной даме. Дама двигалась очень медленно, протаскивая наружу черную шляпу с огромными полями и вуалью, путаясь в длинных мехах. Из такси вышел нелепо одетый горбун — из красного пиджака торчал кружевной платок, на шее длинный шарф, обматывающий горло несколько раз, на ногах лаковые туфли.
Горбун затеял перебранку с шофером такси, пока они ругались, мужчина с тростью и дама прошли в стеклянные двери. Рассерженный таксист устал первым, он махнул несколько раз напряженной выставленной ладонью, словно отсекая что-то перед собой, горбун употребил парочку непристойных выражений в его адрес, открыл дверцу и выволок почти силой апатичную блондинку, высокую и эффектную, если бы не безвольные медленные движения испорченной куклы. Сидевший в спортивной машине крепкий мужчина средних лет выключил двигатель, уселся поудобней для длительного ожидания и включил радио.
Адвокат и Ева прошли длинным коридором Адвокат заговорил с дежурным, дежурный листал журнал, визгливо не соглашаясь с чем-то Ева смотрела в длинное пространство коридора с множеством дверей по обе стороны. Из одной двери вывезли накрытую простыней каталку. Две пышные женщины, смеясь, везли ее и говорили, перебивая друг друга Адвокат тронул Еву за руку и повел коридором, читая номера на дверях.
— Мы пришли как родственники одной погибшей женщины. Сейчас ты ее осмотришь, можешь говорить вслух, как мы и договорились, о причине смерти. Но меня интересует другое тело. Это мужчина, я покажу.
— А рыдать и кричать, надеюсь, не надо?
— Ты говорила, что хорошо выполняешь приказы. — Адвокат открыл дверь и остановился, приглашая ее войти.
В комнате не было окон. Яркий голубой свет ламп. Одна стена была полностью занята дверцами с номерами. Ева сначала не поняла, что это холодильник, потом увидела, как два санитара укладывают в выдвинутый длинный ящик тело с каталки.
Адвокат показал ей на каталки, стоящие в другом конце комнаты К ним подошел санитар, тихо спросил что-то у адвоката, подождал, пока Ева подойдет ближе, и открыл простыню. Ева смотрела на мертвую пожилую женщину несколько секунд. Показала жестом открыть простыню больше. На левой груди женщины запеклась аккуратная круглая дырочка. Ева сбросила нервным движением плеч на пол меховую накидку. Посмотрела на адвоката и стала медленно стаскивать — палец за пальцем — черные кожаные перчатки. Адвокат, очнувшись, заговорил с санитаром, санитар кивнул и вышел. Ева повертела перчатки в руках, потом бросила их на черный мех на полу. Она подняла вуаль, наклонилась над женщиной, надавила на подбородок, открывая рот.
— Белая женщина от пятидесяти до шестидесяти. Руки ухоженные, маникюр свежий, лицо с подтяжкой, работал хороший хирург. Смерть наступила предположительно от огнестрельного ранения в область сердца. Выстрел с близкого расстояния, метр, не дальше: края раны запекшиеся. — Ева ощупала ее шею и за ушами. Посмотрела внимательно ногти на руках. Показала жестами адвокату помочь, вдвоем они приподняли женщину. Ева удивленно смотрела на спину, кивнула, адвокат опустил тело. — Удивительно, но выходного отверстия нет, а я была уверена. Поверхностный осмотр не предполагает наличие яда или удушения. — Она показала на открытый рот. — Лимфатические узлы в момент смерти не были увеличены, как бывает от введения в вену воздуха. Вроде все, — закончила Ева, вопросительно посмотрев на адвоката.
— Благодарю. — Он огляделся. В комнате они были одни. — Прошу сюда.
Ева подошла к следующей каталке, сама откинула простыню и чуть не закричала. На нее смотрел полуоткрытыми мертвыми глазами Слоник.
Ева застыла на несколько секунд, успокоилась. Со спокойствием пришла злость.
— Мужчина белый, в меру упитанный, — сказала она, не прикасаясь к телу. — Ниже среднего роста, обритый налысо, что случается с заключенными под стражу нарушителями закона. По моим предположениям, смерть наступила от удушения его тонкой веревкой. Вероятно, перед удушением обездвижен, чтобы не сопротивлялся. Умер давно, предположительно был заморожен. — Ева нервно раздула ноздри.
— В какое место его могли ударить? — поинтересовался невозмутимо адвокат.
— Например, сзади, чуть ниже левого уха. — Ева показала резкое движение ладонью.
Адвокат посмотрел на нее долгим взглядом и повернул голову мертвого мужчины. Небольшая красно-синяя полоса под левым ухом наискосок.
В коридоре послышались шаги и голоса. Адвокат быстро накрыл тело Слоника простыней. Взял Еву под руку и подвел к валяющейся на полу шубе.
Вошли четверо: санитар, за ним усталый тучный мужчина, не успевший убрать полицейский жетон, — он спорил с молодым человеком, размахивая открытым кожаным футляром, — и очень красивая высокая девушка в черном. Поверх облегающего короткого черного платья на спине темно-красным золотом лежали гладкие длинные волосы. Через руку перекинуто зеленое пальто.
Они подошли к мертвому Слонику, санитар открыл простыню, девушка с наслаждением осмотрела
