Таким образом, все надежды, которые возродились у миссис Брэникен с появлением Гарри Фельтона, рассыпались в прах. Вместо луча света, которым он мог бы осветить непроглядную тьму, он еще усилил эту тьму, и ничто не в состоянии было рассеять этот мрак даже когда-либо в будущем! Наступал конец всем надеждам, и на этот раз бесповоротный конец!
Собран был, по желанию Долли, консилиум всех лучших врачей города. Освидетельствовав больного, они признали себя бессильными.
— Вы не в состоянии ничем помочь этому несчастному? — спрашивала их миссис Брэникен.
— Ничем, сударыня, — отвечал один из врачей.
— Вы не в состоянии вернуть ему хотя бы на одну минуту его разум, память?
За эту минуту миссис Брэникен отдала бы все свое состояние.
Но там, где бессилен человек, всемогущ Господь. К Нему одному должен обращаться человек в своем бессилии…
После ухода врачей Долли преклонила колени, и Зах Френ по возвращении застал ее углубленной в молитву у постели умирающего.
Подойдя к умирающему, чтобы удостовериться, дышит ли он еще, Зах Френ вдруг воскликнул:
— Сударыня!.. Сударыня…
Полагая, что Гарри Фельтон умер, Долли, приподнявшись с колен, пробормотала:
— Скончался?
— Нет, сударыня, нет! Поглядите. Он открыл глаза… Он смотрит…
И действительно, раскрытые глаза Гарри фельтона горели необычайным блеском. Легкая краска выступила на лице, и он судорожно повел несколько раз руками. Казалось, он вышел из оцепенения, в котором был столько времени.
Взгляд его скользнул по миссис Брэникен, и уста сложились в слабую улыбку.
— Он узнал меня! — воскликнула Долли.
— Да! — отвечал Зах Френ. — Он осознает, что жена его капитана около него! Он заговорит!
— Дай Господи!
И взяв в свои руки руку Гарри Фельтона, ответившего ей слабым пожатием, Долли наклонилась к нему.
— Джон?.. Джон?.. — говорила она.
Искорка, промелькнувшая в глазах Гарри Фельтона, показала, что он услышал ее.
— Жив? — спросила она.
— Да! — чуть слышно произнес он, но Долли все-таки сумела уловить долгожданный ответ.
Глава семнадцатая. ПРИ ПОСРЕДСТВЕ «ДА» И «НЕТ»
Миссис Брэникен распорядилась тотчас же призвать врача. Тот сразу понял, что сознание Гарри Фельтона выражало собой последний проблеск жизни и агония была близка. Мгарающий, казалось, видел одну лишь миссис Брэникен. Он не обращал внимания ни на врача, ни на Заха Френа. Весь остаток душевных сил был сосредоточен на супруге его капитана, Джона Брэникена.
— Гарри Фельтон, — спросила миссис Брэникен, — если Джон жив, где оставили вы его?.. Где он?..
Гарри Фельтон не отвечал.
— Он не в состоянии говорить, — сказал доктор, — но, быть может, нам удастся получить от него ответ знаками.
— Я все пойму по его глазам! — отвечала миссис Брэникен.
— Постойте, — сказал Зах Френ. — Необходимо ставить ему вопросы в известном порядке, и мы, моряки, лучше понимаем друг друга. Позвольте мне спрашивать. Пусть миссис Брэникен держит в своих руках руку Фельтона и не спускает глаз с него. Он будет отвечать глазами «да» и «нет», и этого будет достаточно!
Склонившись над Гарри Фельтоном, миссис Брэникен взяла его за руку.
Приступи Зах Френ непосредственно к вопросу, где находится капитан Джон, невозможно было бы ожидать удовлетворительного ответа, заключающего в себе дельные указания, так как для этого потребовалось бы указать название страны, провинции, местечка, на что, очевидно, умирающий не имел сил. Предпочтительнее было постепенно подойти к этому вопросу, возобновляя в памяти все события, с последнего дня, когда был замечен «Франклин», вплоть до того времени, когда Гарри Фельтон расстался с Джоном Брэникеном.
— Фельтон, — сказал Зах Фред отчетливым и ясным голосом, — перед вами миссис Брэникен, жена Джона Брэникена, капитана «Франклина». Узнали ли вы ее?
Уста Гарри Фельтона оставались без движения; движением же век и легким пожатием руки он отвечал утвердительно.
— После того как «Франклин» встречен был к югу от острова Целебес, его нигде более не видели? — продолжал Зах Френ. — Вы слышите меня, Фельтон?
Последовало снова подтверждение взглядом.
— Слушайте, — продолжал Зах Френ, — я буду узнавать, правильно или нет то, что будет мною сказано, по тому, будете ли вы открывать или закрывать глаза.
Несомненно было, что Гарри Фельтон понял все сказанное Захом Френом.
— Капитан Джон направился по Тиморскому морю по выходе из Яванского моря? — продолжал он.
….. — Да!
— Через Зондский пролив?
— Да!
— По собственному желанию?
На этот вопрос последовал знак отрицания, в истинном значении которого нельзя было сомневаться.
— Нет! — повторил Зах Френ.
Это вполне соответствовало убеждениям капитана Эллиса и его личным. «Франклин» был вынужден избрать путь по Тиморскому морю по выходе из Яванского моря.
— Была буря? — спросил Зах Френ.
— Да!
— Вероятно, вас захватил ураган в Яванском море?
— Да!
— Который погнал вас через Зондский пролив?
— Да!
— Быть может, «Франклин» потерял мачты, руль?
— Да!
Стремив глаза в глаза Гарри Фельтона, миссис Брэникен безмолвно ждала. Желая последовательно восстановить различные фазы катастрофы, Зах Френ продолжал спрашивать.
— Капитан Джон, лишенный возможности произвести наблюдения для определения широты и долготы, не мог знать, где именно он находится?
— Да!
— Увлеченный к западной части Тиморского моря, после того как его носило в продолжение некоторого времени, он разбился о рифы острова Браус?
Слабым жестом проявилось удивление Гарри Фельтона, очевидно не знавшего названия острова, у которого разбился «Франклин» и положение которого в Тиморском море оставалось ему неизвестным.
Зах Френ продолжал:
— При выходе из Сан-Диего вас было на корабле четырнадцать человек: капитан Джон, вы, Гарри Фельтон, и двенадцать человек экипажа. Осталось ли у вас четырнадцать человек после крушения
