Следовательно, в среднем на каждый год приходилось 33,7 гения в той или иной сфере деятельности общества. Изучение многих тысяч жизнеописаний великих людей повергло Электроника в растерянность. Среди них он не нашел ни одного точно сформулированного приема труда, который помог бы ему преодолеть барьер механического счета. Ни одного математического знака, обозначающего рождение гениального творения.
— Формула гениальности? — пробормотал Сергей. — Вот будет здорово, если ты ее выведешь!
Электроник покачал головой:
— Этой формулой пользуются только люди. Но ее нигде нет… Наверное, я должен изучать самого человека, чтобы понять, как он мыслит.
Сыроежкин искренне обрадовался выводу:
— Изучай, Электроша! Начинай сейчас же, начинай с меня. — Он приосанился. — Задавай любые вопросы! Не стесняйся.
— А как изучать человека? Какими средствами? — спросил друг.
Сергей задумался.
В самом деле, как изучать его, Сыроежкина, когда он сам не знает, чем живет сейчас и что захочет ровно через минуту?
Иногда он думал: кто он такой — Сергей Сыроежкин? И представлял свое лицо, будто смотрел в зеркало. А если взглянуть поглубже? Как он, например, думает? Ясно, что работают в эти минуты внутри него какие-то сложные механизмы памяти и он привычно ими управляет. Но как они действуют, как он, Сыроежкин, управляет собой и в чем заключается формула гениальности человека, которую ищет Электроник, он не представлял.
— На многие серьезные вопросы нет еще ответа в книгах, — сказал Электроник. — В частности, о твоем бешеном вирусе.
— Каком еще вирусе?
— Когда ты бледнеешь или краснеешь.
— Это все вранье про вирус, — признался Сергей. — Просто я волнуюсь, когда слышу о ней. Говорю тебе одному.
Сергей схватил со стола лист, прочитал свои стихи.
— Это я для нее сочинял, понимаешь? Изучай меня, изучай!
Электроник оценивал полученную информацию.
— Прочитай еще стихи, — неожиданно попросил он.
Сергей удивился, но начал читать, вспоминая то, что он учил. Сначала робко, вполголоса, потом более уверенно, даже с выражением.
Электроник застыл неподвижно: он впитывал в себя незнакомые звуки и словосочетания.
— Поэты сжато и точно передавали важную информацию, — сказал Электроник, когда Сергей умолк. — Мне кажется, поэты, художники, музыканты знают то, что я ищу.
Сыроежкин догадывался, что в схемах Электроника идет сложная борьба, что он принимает важное решение.
— Я вспомнил слова Ньютона, — хрипло сказал Электроник. — Он представлял себя маленьким мальчиком, который играет на морском берегу в камни и ракушки, в то время как перед ним лежит великий непознанный океан истины… Океан истины — это очень много для одного человека. А я даже не человек.
— Я — человек! — уверенно сказал Сергей. — Не бойся. Мы вместе откроем эту формулу. Ты спрашивай меня, спрашивай.
— Хорошо. Ответь, как ты понимаешь прекрасное?
Сыроежкин задумался…
Одиннадцатое апреля.
НОВЫЙ ТАРАТАР
— Сразу видно, что ты новичок, Электроник, — сказал Сыроежкин, входя в класс. — Еще никого нет, а учитель на месте. Он положил портфель на парту, с удивлением уставился на доску.
Вместо обычной классной доски светился огромный, почти во всю стену, экран.
— Что это, Электроник?
— Мое рационализаторское предложение, — спокойно сказал новый учитель. — Доска новой конструкции.
Экран показывал распахнутые двери школы, идущих с портфелями ребят.
— Классное изобретение! — похвалил Сергей.
— Специально для нашего класса, — подтвердил Электроник.
— Значит, не надо больше царапать мелом. Смотри, изучай и делай выводы, — предположил Сергей.
— Мы можем подключаться к лабораториям, телевидению, Вычислительному центру. Честно говоря, это не мое изобретение. Я видел во многих институтах, как профессор читает на кафедре лекцию, а студенты видят и слышат его за сотни и тысячи километров.
— Ты лучший в мире учитель, — похвалил друга Сергей. — Таратар будет доволен тобой. А другие классы умрут от зависти… Между прочим, к нам будут ходить на экскурсию… — Он показал на доску. — Смотри! Вот спешат мальки из младших классов!.. Торопятся первоклашки. А академики из десятых не спешат… Они даже не знают, что у нас такое изобретение… Сейчас покажутся наши…
Они наблюдали, как входят ребята в школу, и перед ними представали живые картины прошедших эпох. Размахивая воображаемыми дротиками, каменными топорами, луками, шумно ввалились в коридор маленькие «древние» люди: они сбрасывали свои пушистые звериные шкуры в гардеробе, надевали мягкую обувь и сразу превращались в симпатичных школяров. Группа молчаливых «рыцарей» в гладких кожаных куртках с зажатыми под мышкой портфелями, громко стуча подошвами, не бросив ни одного взгляда на девчонок, прошествовала прямо в класс. Медленно шли ораторы, говорили все разом, не слушая друг друга. Их огромные портфели были набиты учебниками и тетрадями… Изобретатели несли коробки с моделями… Кто-то, придумывая на ходу фотонную ракету, пустил зеркальцем солнечного зайчика, и «ракета света» улетела в открытые двери.
Прошли уже представители всех эпох, а обыкновенных гениев, опередивших свой век, все не было. Прозвенел звонок.
В восьмом 'Б' по-прежнему сидели учитель и единственный ученик.
— Что случилось? — недоумевал Сергей. — Эпидемия гриппа? Вчера все были здоровы.
Электроник включил радиотелефон, и класс наполнился голосами учеников восьмого класса 'Б' — самых обыкновенных гениев.
Они трудились над своими изобретениями. Никто из них не был болен.
— 'Космический корабль «Земля», — сказал Сыроежкин пароль, и все одноклассники сразу услышали его. — Почему вы не на уроке? — спросил Сыроежкин. — Электроник ждет! Вы разве забыли, что он — учитель?!
Раздался хор возмущенных голосов. Никто не забыл, что учитель сегодня Электроник. Ребята просто были заняты. У них не оставалось ни одной лишней минуты для уроков. Профессор сочинял вторую симфонию. Кукушкина моделировала систему кровеносных сосудов. Гусев переделывал свою бочку, усиливая ее действие на мышцы. Все они — будущие инженеры, ученые, художники — требовали сейчас свободы творчества!
'Зачем ходить на урок, когда Электроник и так дает любую информацию!.. ', 'Тетради, авторучки, парты, даже сам «Репетитор» — все это устаревшая система занятий… ', «В конце концов, если речь идет о задачах, параграфах и правилах, то можно передать их по телефону или телевизору…» — таковы были доводы новых гениев.
— Вот так и попробуй изучить людей, если они просто не приходят на урок, — печально заметил
