опустил подбородок ей на плечо, чтобы рассмотреть рисунок. Каждый ее рисунок поражал его, каждый следующий был лучше предыдущего.
— Это потрясающе.
— Думаешь, Харли это одобрит?
В ее голосе чувствовалась затаенная гордость, словно она сама любовалась делом своих рук: на рисунке была изображена инопланетянка, обменивающаяся кулинарными рецептами с “первой леди” Америки.
Нэш обхватил ладонями ее слегка округлившийся живот:
— Харли будет в восторге.
На прошлой неделе она разбудила его среди ночи, чтобы он почувствовал, как впервые зашевелился их ребенок. Это событие потрясло его. И он заплакал.
Теперь Нэш снова поцеловал ее, на этот раз чуть ниже уха. Сара обхватила себя руками поверх его рук и, откинувшись назад, прижалась к нему. Сейчас она выглядела здоровой и умиротворенной. Она прибавила в весе, ее кожа светилась. Она месяцами не брала в рот спиртного, а из всех таблеток принимала только витамины, прописанные ей доктором.
Для этого ей пришлось проделать долгий и нелегкий путь. Они вместе прошли через трудные времена. Порой Нэш начинал опасаться, что Саре нужен вовсе не он, а совершенно другой человек. Было время, когда она рыдала, а он беспомощно обнимал ее и укачивал на руках, как ребенка.
Но его любовь к ней была сильна — так сильна, что ему даже становилось страшно.
— Я должен поговорить с тобой…
Нэш надеялся, что ему удастся не выдать свое волнение, но напряженность прорвалась в его голосе, и он тут же почувствовал, как Сара насторожилась, напряглась в ожидании.
Он долго готовился к этому разговору, не зная, как к нему приступить, не зная, как она к этому отнесется.
— Давай поженимся.
Он никогда не заговаривал об этом раньше — не хотел загонять ее в угол, не хотел рисковать, пугать ее. Но в последнее время он много об этом думал: ведь они ждали ребенка!
Если бы кто-то сказал ему, пока он жил на улицах Чикаго, что через четыре года он будет ждать рождения ребенка, что он будет счастлив, Нэш только посмеялся бы в ответ.
Он так и не примирился с потерей дочери и знал, что не примирится никогда, как и Сара не сможет забыть о том, что ей пришлось пережить с Айви. Но они оба научились с этим жить, и с каждым днем им становилось все легче. Теперь он обнаружил, что готов вернуться к традиционному образу жизни.
К семейной жизни.
Но для нее это означало бы брак с бывшим арестантом. С уголовником. А у их ребенка будет отец- уголовник. Не слишком вдохновляющая мысль.
Он все поставил на карту. Если она скажет “нет”… Что же ему тогда делать?
Нэш бросил взгляд через комнату на маленькую фотографию дочери в рамке. Галлей… До чего же тяжела жизнь…
Сара соскользнула с табурета и медленно повернулась к нему. Слезы блестели у нее на глазах. Его сердце забилось болезненно и тяжко. Ему хотелось бы никогда больше не видеть этого печального выражения в ее глазах. Никогда. Ему хотелось сделать ее счастливой, а не печальной.
Она заплакала.
Он поставил на карту все… и проиграл.
Эх, если бы можно было взять назад это дурацкое брачное предложение! Нэш заговорил торопливо, глотая слова:
— Послушай, забудь то, что я сказал. Я сейчас выйду и снова войду. И мы сделаем вид, что ничего не было.
Нэш сделал движение, чтобы уйти, но она остановила его, положив руку ему на плечо, заставила его повернуться к себе, обхватила его лицо ладонями.
— Ты же не дал мне ответить!
— А ты хочешь?.. — Он с трудом сглотнул. — Ты выйдешь за меня замуж?
Сара взглянула на него и улыбнулась сквозь слезы;
— А солнце всходит по утрам? И заходит по вечерам?
— Ну… вообще-то считается, что это земля вращается вокруг солнца.
— Правда? А я-то думала, что земля плоская. — Она отвечала шутливо, слегка поддразнивая его. Такое появилось в ней совсем недавно. — Я думала, что солнце каждый вечер садится в море.
— Ты хочешь сказать, что земля покоится на трех слонах? А они стоят на спине у черепахи? — спросил Нэш, подыгрывая ей.
Только тут до него дошло, что она ему сказала. Что пыталась сказать. Его сердце опять сильно забилось, но не от страха, а от радости. Сара согласилась выйти за него замуж!
— Когда я сидел в тюрьме, мне казалось, что не имеет значения, выживу я или умру. Чего мне было ждать от жизни после освобождения? Но по ночам, стоя в углу камеры, я мог выглянуть из окна и увидеть кусочек неба. Несколько звездочек. Мне становилось легче. Я чувствовал себя живым.
— Это была я. Я была там и ждала тебя.
— Да, — сказал Нэш, признавая очевидную истину. — Это была ты.
Он прижался губами к ее губам и ощутил вкус слез, горьковато-сладкий привкус боли в груди. Но это была животворная боль. Было время, когда он совсем не чувствовал боли. Не ощущал ни печали, ни радости — просто существовал.
А теперь боль напомнила ему, что он жив…
Примечания
1
“Отелло”, акт 5, сцена 2. Перевод Б. Пастернака. (Здесь и далее примеч. перев.)
2
Административное здание в Чикаго, 100-этажный небоскреб.
3
“Джентльменз Куортерли”, модный и респектабельный мужской журнал
4
Фрэнк Ллойд Райт (1869-1959) и Уильям Ле Барон Дженни (1832-1907) — крупнейшие американские архитекторы. Построенные ими здания определяют архитектурный образ Чикаго.
