Война Хонор

– Боюсь, что да, Эдвард, – покачал головой Чакрабарти. – Не буду притворяться, перспектива отставки меня не радует. Но я уже не первый месяц твержу, что у нас слишком много очагов возгорания. По моему убеждению, нам необходимо не разбрасываться, а консолидировать все имеющиеся силы. Честно признаюсь, мне очень жаль, что я поддержал сокращение ассигнований на флот.

– Поздновато быть умным задним числом! – съязвил Яначек.

– Поздновато, – согласился Чакрабарти. – К тому же, зная то, что я знал тогда, я и сейчас, наверное, принял бы то же решение. Я просто хотел сказать, что в результате этих сокращений мы не обладаем силами, позволяющими нам даже рассматривать возможность ведения войны на два фронта. А именно это нас ожидает, если анди решат нажать как раз тогда, когда мы скатываемся к возобновлению боевых действий против Республики. Не знаю как вы, но я не собираюсь нести ответственность за попадание в подобную ситуацию. Поэтому, либо правительство решит изменить данные герцогине Харрингтон инструкции, с тем чтобы появилась возможность вернуть часть её соединения домой, либо, боюсь, вам придется подыскивать на должность Первого Космос-лорда другую кандидатуру.

– Но…

– Нет, Эдвард, – твердо перебил его Чакрабарти. – Нам нужно консолидировать силы. Либо мы отзываем с Сайдмора сюда большую часть Тридцать четвертого оперативного соединения, либо мы изыскиваем резервы для усиления нашей обороны где-то еще. Либо же я подаю в отставку.

– Но больше негде!

– Есть ещё Грейсон, – спокойно ответил Чакрабарти.

– Никогда! Чтобы я стал просить о помощи этих ублюдочных неоварваров!..

– Я знаю, что вы не доверяете им и что вы их не любите. Черт побери, да я сам их не люблю! – хмыкнул Чакрабарти. – Но их флот вполне способен усилить наши пикеты в оккупированных системах настолько, чтобы заставить Республику остановиться и подумать… Если, конечно, Протектор на это согласится.

Яначек захлопнул рот и взглянул на Первого Космос-лорда с нескрываемым раздражением. Он еще кипел после встречи с графом Белой Гавани и был преисполнен решимости доказать раз и навсегда этому высокомерному, самовлюбленному ханже и сукину сыну, что Адмиралтейство, черт побери, не станет плясать под его дудку или дудку его драгоценной «Саламандры», как это было при Морнкрик.

А теперь еще и это. Легко Чакрабарти предлагать идти на поклон к Бенджамину Мэйхью и его любезному гранд-адмиралу Мэтьюсу. Саймону что, это ведь не ему придется иметь дело с несносными, чванливыми, фанатичными варварами, которых никак не удается поставить на место! Нет, эта работенка достанется Первому Лорду Адмиралтейства. Чакрабарти отсидится в стороне, а ему, Яначеку, придется унижаться, упрашивая Грейсон спасать их шкуру!

– И откуда вдруг возникла эта замечательная идея? – ледяным тоном осведомился Яначек.

– Не так уж и «вдруг», – возразил Чакрабарти. – Да, должен признаться, открыто вопрос об обращении за помощью к Грейсону я пока не ставил, но озабоченность фактом чрезмерной распыленности флота в наших беседах выражал. Возможно, доклад Харрингтон усугубил мои опасения, но я уже не первый месяц размышляю об этом варианте решения проблемы – особенно в свете моей переписки с адмиралом Кьюзак.

– Кьюзак! – Яначек выплюнул это имя, как рыбью кость: Феодосия Кьюзак относилась к тем высшим офицерам флота, от которых ему так и не удалось избавиться. Он вынужден был выбирать между нею и графом Белой Гавани, которые оба были кумирами жителей Сан-Мартина. Граф освободил их от Хевена, а Кьюзак командовала флотом, защищавшим Звезду Тревора на протяжении почти десяти стандартных лет. Яначеку очень хотелось выдворить Феодосию со службы вместе с её драгоценным дружком графом, но барон Высокого Хребта рассудил иначе. Он решил, что изгнание обоих флагманов, столь популярных у сан-мартинцев, будет нежелательной растратой политического капитала.

– Да, Кьюзак, – подтвердил Чакрабарти. – Это одна из причин, по которым я не спешил обсуждать проблему с вами. Я знал, что любое её предложение будет сразу же… встречено вами в штыки. Но она права, Эдвард. У нас серьезные неприятности. Кто виноват в их возникновении – в настоящий момент вопрос второстепенный. Главное из них выбраться, и если грейсонцы способны нам в этом помочь, надо попросить их оказать нам помощь.

– Нет, – ответил Яначек более спокойным тоном. – И дело не в моем недоверии грейсонцам или Кьюзак. Да, я им не доверяю. Полагаю, у меня есть на то серьёзные основания. Но суть в другом. Наше обращение к Грейсону с просьбой о прямой военной помощи будет воспринято Республикой как провокация.

– Провокация?

– Разумеется! Ведь речь идет об усилении нашего военного присутствия в спорных системах. Очевидно же, что в период обострения такой шаг воспримут как провокационный.

– Если не ошибаюсь, только что отосланная нами дипломатическая нота может быть истолкована именно как провокационная, Эдвард!

– Это далеко не одно и то же. То – дипломатия, а это – конкретные военные меры. Я полагаю, что тут есть очень существенная разница.

– Мне кажется, что мы не придем к согласию, – ответил, помолчав, Чакрабарти. – Поэтому спрашиваю вас еще раз. Вы согласны просить премьер-министра изменить нашу политику в Силезии, с тем чтобы отозвать существенную часть кораблей Тридцать четвертого оперативного соединения с Сайдмора домой, либо же рассмотреть возможность запросить Грейсон об усилении наших пикетов?

– Нет, – твердо сказал Яначек.

– Хорошо. – Чакрабарти встал. – В таком случае прошу немедленно принять мое прошение об отставке.

– Это невозможно!

– Еще как возможно, Эдвард.

– Но тогда вам конец!

– Не исключено. Но на мой взгляд «конец» для меня наступит гораздо вероятнее, если буду сидеть сложа руки, в то время как мы катимся в пропасть.

– Вот как? – презрительно скривился Яначек. – И вы обсудили это со своими шурином и кузеном?

– Обсудил, – ответил Чакрабарти, и Яначек удивленно моргнул. – Акахито привел примерно те же аргументы, что и вы. По сути, посоветовал мне помалкивать и делать, что велят. Не скажу, что меня это удивило. А вот точка зрения Адама оказалась иной.

Сообразив, что таращится на Первого Космос-лорда с отвисшей челюстью, Яначек захлопнул рот – правда, с мышцами справился не сразу. Как и сам Чакрабарти, он не удивился тому, что Акахито Фицпатрик посоветовал своему кузену не раскачивать лодку, в конце концов, герцог Серой Воды на протяжении десятилетий являлся одним из ближайших политических союзников Высокого Хребта. Другое дело, шурин Чакрабарти, Адам Дамакос.

– И что же сказал по этому поводу мистер Дамакос? – осторожно поинтересовался Первый Лорд Адмиралтейства.

– Не думаю, что мне стоит обсуждать это с вами, – ответил Чакрабарти. – Скажу просто, что Адам… все больше и больше не в восторге от нынешнего правительства, несмотря на участие в нем графини Нового Киева и МакИнтоша.

– Что? – Яначек презрительно расхохотался. – Может быть, он предпочел бы увидеть в составе кабинета эту страдалицу, эту сладкоречивую идиотку Монтень?

– Между прочим, да. И он не единственный член парламента от либеральной партии, склоняющийся к этому. А в данном случае важно то, что Адам представляет либералов в Комитете по делам Флота Палаты Общин. А значит, об истинном положении нашего флота он информирован гораздо лучше, чем Акахито, и по большинству проблем его мнение совпадает с моим. Зоны нашей ответственности слишком велики, их слишком много, а кораблей, чтобы поспеть повсюду, слишком мало. Есть только два варианта: либо мы находим дополнительные корабли, либо сокращаем сферу нашего влияния. Третьего не дано, и если вы со мной не согласны, значит, наша дальнейшая совместная работа невозможна.

– Хорошо, – процедил сквозь зубы Яначек. – Прошение об отставке будет принято сегодня же, до