До тех пор, пока два крейсера-сателлита торчали на базе, все было замечательно – ни у кого не могло возникнуть и тени подозрения, что где-то поблизости могут быть святоши. Основная работа крейсеров заключалась в сопровождении транспортных кораблей, появлявшихся на горизонте крайне редко, но зато строго по расписанию. Иногда разбавляли это скучное дело тем, что брали на абордаж какого-нибудь бродягу. И все же справедливости ради надо сказать, что обычным пиратством, в общепринятом значении этого слова, святоши не занимались: главная их задача сводилась к поддержке заранее намеченных тактических операций.
Это транспортное судно из разряда буксирных, – доложил офицер-тактик. – Причем довольно мощное. Они там все время пытались скрыть настоящий тип своего двигателя.
– Почему вообще земляне решили послать такой огромный бронированный корабль в одиночку? – допытывался капеллан. – И почему этот корабль так медленно ускоряется?
Тупость капеллана не знала границ – капитан начинал звереть. Готовый уже разораться, он еле сдержался. Ответы на оба вопроса были очевидны, но, если Деленей позволит себе сейчас грубую выходку, его обвинят в неуважении к чувствам и мнению капеллана. Словно капеллан, ни уха, ни рыла не смысливший в военных вопросах, вообще мог иметь здесь какое-то мнение!
Но не только Панела раздражал капитана. Как-то Деленею довелось побывать на борту имперского крейсера. Вступая на их капитанский мостик, он почувствовал себя словно в музее: окрашенные в неброские, успокаивающие тона стены и мебель, закругленные углы – все было продумано с большим вкусом. Здесь же, в его собственной рубке, все углы были острыми, необработанными. Считалось, что любые усовершенствования, приятная отделка – все это излишняя роскошь, требующая дополнительной энергии, а перерасход энергии в конечном счете якобы пагубно отражается на окружающей среде планеты, истощая ее ресурсы. В отличие, например, от флотов других цивилизаций, униформа его моряков шилась исключительно из натуральной ткани, без применения искусственных материалов.
Интересно, что эта идеология распространялась на весь корабль. Не на что было даже просто бросить взгляд. Все какое-то недоделанное, грубо сколоченное – топорное, одним словом. Но ладно бы только это – с этим еще можно было бы смириться. А взять взаимоотношения в коллективе: капитан этого чертового имперского крейсера чувствовал себя настоящим королем, единовластным правителем. Разумеется, он подчинялся какому-нибудь там адмиралу, но на собственном судне он был бог и царь в одном лице.
Здесь же Деленею все время приходилось унижаться. Церковь и ее доктрины пользовались у святош большим авторитетом и имели огромный вес, даже высокое звание капитана не освобождало от повинности чтить звание духовное. Вот и получалось, что на протяжении всей военной карьеры боевому капитану Деленею приходилось еще и постоянно враждовать с церковью.
Слава богу, что хоть сейчас не нужно было спорить.
– Я уверен, что корабль землян получил ощутимые повреждения, – произнес капитан, следя, чтобы тон голоса не выдал его настроение. – Этот кратковременный мощный всплеск их энергии был последним, так что, я думаю, фазовый двигатель у них практически сдох.
– Ну… хорошо. Возможно, вы правы, – с сомнением проговорил капеллан. – И что же нам теперь предпринять?
«Что предпринять? Что предпринять?! Уничтожить корабль, что же еще, – кипятился в душе Деленей. – Насколько было бы проще, если бы этот козлиный борец за чистоту окружающей среды свалил отсюда в свою молельню!»
– Судя по данным, полученным от «Зеленой Богини», у землян серьезные проблемы, – громко сказал капитан, задумчиво почесав бороду. – Маневрирование корабля крайне затруднено. Я уверен, что мощными ракетными ударами мы разнесем его в клочья. – Как бы соглашаясь с самим собой, Деленей кивнул головой: – Да, ему конец.
– А если они нанесут ответный удар и повредят наш крейсер? – занервничал капеллан.
– Вынужденный ремонт в любом случае приведет к неоправданному расходу ресурсов.
– А вы что же, хотите, чтобы эти стервятники – империалисты – превратили планету в колонию? – риторически поинтересовался Деленей. – На этом корабле полно пехотинцев, жаждущих заразить своей идеологией новые миры. Вы что же, предлагаете допустить такое развитие событий?
– Разумеется, нет, – жестко парировал капеллан, покачав головой. – Они должны быть уничтожены. Зараза должна быть вырвана с корнем. Мы не позволим человеческой расе осквернить наш прекрасный мир.
«Прекрасный мир, как же, – ухмыльнулся в душе капитан. – Зеленый Содом и Гоморра – вот что это. Убив пехотинцев, мы, наоборот, оказали бы им честь…»
Наставница принца мисс О'Кейси очнулась от мягкого похлопывания по плечу.
– Шлемофон можно отстегнуть, – сказала Косутик, снимая собственный шлем.
О'Кейси не заставила себя долго ждать.
– И что теперь? – удивилась она.
– Осталось ждать два часа. И дай-то бог, чтобы эти два часа не оказались для нас последними, – Косутик в задумчивости почесала шею. Затем, нагнувшись, извлекла из-под приборной доски какую-то странную длинную пластиковую трубку.
– Что это? – удивленно спросила О'Кейси.
– Это такой футлярчик для ремня безопасности. – Наклонив голову вперед, Косутик засунула шероховатую трубку себе за шиворот и принялась почесывать ею спину.
– О-о, – Элеонора почувствовала вдруг зуд в своей собственной спине. – А можно и мне воспользоваться?
– Посмотрите у себя под левой ногой. Я, конечно, могу одолжить, но у вас есть своя. Лучшей чесалки не придумаешь.
– О-о-о-о, – застонала от наслаждения Элеонора, проделав со своей трубкой то же, что и Косутик. – Какой кайф!
– А за то, что я раскрыла вам этот страшный секрет, известный лишь бывалым солдатам, вы должны мне кое-что сообщить.
– Что, например?
– Расскажите-ка мне, например, что гложет нашего принца.
– Хм-м-м, – задумалась Элеонора. – Это очень длинная история. Я не уверена, что вам все будет ясно. Вам что-нибудь известно про его отца?
– Только то, что он граф из Нового Мадрида. Что сейчас находится под надзором, то есть ему запрещено появляться на всех планетах Империи. Ну, и еще он… старше императрицы.
– Хорошо, но я не стану подробно объяснять, почему его прогнали со двора. Важнее другое: Роджер не только внешне похож на своего отца, но и всем своим поведением очень его напоминает. Его папаша слывет жутким франтом. Говорят, что он один из главных участников Великой игры.
– А-а, – кивнула Косутик. Времена царствования Эндрю, отца Александры, сопровождались непрерывными интригами. И хотя дело так и не дошло до гражданской войны, ситуация оставалось крайне опасной. – Неужели принца тоже подключили к Великой игре, – поинтересовалась она осторожно.
– Я… не уверена. Конечно, Роджер наверняка мог что-то слышать об этом. Я допускаю, что кто- нибудь из его товарищей по команде мог быть членом Ново-Мадридской клики. Может быть. Но я также знаю, что Роджер всеми фибрами души не переваривает политику. Так что я… не уверена.
– Но вы же должны знать.
– Наверное, должна. Но принц вряд ли доверил бы мне такую тайну. Меня ведь приставила к Роджеру его мать.
– Он что… что-то замышляет против императрицы? – еще осторожнее спросила Косутик.
– Сомневаюсь. Похоже, принц очень любит свою мать. Правда, он такой простофиля, что этим могли воспользоваться. Он ведь такой легкомысленный. Все его поступки лишены какого бы то ни было плана. Конечно, имея такого отца, все можно допустить. Может быть, принц как-то связан с графом Ново- Мадридским. Но вряд ли.
– Может, это просто хитрая маскировка, – предположила Косутик. – Вдруг он нарочно прикидывается?
