лишенный всяких условностей.
— Почему же она ушла? — снова спросил он.
— Не знаю. Знаю только, что она очень торопилась.
— Откуда тебе об этом известно?
Томасина помолчала, не отводя глаз от его лица. Когда она снова заговорила, голос ее был уже менее спокойным:
— Я среди ночи проснулась — обычно со мной такого не бывает — и почувствовала, что как будто что-то должна сделать. Но никак не могла сообразить, что именно. А потом меня снова сморило, и я не просыпалась до утра.
Джим слышал ее слова, но не мог понять, зачем она все это говорит. А может быть, в них какой-то намек?
— Когда ты обнаружила, что Энн ушла?
— Когда принесла ей чай. Занавески она, как всегда, оставила отдернутыми, и я сразу увидела, что в комнате ее нет. И ее одежды тоже. Шляпка, и пальто, и все остальное исчезло. Только сумочку забыла.
— И кошелек остался в сумке?
Томасина покачала головой:
— У нее не было кошелька. Крупные деньги лежали внутри, в среднем отделении, а мелочь — в боковом кармашке. Я заглянула в сумочку.
— Но как она могла уехать без денег? — вырвалось у Джима.
— Не знаю. — В спокойном чинном голосе служанки снова послышалась та же странная нота…
— Томасина, если тебе что-то известно, ты должна мне сказать, должна!
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Я ничего не знаю. Ей-богу. Но только задняя дверь сегодня утром была открыта. И это не мы с Мэтти забыли ее запереть.
— Зачем ей понадобилось уходить через черный ход?
— Сдается мне, она не хотела, чтобы ее услыхали.
— Да. Но почему, почему?
Но Томасина отмалчивалась. Не получив ответа, Джим высказал собственную догадку:
— Вероятно, что-то случилось. Ты говоришь, что просыпалась вчера ночью. В котором часу это было?
— Не знаю. Но обычно до полуночи я не просыпаюсь.
— Значит, между двенадцатью и часом?
Томасина кивнула.
— Но вроде ничего такого не происходило, все было спокойно.
— Что же заставило ее убежать? Причем поспешно, вон даже сумочку забыла. Как она вообще могла ее забыть!
— Не знаю. — Томасина смотрела ему прямо в глаза.
Джим с минуту постоял, глядя куда-то в сторону. Потом снова резко обернулся.
— Но что-то же заставило Энн убежать!
— Возможно, она что-то вспомнила, — задумчиво произнесла Томасина.
Глава 27
Из Чантриза Джим прямиком направился в Лондон, к мисс Силвер.
— Никто ничего о ней не знает. Она просто испарилась, — сообщил он.
Мисс Силвер подобрала вязанье и довольно долго молчала. Затем взглянула на Джима, стоящего перед ней на каминном коврике.
— Вам лучше присесть, мистер Фэнкорт.
— Не думаю, что в состоянии сейчас сидеть.
— И тем не менее так будет лучше… Благодарю вас.
И что же, по вашему мнению, произошло?
— Не знаю. Я пока ехал в поезде, все пытался это понять. Но в любом случае, есть два варианта: либо ушла сама, либо ее куда-то увели силой.
— Резонно.
— Если она ушла по собственной воле, то почему оставила деньги?
— Возможно, просто забыла их. В спешке.
— А какова причина спешки?
— Этого мы не знаем. Но вы сказали, что вчера в Чантризе что-то произошло.
— Да. Какой-то тип нашел Энн в саду. Он угрожал ей. Но она никогда в жизни не видела этого человека, и все его слова остались для нее загадкой.
— И что же он сказал ей?
— Что им нужно поговорить, но разговор этот личный… Испугал Энн чуть ли не до обморока. Заявил, будто ей известно, что именно он может рассказать окружающим. Но она ничего не понимала. Она сказала мне: «Наверное, именно это больше всего и напугало меня. Не лишись я памяти, мне не было бы так страшно. Самое ужасное — неведение. Как будто проснулся посреди ночи и не можешь понять, где находишься». — Джим повторял ее слова, ему казалось, что Энн снова тут, рядом. Из кабинета мисс Силвер он снова перенесся на склон холма. Рука его обвивала талию Энн, он чувствовал дрожь ее тела.
Мисс Силвер тем временем преспокойно вязала, прекрасно понимая, где витает ее гость. Она не хотела ему мешать.
Вскоре Джим очнулся и снова заговорил:
— Энн передала мне слова того незнакомца. Не знаю, принял ли он ее за кого-то другого, но он принялся угрожать ей. Велел не забывать, что «им» известно ее местонахождение и у него имеются для нее какие-то приказания.
Запретил рассказывать об их встрече, а приказы велел выполнить беспрекословно. Бросив напоследок: «Советую вам быть послушной девочкой», этот человек ушел.
Мисс Силвер подняла глаза.
— И он был ей совершенно незнаком?
— Абсолютно.
— Понятно… — она замолчала, погрузившись в размышления.
— Я в полной растерянности, — вновь раздался голос Джима. — Вы знаете, как это бывает, — кто-то становится тебе очень близок. Ты веришь ему, ты точно знаешь, что он говорит правду. Не гадаешь, не раздумываешь, а просто знаешь. Вот так случилось у меня с Энн. — Он откинулся в кресле.
— Понимаю, — отозвалась мисс Силвер.
— И вдруг — разрыв, — продолжал Джим. — Внезапная, нежданная разлука, и нет никакой возможности отыскать дорогого тебе человека. Это настоящая мука. Что же произошло? Что же могло случиться?
Мисс Силвер с минуту вязала в полном молчании.
Потом заговорила снова:
— Полагаю, возможны два варианта. Во-первых, к Энн могла вернуться память. А ведь мы ничего не знаем о ее прошлом.
— Вы думаете, так и было?
— Не знаю. В любом случае, убежать ее заставило какое-то экстраординарное событие. Не могли бы вы рассказать мне, о чем вы с ней говорили?
Получив ответ на свой вопрос, мисс Силвер продолжала:
— Второй вариант — нечто необычное произошло уже после вашего отъезда. Она могла
