— Какой был звук, Полли? Очень громкий?
— Нет, мисс. Он едва до меня доносился, но она-то, пока колотила, не слышала меня, я ведь негромко стучусь.
— Да, я это заметила, — улыбнулась мисс Силвер.
— Иначе я не умею, — всхлипнула Полли.
Мисс Силвер кивнула.
— Продолжай. Пока ты все хорошо объясняешь. Значит, ты услышала стук и решила, что миссис Леттер в ванной. Что ты сделала потом?
— Я приоткрыла дверь и заглянула в комнату. Миссис Леттер там не было. Дверь в ванную была приоткрыта, и звуки шли оттуда. Тогда я подошла к двери ванной, чтобы опять постучать.
— Дальше.
Полли посмотрела на нее, округлив глаза:
— Я не знаю, мисс, были вы у миссис Леттер в комнате или нет. Господа из полиции ее заперли, но вчера снова открыли. Миссис Хаггинс сегодня собиралась там убираться.
— Я там была.
— Тогда вы знаете, мисс, что у миссис Леттер одна стена комнаты как бы сплошное зеркало и в ванной тоже. Она сразу после войны тут все переделала. Когда дверь в ванную открыта, то в зеркале, которое там, видна ванна. Я вошла в комнату и сразу увидела миссис Леттер.
— Ты хочешь сказать, что увидела ее в зеркале?
— Ну да, мисс.
— Что она делала?
— Она стояла, наклонившись над ванной. Вокруг всей ванной идет такой плоский бортик. На этом бортике лежал листок бумаги, сложенный вдвое, и она каблуком снятой туфли колотила по этой бумаге. Этот самый стук я и слышала.
— Что же было дальше, Полли?
— Я не знала, что делать. Потом решила подождать. Она перестала колотить и развернула бумажку. Там был белый порошок и несколько больших кусочков. Они так и не раскрошились. На бортике еще стояла коробочка. Она у миссис Леттер на туалете обычно стоит. Вообще-то это нюхательная табакерка. Она ее открыла, там лежали белые такие таблеточки. Она вынула их, положила в бумагу, сложила ее и снова стала разбивать их каблуком. Я не должна была стоять и следить за ней, не знаю прямо, что на меня нашло. Я чего-то очень перепугалась.
Полли задержала дыхание и снова стала перебирать передник худенькими, дрожащими пальцами.
— Просто не понимаю, что на меня нашло, — повторила она растерянно. — Я с места не могла сдвинуться — только и всего.
Мисс Силвер покашляла и осторожно спросила:
— Ты могла видеть лицо миссис Леттер, Полли?
Полли с испугом взглянула на нее. Ее щеки стали белыми как мел. Красным оставался только кончик носа. Когда она заговорила, то голос ее дрожал, и она запиналась на каждом слове:
— Нет, сначала, когда она стояла наклонившись, то не могла. Но потом, когда она стала ссыпать порошок в коробочку… Тогда видела.
— Какой она тебе показалась?
Полли молчала и перебирала край передника. Мисс Силвер положила руку ей на колено.
— Ну, детка, раз ты видела ее лицо, то можешь же сказать, какая она была — грустная, серьезная, несчастная?
Полли продолжала молчать, только дрожала. Но потом все-таки ответила:
— Нет, мисс, совсем не грустная.
— Так какая же?
Слабый, запинающийся и прерывающийся голосок Полли произнес:
— О, мисс… она казалась такой довольной.
— Ты уверена?
— Да, мисс. Не знаю почему, но это меня особенно испугало.
— Тебе нечего бояться. Миссис Леттер тебя видела?
— Нет, мисс. Она кончила высыпать порошок, и тут я выбежала из комнаты и снова постучала в дверь — уже сильно. Миссис Леттер тогда вышла и спросила, что мне нужно, я сказала, что миссис Мэнипл велела узнать, спустится ли она вниз, и миссис Леттер ответила «да» и приказала мне уходить. А теперь мне можно идти?
— Еще одну минутку, Полли. Ты сказала, что миссис Леттер высыпала порошок в табакерку. А таблетки она вынула? Коробочка была пустая?
— Да, мисс.
— Ты видела эту коробочку после среды?
— Нет, мисс.
— Опиши, какая она.
— Небольшая, но очень красивая. Она, наверно, сантиметров пять длиной, и с позолоченными стенками и донышком, а на крышке картинка. Там леди нарисована совсем без ничего — только шарфик на ней, а рядом маленький мальчик с крылышками, луком и стрелами. Такая хорошенькая коробочка!
— Еще один, последний вопрос, Полли, — стараясь ничем не выдать своего волнения, спокойно спросила мисс Силвер. — Еще один — и ты сможешь уйти. Миссис Леттер принимала ванну перед тем, как спуститься вечером к столу или нет?
— Нет, мисс. Миссис Леттер всегда принимала ванну перед сном. К тому времени мы всегда готовили горячую воду.
— Спасибо, Полли, — с чувством произнесла мисс Силвер.
Глава 36
Едва за Полли успела захлопнуться дверь, как мисс Силвер надела капот, спустилась в кабинет и стала звонить в гостиницу. Подошедший к телефону Фрэнк Эбботт известил ее, что Лэм завтракает, с тем чтобы спешно отбыть в Крэмптон на встречу со старшим констеблем графства и инспектором Смэрдоном. Мисс Силвер нетерпеливо кашлянула, из чего Фрэнк справедливо заключил, что мисс Силвер звонит не для того, чтобы получить информацию, а потому, что желает поделиться своей собственной. Не теряя даром времени, она, перейдя вдруг на грамматически правильный, но доморощенный французский, сообщила Фрэнку, что они с Лэмом должны, не теряя ни минуты, прибыть в Леттер-Энд.
Фрэнк присвистнул.
— Это действительно так важно?
— Это снимает все обвинения с моего подзащитного, — отозвалась мисс Силвер и повесила трубку.
Фрэнк Эбботт отправился докладывать старшему инспектору. Лэм только что расправился с беконом и яйцами и собирался приступить к гренкам с джемом.
Постели в «Быке» превзошли самые мрачные опасения Фрэнка: матрацы перьевые, простыни короткие и одеяла узкие — страх божий, да и только! Бекон был плохо поджарен, но яйца — единственный местный продукт — вполне свежие. Однако Лэм не был столь требователен и разборчив в еде, как его подчиненный. Когда он ложился в постель, то спал крепко, когда принимался за еду, то ел с завидным аппетитом. Когда Фрэнк сел с ним рядом, Лэм покосился на него и спросил:
— Ну что там стряслось?
Фрэнк иронически поднял бровь и многозначительно произнес:
— Моди! Да еще и по-французски! Невероятно таинственная!
