решим, как быть дальше.
— Здесь нельзя, — покачал головой Пьетро. — Слишком много глаз и ушей.
— Тогда отвези. — Скрипач заговорщически подмигнул и обернулся к Федору Андреевичу. — У вас есть деньги?
— Сколько нужно?
Пьетро показал три пальца. Кутергин достал шесть золотых и положил на стол. Хозяин разделил монеты поровну со скрипачом.
— Ждите. — Он поднялся и вышел.
Медленно потянулись минуты ожидания. Федора Андреевича удивило, что Карло не обмолвился с хозяйкой ни словом, и, словно догадавшись об этом, скрипач сообщил, что она глухая. После рыбной похлебки в желудке горел огонь, и Кутергин выпил несколько кружек кисловатого легкого вина, пытаясь залить им пожар перца и чеснока, но помогло мало. Старый скрипач гладил попугая и шептал ему ласковые слова. Птица косила на него желтоватым глазом и топорщила гребень. Капитану жутко хотелось курить, но он стеснялся спросить разрешения. Да и как спрашивать, если хозяйка глухая?
— Кто эти люди антиквара? — поинтересовался он у Карло.
— Бандиты, — лаконично объяснил тот.
Вскоре вернулся Пьетро и позвал их на улицу. Там стоял запряженный чалым мерином темный фургон, напоминавший полицейские кареты для арестантов.
— До завтра. — Скрипач похлопал капитана по плечу. — Пьетро отвезет вас за город, в больницу. Там вас никто не додумается искать. А утром все обсудим.
«В больницу так в больницу, — решил Кутергин забираясь в фургон. — Все лучше, чем на кладбище».
— Можете курить, — разрешил Пьетро и захлопнул дверцу. Федор Андреевич достал сигару и с удовольствием задымил, удобно устроившись на жестком сиденье.
Фургон тронулся. Капитан раскрыл саквояж и вытащил пистолет. Зарядил его и сунул в карман. Теперь стоило подумать: как отыскать следы Мирта и слепого Шейха? Задача не из самых простых и легких, но может быть, ему помогут старый скрипач или молчаливый Пьетро?
Дорога заняла больше часа. Наконец, фургон остановился. Щелкнул замок, дверца распахнулась, и повеяло свежестью ночи. В отдалении слышался мерный рокот волн.
— Приехали, синьор, — сообщил Пьетро.
Федор Андреевич спрыгнул на землю. В темноте угадывалась кипарисовая аллея, ведущая к большому двухэтажному зданию с флигелями. Море шумело за спиной, и сквозь черный ажур листвы серебрилась лунная дорожка на волнах. Все вокруг дышало покоем. Светящиеся окна, здания словно приглашали усталого путника обрести здесь мир и покой.
— Пойдемте, синьор. — Пьетро привязал вожжи к столбику ограды и направился к левому флигелю. Капитан последовал за ним…
Высадив из коляски Сантино, игравший роль корзиночника Альберто приказал извозчику гнать к старой площади с фонтаном. Он имел полное право приказывать, поскольку в тайном сообществе уголовников Генуи считался немалой шишкой — под его началом ходили больше двух десятков головорезов.
У запасливого возчика нашлась припрятанная на всякий случай шляпа, и Альберто имел ее. Когда коляска остановилась на краю площади, он привстал и начал разглядывать гуляющих, надеясь отыскать резвого молодца, сумевшего отбиться от его ребят в переулке. Жаль, что дело сорвалось! Всегда так бывает: если начинается неплохо, то потом идет наперекосяк, хотя и успели вовремя подставить чужаку своего извозчика.
Неожиданно появился Сантино: он тяжело дышал, к потному лбу прилипли мокрые волосы, лицо побледнело. Альберто раздраженно обернулся и кольнул его недобрым взглядом.
— Ты почему здесь?
— Он убил двоих ребят с причалов. — Сантино, жадно хватая ртом воздух, вытер ладонью мокрое лицо. — Остался один Адриано.
— Как убил? — зловещим шепотом спросил Альберто. Что за ересь плетет этот малый?
— Из пистолета, — выдохнул Сантино. — Адриано успел спрятаться в подворотне.
— Почему ты не остался с ним?
— Мы встретили Джанучи, и он просил передать вам… В общем, за русским идут Джанучи и Адриано.
— Погоди. — Альберто поглядел на подручного, как на человека, у которого внезапно помутился рассудок и тот не ведает, что болтает языком. — Ты о чем, приятель?
В его притворно ласковом тоне таилась такая же смертельная угроза, как в скрипучем треске гремучей змеи, готовой ужалить врага.
— Джанучи передал: этот парень — русский капитан!
Глаза Альберто полезли на лоб от удивления: вот это новость! Теперь многое понятно — ходили слухи, что у Гарибальди воевали русские волонтеры. Они сражались, как дьяволы, и презирали страх смерти. Не из них ли резвый молодец?
— Вон он! — сдавленным голосом сказал извозчик. Альберто оглянулся.
Русский разговаривал со старым шутом Карло, вечно таскавшим везде и всюду вшивого белого попугая. Уже не раз у Альберто возникало желание разбить скрипку старика ему об голову, а потом удавить музыканта на струне. Похоже, сегодня он наконец-то воплотит в жизнь маленькую мечту?
— Уходит, — заволновался Сантино.
— Он заметил меня, — зло процедил Альберто. — Ничего, Джанучи и Адриано его не упустят.
Но его подручные не успели: русский исчез. Карло убрал скрипку в футляр, зажал под мышкой попугая и тоже скрылся за углом.
— Дьявол! — Альберто в раздражении пристукнул кулаком по крылу коляски и обернулся к извозчику. — Трогай! Попробуем вытрясти душу из пиликалки. Знаешь, где он живет?
Извозчик кивнул и хлестнул лошаденку по крупу. Где обитал Карло, ему известно, но не поздно ли будет вытрясать душу из скрипача? Впрочем, пусть об этом болит голова у Альберто…
Проводив фургон Пьетро, довольный удачным днем Карло отправился к лавочнику, купил провизии на неделю вперед и, прижимая к груди объемистый сверток, поплелся домой. Он чувствовал себя усталым, но счастливым — в кармане позвякивали два золотых и целая горсть мелких монет. На эти деньги можно прожить два-три месяца и даже купите новую куртку и башмаки. Вечером он сварит мясную похлебку и выпьет стаканчик-другой винца. Конечно, неудобно ташить футляр со скрипкой, пакет с провизией и беспокойную птицу, однако почти в каждой бочке меда случается своя ложка дегтя.
Карло открыл дверь жилища, очень похожего на комнату Пьетро, осторожно спустился по трем щербатым ступенькам и хотел зажечь свечу, как вдруг почувствовал на своей шее чужие жесткие пальцы. Скрипача встряхнули, и знакомый, чуть хрипловатый голос шепнул на ухо:
— Не дергайся, пиликалка! — Под лопаткой кольнуло, и старик понял: одно неверное движение — и его проткнут стилетом.
С легким шипением разгорелась спичка, затеплился трепещущий огонек свечи, и Карло увидел сидевшего за столом Альберто — одного из главарей портовых головорезов.
— Садись. — Альберто ногой подвинул скрипачу колченогий табурет. — Надо поговорить.
Старика подтолкнули к столу. Попугай вырвался из его рук, с недовольным криком взлетел и тут же забился на балку под потолком, словно чувствуя опасность, грозившую и ему, и хозяину.
Карло обернулся. За его спиной стоял Джанучи, гораздый на дурные выходки и злые издевательства. Он вырвал у скрипача футляр с инструментом и бросил в угол. Услышав жалобный стон скрипки, старик вздрогнул.
— Что тут у тебя? — Другой бандит взял у него сверток и выташич бутыль вина. Альберто забрал ее, выдернул зубами пробку, глотнул и пустил по кругу.
— Садись. — Альберто набил табаком короткую трубку и прикурил от свечи. — Куда ты дел своего приятеля?
