предстать перед Великими Хранителями.
— Когда предстать?
— Если, ты готов, сейчас!
Капитан задумчиво потер заросший подбородок: в заброшенном городе храмов сплошные загадки и неожиданности. То тебе вдруг явится дива с чашей сонного зелья, то прелестные девы купают в бассейне, а то возникает ниоткуда чернобородый вестник и приглашает то ли на тайное судилище, то ли на допрос. Отказаться? Но вдруг это единственный шанс вырваться из святилища?
— Пошли! — Федор Андреевич встал. Аскет щелкнул пальцами, и появились шестеро здоровенных полуобнаженных парней. Они набросили на плечи капитана широченный черный шелковый плащ с большим капюшоном, подняли русского на руки и бегом понесли, мягко шлепая босыми ступнями по каменным плитам пола. Вскоре Кутергин потерял счет поворотам и лестницам — его носильщики неслись быстрее ветра. Наконец, они остановились и опустили капитана на пол. Капюшон откинули, и русский увидел ярко освещенный множеством ламп большой зал. За высокими окнами царила темная южная ночь, на бархате безоблачного неба сияли звезды, и капитан обрадовался — значит, он не в подземелье!
Напротив Федора. Андреевича в креслах с высокими спинками сидели шесть мужчин разного возраста, одетых в одинаковые белые костюмы восточного покроя. Среди них он с удивлением заметил Али-Резу, но тот даже не взглянул на Кутергина, словно они никогда не были знакомы. Всего кресел стояло семь, но центральное пустовало.
Сидевшие в креслах молчаливо ждали, пока удалятся рослые носильщики и аскет в темном. Когда за ними закрылась высокая дверь, скрытая тяжелой парчовой портьерой, старший из Хранителей — морщинистый старик с длинной седой бородой и острыми глазами-буравчиками, тихо произнес:
— Мы знаем все, что случилось с тобой после встречи с Великим Хранителем шейхом Мансур- Халимом. Хочешь ли ты добавить что-нибудь к тому что рассказал наш собрат? — On указал на Али- Резу.
— Нет, — ответил капитан. — Я уверен, что он сказал правду.
— Хорошо. — Старик важно кивнул. — Ты отказался остаться у нас. Чего же хочешь?
— Выполнить свой долг.
— Долг? — Седые брови старика недоуменно поднялись. — Какой?
— Я воин и присягал своему государю, — объяснил Федор Андреевич. — Слепой шейх Мансур- Халим, которого вы называете Великим Хранителем, подарил мне шкатулку с картой и старинную книгу. Разбойник по имени Мирт силой завладел моими бумагами и подарками шейха. Я хочу получить все обратно, помочь освободить Мансур-Халима и вернуться на родину.
— Великий Хранитель не имел права делать чужеземцу такой подарок, — заметил сосед старика, пожилой полный мужчина с круглым лицом, украшенным завитой бородой.
— Каждый из Великих Хранителей вправе решать, кому и какие делать подарки, — глядя поверх головы Кутергина, ровным голосом осадил его Али-Реза. — И тебе известно об этом! Также тебе известно, при каких обстоятельствах и почему был сделан подарок.
— Это так! — Старик примирительно поднял руку ладонью вверх, и остальные Хранители согласно кивнули. — Твое желание похвально, — продолжил он, обращаясь к русскому. — Мы подумаем, чем помочь тебе.
— Благодарю, — сдержанно поклонился капитан. — Позволено ли мне задать вам вопрос?
— Спрашивай, — милостиво разрешил старик. «Все это слишком похоже на тайное судилище. — подумал Федор Андреевич. — Совсем как в инквизиции. Цена улыбок и обещаний азиатов уже хорошо известна: вспомнить хотя бы того же Нафтуллу. Вдруг в конце мирной беседы меня ждет такая же ужасная участь, как и хитроумного торговца? Может быть, махнуть в окно? И почему Али-Реза избегает смотреть мне в глаза?»
В душе нарастало беспокойство: кто эти люди, по какому праву они поступают с ним так, как им заблагорассудится?
— Кто вы и почему удерживаете меня здесь?
— Мы Хранители
— Любой иноверец, проникший в нашу обитель, либо принимает нашу веру, либо остается здесь гостем до скончания своего века, либо лишается жизни, — дополнил мужчина с завитой бородой.
— Или лишается разума, — мрачно добавил Али-Реза.
Кутергин похолодел: вон куда завели его поиски истины в древнем храме. Даже если останешься тут почетным гостем, за короткое время прелестные жрицы любви просто сведут тебя в могилу, заставив истощить все жизненные силы. По сути дела, это то же убийство, только более медленное и приятное.
— Но вы обещали помочь мне! — в отчаянии воскликнул капитан.
Он бросил взгляд на окна. Оказалось, они забраны тонкими фигурными решетками: поначалу, ослепленный ярким светом после полумрака спальни, он просто не заметил их. А за колоннами и портьерами наверняка прятались охранники: любая власть зиждется на силе, даже власть Хранителей
— А ты?! — Русский обернулся к молодому шейху и уперся взглядом в его бледное лицо. — Мы прошли вместе тысячу верст, рискуя жизнью. Именно ты позвал меня сюда! Зачем? Чтобы похоронить здесь вместе со мной ваши тайны? Погляди мне в глаза, Али! Твой отец в руках врагов, а ты судишь человека, который хочет спасти его?!
Великие Хранители бесстрастно взирали на Кутергина, храня молчание. Наконец, старик сказал:
— Многое изменилось, чужестранец. Этой ночью мы избрали нашего молодого единоверца одним из Великих Хранителей, и теперь он не может покинуть город храмов, пока не познает всю суть
— Вот как? — Федор Андреевич презрительно скривил губы. — Воля ваша. Вернее, ваша сила! Но я, пока жив, буду стремиться к свободе!
Али-Реза что-то тихо сказал на незнакомом языке, и Хранители начали совещаться, переговариваясь вполголоса и сохраняя на лицах все то же бесстрастное выражение полного равнодушия и спокойствия. Однако, даже не понимая языка, русский видел по их глазам, что они отнюдь не столь равнодушны и бесстрастны, как хотели бы казаться.
Наконец, Хранители, видимо, пришли к единому мнению, в знак чего каждый молитвенно провел ладонями по бороде. Старик встал.
— Мы испытали тебя, чужестранец. — Его морщинистое лицо озарила улыбка. — Готов ли ты дать слово, что при любых обстоятельствах сохранишь в тайне, где находится город храмов и кто является Великими Хранителями?
— Клянусь честью русского офицера, — поклонился Федор Андреевич. — Я сохраню в тайне все, что увидел и узнал здесь.
— Хорошо. — Мужчина с завитой боррдой тоже встал. — Не обижайся, если мы примем дополнительные меры предосторожности. Теперь ты можешь проститься с Великим Хранителем Али. Да хранит тебя Аллах!
Хранители медленно вышли из зала, оставив капитана наедине с Али-Резой…
Молодой шейх порывисто обнял русского, но тот отстранился.
— Что все это значит?
— Ты свободен. — Али-Реза грустно улыбнулся. — Зато я теперь пленник
— Значит, ты не пойдешь со мной?
— Нет. — Молодой человек вздохнул. — Меня не отпустят. Но я умоляю тебя спасти отца!
Неожиданно Али-Реза опустился на колени перед Федором Андреевичем и поклонился ему в ноги,
