недоставало вязанья, но сейчас она не могла позволить себе отвлечься. Ее руки в теплых черных шерстяных перчатках, подаренных на Рождество ее племянницей Этель, покоились на коленях. Она задумчиво посматривала на Мэри Стоукс. На фоне синего платья ярко выделялось дешевое жемчужное ожерелье девушки. Ее грудь заметно приподнималась от торопливого дыхания, на щеках проступил густой румянец гнева. Мисс Силвер пришла к выводу, что Мэри не только рассержена, но и испугана. Фрэнк умело вел допрос. Он слегка улыбался — холодной, зловещей улыбкой, которая не понравилась бы Монике Эбботт, напомнив ей о свекрови. Именно такой улыбкой леди Эвелин предваряла особенно колкие замечания.
— Итак, что вы скажете, мисс Стоукс?
Собеседница Фрэнка отчасти утратила аристократическую выдержку.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
— Могу повторить. Будем говорить начистоту: вы не перебирались через канаву в лесу, и я готов поручиться, что вы не перепрыгивали через нее. Так как же вы очутились на другой стороне?
Мэри ответила ему сердитым и взволнованным взглядом.
— Как я оказалась на другой стороне?
— Да, как?
Она попыталась засмеяться.
— Вы действительно хотите узнать это?
Ее голос звучал почти соблазнительно — пока не дрогнул под ледяным взглядом Фрэнка.
— Очень, — подтвердил он и продолжал: — Надеюсь, вы объяснитесь? Так будет лучше для вас. Вопрос очень серьезный. Долг всякого человека, не замешанного в преступлении — оказывать содействие полиции, — он снова улыбнулся, на этот раз чуть добрее.
Мэри Стоукс затеребила свое жемчужное ожерелье, демонстрируя пять кроваво-красных ногтей и кольцо с бирюзой.
— Ну, если вы на самом деле хотите знать это… Я вошла в лес чуть дальше.
— Насколько дальше?
— Не помню.
— И все-таки вам пришлось перебираться через канаву.
— Вовсе нет! Канава становится глубокой только в лощине, а до лощины она совсем мелкая и сухая — следов в ней не остается.
Фрэнк записал эти слова. Мэри внимательно следила за ним. Затем он снова посмотрел ей в лицо.
— Вижу, вы все предусмотрели. Кроме одной неувязки. Вы объяснили, почему в лесу не осталось ваших следов, но не сказали, почему вошли в лес именно в том месте. Дав показания и повторив их сейчас для меня, вы несколько раз упомянули, что побежали в лес от испуга, сами не понимая, что делаете. А испугались потому, что услышали странный шорох, будто что-то тащили по земле. Вы готовы повторить эти слова?
Мэри прижала ладонь к жемчужинам и прерывисто вздохнула.
— Конечно готова!
Фрэнк вскинул брови.
— Я не измерял расстояние от начала лощины до того места, где вы выбежали на тропу, но по- моему, оно превышает добрых двести ярдов. Вы хотите сказать, что так долго бежали по краю леса в сторону звуков, так испугавших вас?
Мисс Силвер заметила, как Мэри судорожно задергала ожерелье.
— Почему бы и нет?
— Это выглядит странно.
Внезапно Мэри вскипела.
— Что же в этом странного? Любой поступок может показаться необычным — стоит только захотеть! А в моем не было никаких странностей! Как я уже сказала, я услышала шум и бросилась с дороги в лес — в том месте, где не было никакой канавы. Затем я остановилась и прислушалась, шум смолк, и я прошла подальше, но на всякий случай спряталась в кустах. Я прекрасно ориентируюсь в темноте. Я подумала, что если это подвыпивший путник, в лесу я легко ускользну от него. Но в лощине я снова услышала тот же шум и застыла на месте.
— Понятно. Значит, вы хорошо ориентируетесь в темноте…
— А что в этом такого?
— Ничего, напротив — весьма полезное свойство. Вы остановились и увидели, как какой-то человек вытащил из леса труп. Если вы так хорошо видите в темноте, вы должны были сразу понять, что он тащит, верно?
— Так я и сказала.
— Помнится, поначалу вы сомневались. Так что вы увидели — как незнакомец тащит труп?
— Звук был именно такой. Я говорила, что, возможно, неизвестный нес труп, а не тащил — такое тоже могло быть.
Фрэнк пристально посмотрел на нее.
— Хорошо. Незнакомец или тащил жертву, или нес ее. С какой стороны от вас он находился — между вами и деревней?
Рассерженная и сконфуженная Мэри долго молчала.
— Я же говорю — там было темно!
— Но вы прекрасно ориентируетесь в темноте — вы только что сами это сказали. Послушайте, мисс Стоукс, вы возвращались с Томлинс-фарм, направляясь к деревне. Вы просто не могли не заметить, где этот неизвестный вышел из кустов — у вас за спиной или перед вами, то есть между вами и фермой или между вами и Дипингом.
— Между мной и деревней. Вы меня совсем запутали.
В голосе Фрэнка зазвучала ирония.
— Весьма сожалею. Но если он вышел из лесу между вами и деревней, ему пришлось перебираться через канаву в лощине, там, где дно канавы сырое. Уверяю вас, перебраться через эту канаву, да еще перетащить или перенести через нее труп и при этом не оставить следов невозможно. Такого просто не может быть.
Пальцы Мэри застыли, сжав жемчужины. Она молчала. Фрэнк продолжал:
— Давая показания полиции, вы сказали, что неизвестный положил труп на тропу, взял фонарь и направил свет на труп.
Мэри передернулась.
— Да, именно так.
— Вы видели, что он нес, или тащил?
Она кивнула. Мисс Силвер заметила, как гнев на лице Мэри сменился выражением муки. И это было не все: пальцу, стиснувшие жемчужины, разжались, рука упала на колени.
Внезапно Мэри Стоукс заговорила. Она часто дышала и тараторила так быстро, словно ей не терпелось высказаться.
— О, это был кошмар! Ее ударили по голове, спутанные светлые волосы были перепачканы кровью, глаза открыты. Так я и поняла, что она мертва. Ее глаза были открыты, неизвестный посветил в них фонарем, и зрачки не дрогнули. И я поняла, что она мертва. А потом в луче фонаря блеснула сережка — кольцо, сплошь усыпанное бриллиантами.
— Какого размера? Постарайтесь поточнее описать ее.
— Размером примерно с обручальное кольцо — полдюйма или три четверти, точно не помню, я его не измеряла, но, кажется, так выглядела эта вещица. И она была только одна, потому что неизвестный перевернул женщину, поискал вторую сережку, а ее не оказалось на месте. Но он не сразу прекратил поиски — он еще долго перебирал пальцами волосы, — она задрожала, как в лихорадке. — Уверяю, я перепугалась до смерти! Я до сих пор вижу это в страшных снах!
Вся утонченность и сдержанность Мэри улетучились без следа. Она превратилась в деревенскую девушку, вспоминающую происшествие, которое заставило ее бегом броситься к дому мисс Алвины и заколотить в дверь. Всхлипнув, она добавила:
