— Ждал только этого дерева, чтобы сойти.
Каролина так и прыснула со смеху.
— Типичный Джо. Но серьезно, вы поедете, конечно, с нами до Фриско!
Пауль поперхнулся и закашлялся. Он взял наполовину очищенную тарелку в левую руку, стал правой шарить под курткой.
Джо сунул под куртку левую.
— Вы что-то ищете? — спросила Кэрол. — У меня есть успокаивающие средства и возбуждающие — тоже.
— Спасибо, мисс Берген, Пауль и я уже нашли, что искали.
Джо и Пауль держали направленные друг на друга пистолеты.
— Что за шутки! — Джером был больше озадачен, чем испуган.
— Просто проверка. — Пауль медленно, сантиметр за сантиметром, принялся убирать свою пушку, с той же скоростью, с какой это делал Джо.
— Мы вам показали, мисс Каролина, что даже на острове Робинзона вы бы не были безоружны, — добавил Джо.
Лори Берген покачал головой:
— Господа, о пистолетах я достаточно слышу в своих процессах. Избавьте меня от этого в частной жизни; из детского возраста мы все же выросли.
Ленч был окончен. Пауль отвел автомобиль на несколько метров назад и объехал дерево по другой стороне проезжей части. Ветер ослаб, но отдельные порывы все же потрясали машину.
Джером прочитал свои журналы и заснул. Июльский вечер тянулся долго. Решили сделать вторую остановку.
Зона штормовой опасности и сильного ветра была, как следовало из сообщения радио, позади. Было приятно пообедать в красивом отеле. Пауль не пошел вместе со всеми в ресторан, а отправился в кафетерий.
— Как это вам, Джо, пришла в голову такая странная мысль — оставить свою жену одну? — Каролина откровенно кокетничала, просто так, для развлечения.
Чтобы хоть раз в жизни прокатиться на «Кадиллаке», мисс Берген.
— О-о… и больше ничего?
— О личных делах я не люблю болтать.
— Это звучит приятнее. Тогда вам тоже надо посидеть за рулем.
— Спасибо. Но не так скоро.
Затем еще совершили пешую прогулку из отеля к монументу в Холмах, к тем самым головам четырех президентов, назвать имена которых учителю Тикоку не могла ученица Ивонна.
Ехали потом вплоть до ночи. Паулю пришлось снизить скорость до шестидесяти миль. Шоссе начало извиваться, и лучи фар то и дело светили куда-то в темноту, в клубящийся ночной туман. Пауль установил зеркало заднего вида так, чтобы видеть дорогу позади автомобиля. Джо задумался. «Можно бы использовать момент, — говорил он себе, — но трудно предугадать, какие глупости могут выкинуть Джером и его милая сестричка, как поведет себя дадди. А Джеффри — Пауль прошел огонь, воду и медные трубы. У меня еще есть кое-какое время. Подождем».
«Собака, — думал Пауль. — Подлая краснокожая собака! Он нервничает. Но что я могу сделать с ним в машине? Если милая семейка не выкинет какого-нибудь фортеля, мы все погибнем. Дело было хорошо рассчитано, очень хорошо. Во Фриско я исчезаю. Но до Фриско индейца не должно быть со мной. Завтра он будет валяться в пыли».
Автомобиль остановился на площадке перед отелем. Несмотря на сезонную загруженность, для приехавших на «Кадиллаке» нашлись подходящие резервные комнаты. Каролина удалилась в отдельный номер с ванной, дадди и Джером поместились в двухкомнатном номере с душем.
Пауль и Джо получили приют под. крышей тоже с душем. Оба вошли в свою комнату, стали друг перед другом, и Джо завладел ключом, чтобы Пауль не мог запереться. Они стояли и смотрели друг на друга. Грум, который принес чемоданчик Пауля, включил все лампочки, показывая, что они в порядке, и, получив чаевые, оставил помещение. Горел средний свет в потолке, лампа над умывальником, лампа в душевой, обе лампы на стенах над кроватями.
— Не хочешь ли сперва под душ? — спросил Пауль.
Джо усмехнулся:
— Белый человек имеет преимущество.
— Гость семейства имеет преимущество, мистер Кинг. Я только служащий.
— Ну, вы же знаете, что я не кто иной, как грязный индеец, страшно некультурный. Так что я предоставляю вам душ, а сам ложусь сразу спать. По старому ковбойскому обычаю.
С этими словами Джо внезапно бросился на одну из кроватей так, что спиной оперся о стену. Он вскинул пистолет, но оставил при себе «Hands up!»66: Пауль и так знал, что произойдет, если он хоть чуть пошевелится.
— У меня бумаги в порядке. Ты имеешь судимость, — сказал Пауль. — Если я сейчас позову на помощь, ты пойдешь под суд то ли за угрозу, то ли за убийство.
— Ты не станешь звать на помощь, Джеффри Николсон, ведь тогда я выстрелю, и мы идентифицируем твой труп.
— Ты путаешь меня с кем-то.
— Ты можешь мне спокойно рассказывать все что угодно. Язык — без костей. Только не вздумай поднимать в отеле шум! Постояльцам нужно спать.
Джо устроился поудобнее. Он ни на миг не ослаблял внимания. Пауль стоял и не мог пошевелиться: он, должно быть, устал, особенно после двенадцати часов, проведенных за рулем. Через час Пауль начал нервничать и спросил:
— Что за безумие?
— Позволь же мне пошутить. Ты смотришься тут очень неплохо.
— Могу я встать к стене? Так это принято в таких случаях.
— Мне кое-что об этом известно. Но я перед тобой стоял, тоже ни к чему не прислоняясь. Припоминаешь?
Прошел еще час, и Пауль снова заговорил:
— Удобно ли тебе так сидеть?
— Благодарю за беспокойство. Неплохо. Я могу эту игрушку долго держать, и меня не схватит судорога.
Еще через час Пауль спросил:
— И как ты себе представляешь дальнейшее?
— Дождемся утра. Позавтракаем и поедем к пещере.
— Поедем к пещере!
— Без тебя или с тобой. Я моложе, чем Лесли Джонсон.
Снова прошел час. Джо достал левой рукой второй пистолет и заметил:
— Я родился левшой и стреляю обеими руками одинаково хорошо. Не вздрагивай попусту. Я этого не хочу.
Пауль воздержался от ответа. Его ярость и возбуждение достигли высшей степени. Ему было действительно тяжело оставаться неподвижным.
Наконец стало светло, но было еще раннее утро середины лета. Только через три часа можно было рассчитывать позавтракать в отеле.
— Гнусная скотина, — сказал Джеффри — Пауль, — но я еще доберусь до тебя.
Джо знал, что зависит от своей собранности, и не расслаблялся. В половине восьмого утра он приказал:
— Hands up!
Паулю не осталось ничего другого, как подчиниться. Джо осторожно приблизился к нему, сперва с двумя, затем с одним пистолетом в упор и забрал у Пауля оружие: два пистолета и кастет. Надежно убрав их, он велел Паулю отойти.
