бликов, отражаемых блестящими листьями.
Однако здесь не так темно, как в нашем еловом лесу. Вверху стоит как бы туман. Воздух влажный и тёплый — трудно дышать, как в бане в парном отделении.
Это не «палящая жара» тропической пустыни. Температура воздуха всего 26, самое большее 30, но во влажном воздухе почти нет охлаждающего испарения, нет и освежающего ветерка.
Томительный зной не спадает и в течение всей ночи, не давая человеку отдыха.
В этой атмосфере, постоянно тёплой и влажной, быстро перегнивают органические остатки и прекрасно разрастаются растения.
На небольшом пространстве скапливается большое число разнообразных растений (различных видов и форм), борющихся за землю, за свет, за жизнь.
Каждое растение стремится вверх, стремится разрастись до громадных размеров.
Различных реками мелкие и громадные — в несколько метров.
Здесь оправдываются слова Ч. Дарвина, что «наибольшая сумма жизни осуществляется при наибольшем разнообразии строения».
Глаз теряется в многообразии форм. Корни отходят от стволов деревьев, плоские, высотою иногда больше метра, заставляя путешественников перелезать через них, как через заборы.
Стволы деревьев неровные, часто у основания ребристые, с выступами, как будто подпираются толстыми досками. Это хорошая опора для высоких массивных деревьев на влажной почве.
Коры деревьев почти не видно, так как деревья снизу доверху покрыты зеленью — эпифитами. Различные растения поселились на рыхлой коре деревьев и прямо из влажного воздуха впитывают воду своими воздушными корнями, свисающими вниз вместе с листьями.
Здесь и мхи, и папоротниковые, и кактусы-эпифиллю-мы, и орхидеи с цветами, похожими на бабочек и ярких птичек.
В волшебном сумраке в изобилии летают крупные изумительной окраски бабочки, которые и опыляют цветы.
Цветы у многих деревьев появляются не на концах веток, а прямо из ствола. Со стволов свисают и плоды.
Примером может служить дерево какао с плодами, из которых получают шоколад.
Деревья оплетены самыми различными вьющимися растениями.
Гибкие лианы переброшены с одного дерева на другое, как канаты или гирлянды.
В этом зелёном хаосе трудно разобрать, какие цветы, плоды или листья принадлежат тому или иному растению. Всё перемешано между собой. Какая-то толща многообразной растительности в тридцать — сорок метров высоты.
«В этом воздухе природа как будто явно и открыто для человека совершает процесс творчества; здесь можно непосвящённому глазу следить, как образуются, растут и зреют чудеса; подслушивать, как растёт трава». Так описывал своё впечатление от тропического леса И. А. Гончаров во время путешествия на фрегате «Паллада».
Тропический лес — «голодный» лес. Даже местное население с трудом отыскивает съедобные плоды или корни. Да и трудно взобраться на толстые, без сучков и веток деревья. За лиану не всегда ухватишься, так как есть такие лианы, которые, как пила (например, пальмовая лиана — ротанг), изорвёт не только одежду, но и тело.
Глаз утомляется, бессильный разобраться в этом беспорядке.
Всё это многообразие растительных форм сливается в сплошную темно-зелёную массу листвы, вдали принимающую черно-синий цвет, а вблизи отражающую блики солнца так, что больно смотреть и невозможно фотографировать.
Среди этой тёмной, блестящей, будто «жирной» зелени заметны бурые пятна засохших листьев, иногда покрытых лишайниками и мхами.
«Много, слишком много зелени, но очень мало ярких красок, совершенно противно сложившемуся мнению о красочности тропического леса», — описывает своё впечатление советский ботаник Ю. К. Воронов, участник экспедиции в Южную Америку в 1926 году.
Общее впечатление — как от картины, написанной масляными красками старинными мастерами. Здесь не увидишь яркой, нежной, изумрудной зелени, какую мы видим у себя в северных лесах весной, или пылающую красную и жёлтую листву различных оттенков — осенью.
Тропический лес стоит круглые годы не изменяясь, и листья кожистые, большие остаются зелёными в течение пяти лет.
Невольно в этом далёком лесу вспоминаются наши сквозные леса, с просвечивающим между нежно шелестящими ветками голубым небом; с весёлыми солнечными полянками.
Наш лес как будто написан нежными тонами акварели. Вполне понимаешь русских путешественников, которые в роскошных тропических лесах грустят, вспоминая родные берёзки и весёлое пение птиц в наших лесах.
В тропическом же лесу хотя и раздаются голоса птиц, но эти голоса резкие и хриплые.
Неприятны и грубы стоны ленивца и рёв обезьян. Особенно жутки эти голоса в тишине и темноте ночи.
Ночь в тропиках спускается быстро, в 6 часов, и продолжается двенадцать часов.
В наших лесах стоит почти ничем не нарушаемая тишина в течение всей ночи.
В тропическом лесу, наоборот, перед наступлением ночи с криком возвращаются с прогулок попугаи и обезьяны, и долго звучат цикады, стонут саламандры, квакают гигантские лягушки, воют филины и вздыхают ещё какие-то звери.
К середине ночи, когда наступает тишина, вдруг раздаётся сдавленный вопль жертвы ягуара. И тогда по всему лесу проносятся крики испуганных зверей и птиц. Долго кричат в темноте проснувшиеся голосистые обезьянки, жалостно стонет ревун. До самого рассвета не может успокоиться напуганное население тропического леса.
Ещё более шумно, но радостно отмечается конец страшной ночи.
Ужасны бури в тропическом лесу в дождливое время года. Гул, грохот, разрывы молний, сплошные потоки воды, падение вырванных с корнем тысячелетних гигантов, несущее гибель соседним растениям, сплетённым лианами вместе с ними. Крепкие, кожистые, на прочных черешках листья противостоят ливням, обрушивающимся на них с громадной силой.
С глянцевитой поверхности листьев вода быстро скатывается, не смачивая их. Застой воды на листьях повлёк бы поселение на них водорослей, грибов, лишайников и даже мхов.
Строение листьев растений зависит от условий жизни в тропическом лесу: влажности атмосферы, слабого солнечного света и сильных ливней.
Множество опасностей подкарауливает путешественника в тропическом лесу — кровожадные звери, ядовитые змеи, болезни…
Страшно и непривелистьевпробиваются лучи солнца и играют бликами на нижних листьях. Что-то в этих листьях нам напоминает знакомое с детства растение, стоящее на окне в нашей комнате. Да, конечно, это филлодендрон (листодерево), вернее, монстера делициоза (Monstera deliciosa), просто называемая у нас «плаксой».
Семена монстеры заносятся птицами на деревья и там на коре, в окружении мхов, прорастают. Сначала монстера растёт как эпифит, медленно спуская вниз, как верёвки, свои воздушные корни. Они имеют длину свыше шести метров, толщину один — два сантиметра и отходят по одному или по два от каждого крупного листа. У почвы эти корни загибаются и выпускают много боковых корней, покрытых, как
