Она приподняла брови.
— Нервничаешь?
— Можешь называть это и так. — После краткой паузы Люшес продолжил — Сцена, которую ты разыграла в столовой, была ошибкой.
— Неужели?
— Ты хотела дать всем понять, что я подарил тебе ожерелье. Но все вышло наоборот. Все могут подтвердить, что я возразил тебе, напомнив, что всего лишь одолжил ожерелье для бала, и заявил, что намерен избавиться от него как можно скорее.
Мойра молча курила, глядя на огонь; в лице ее не было ни кровинки. Возможно, все дело было в бликах, отбрасываемых изумрудным пуловером, — наверное, из-за них ее белая кожа казалась постаревшей и поблекшей.
— Едва ли тебя удивит, — продолжал Беллингдон, — если я сообщу тебе о кое-каких переменах в планах. Во-первых, я собираюсь жениться.
— Значит, Аннабел своего добилась? — усмехнулась Мойра. — С самого начала было очевидно, чего ей надо.
Люшес продолжал, словно не слыша:
— Мой брак делает необходимыми и другие изменения.
В частности, мне придется составить новое завещание.
— И это затрагивает меня?
— Затронет, как и все прочие перемены. Поэтому я считаю необходимым уведомить тебя о них заранее.
Он сделал паузу, но Мойра даже не взглянула на него.
Ее губы раскрылись, выпустив облачко дыма, и сомкнулись вновь.
— Не думаю, что нынешний расклад правилен, — продолжал Люшес. — Мне кажется, изменения пойдут на пользу всем нам. Я назначу Элейн содержание, и она сможет жить с Арнолдом, если захочет. Так как это будет содержание, а не единовременная выплата, ему не удастся вытягивать из нее крупные суммы.
— Мне ты тоже намерен назначить содержание?
— Да нет. Ведь тебе выделена твоя доля имущества.
— По-твоему, я смогу на нее существовать?
Мойра взмахнула сигаретой и впервые посмотрела на Люшеса. Если бы у него оставались на ее счет какие-то иллюзии, этот взгляд убил бы их, как убил бы его самого, если бы взгляды могли убивать.
— Придется, — решительно ответил он. — У тебя есть долги?
— А ты как полагаешь?
— Составь список, и я их оплачу. Но потом тебе придется самой о себе заботиться.
Мойра уставилась на дымящуюся сигарету.
— Это невозможно!
В какое-то мгновение Люшесу отчаянно захотелось разрядить ситуацию.
— Понимаю, что для тебя все это неожиданно, — сказал он. — Ты рассчитывала, что все будет по- прежнему. Я не хочу ставить тебя в тяжелое положение, поэтому добавлю к твоей доле ежегодное содержание в пятьсот фунтов при условии, что ты не станешь лезть в долги.
— А если я не выполню условие?
— Тогда содержание пойдет на уплату долгов, пока ты снова от них не избавишься. По-моему, это неплохое предложение.
— Это по-твоему. Если это все, я пойду.
Люшес кивнул.
— Да. Это все.
Мойра швырнула сигарету в огонь и вышла.
Глава 30
Вскоре прибыла полиция — инспектор Крисп и инспектор Эбботт. Повидавшись с мистером Беллингдоном в его кабинете и осмотрев ожерелье, они забрали всю упаковочную бумагу и коробку, чтобы обследовать их на предмет отпечатков пальцев и прочих улик, после чего стали расспрашивать Паркера и других пребывающих в доме о машине Беллингдона.
Паркер не проявлял большой охоты к сотрудничеству.
Он сообщил, что в воскресенье в восемь тридцать утра отправился на автобусе в Ледлингтон, откуда вернулся автобусом в двадцать два тридцать пять, сойдя на углу. Если над машиной кто-то поработал, то в его отсутствие. Запирать гараж в воскресенье нет никакого смысла, так как все то и дело выводят оттуда и ставят назад свои автомобили.
Миссис Херн делает это постоянно, да и миссис Скотт тоже, а уж мистеру Беллингдону наверняка понадобилась бы одна из его машин. Хорошенькое было бы дело, если бы никто не смог попасть в гараж!
Инспектор Крисп задавал ему краткие вопросы и получал столь же краткие ответы. Машины были страстью Паркера, и шофер был готов растерзать каждого, будь это даже полицейский, кто предположил бы, будто он, Паркер, способен пренебрежительно относиться к их техническому обслуживанию. Арнолд Брей заявил, что приехал на велосипеде и поставил его в один из старых сараев напротив гаража. Когда? Незадолго до ленча. Может ли он указать время точнее? Навряд ли. Он не смотрел на часы, а просто пошел к сараю и поставил туда велосипед.
— Вы не заметили каких-нибудь машин снаружи, мистер Брей?
— Нет. Я поставил велосипед и сразу же вернулся в дом.
— Вы видели кого-нибудь у гаража?
— Нет.
Мойра Херн сказала, что брала свою машину утром.
Она отвезла Дэвида Морея на станцию в Ледлингтон, потом поехала к друзьям, вернулась около шести и пошла прогуляться по поместью.
— Вы видели кого-нибудь, когда были утром в гараже?
Она обратила на него свои прозрачные равнодушные глаза.
— Только Хьюберта.
Крисп точно знал, что бы он с ней сделал, если бы смог.
Врезал бы он ей, но, увы, — это невозможно. От этого ее взгляда в нем взыграла классовая ненависть. Он хорошо знал эту породу — выросла в роскоши и ни разу палец о палец не ударила, чтобы хоть пенни заработать собственным трудом.
— Вы имеете в виду мистера Хьюберта Гэррета? — осведомился он, с трудом сдерживаясь.
— Да, я так и сказала — Хьюберта.
— Что в это время там делал мистер Гэррет?
— Выходил из гаража.
— Выходил, когда вы входили?
— Именно.
Дело происходило в кабинете Беллингдона. Сидевший в торце стола инспектор Эбботт делал пометки карандашом.
Хьюберт Гэррет сидел спиной к свету — он по-прежнему выглядел нездорово. Едва Крисп повернулся к нему, он поспешил ответить:
— Я пришел проверить масло в моей машине, так как собирался ее вывести.
— И вывели?
— Нет. Я неважно себя чувствовал.
