Сталин. Тайный «Сценарий» начала войны

повседневной работе СД и полиции безопасности ? Правильно это?

Олендорф: Да.

Инструктаж, проведенный Штреккенбахом в Претце, был уже не первым мероприятием по этому вопросу. Еще в начале июня 1941 г. одно из таких совещаний провел в Берлине Гейдрих, который прямо и без всяких эвфемизмов разъяснил будущим убийцам, в чем заключается их миссия и какие «устные приказы» были даны фюрером.

Кроме будущих убийц, на этом совещании присутствовало большинство высших офицеров вермахта и абвера, и они тоже слышали и не могли не понять слова Гейдриха.

ИЗ ЗАЯВЛЕНИЯ ПОД ПРИСЯГОЙ ШЕЛЛЕНБЕРГА

26 ноября 1945 г.

В начале июня 1941 г. Вагнер совместно с Гейдрихом и начальником управления заграничной контрразведки Верховного командования вооруженными силами [адмиралом Канарисом] созвали в помещении Верховного главнокомандования вооруженными силами в Берлине общее совещание всех офицеров разведывательной службы…

Присутствовало также большинство ответственных руководителей эйнзатцгрупп и эйнзатцкоманд полиции безопасности и службы безопасности. Я также присутствовал.

Смыслом и целью этого совещания было ознакомление участвующих с военными планами против России и объявление им вышеупомянутых подробностей заключенного между Вагнером и Гейдрихом письменного соглашения. Эта группа офицеров разведывательной службы армий и соединений пробыла в Берлине еще несколько дней и в ряде дальнейших совещаний, в которых я не участвовал, была подробно информирована о дальнейших деталях предстоящей Русской кампании.

Я допускаю, что предметом этих совещаний было уточнение смысла приказа фюрера «всеми средствами быстро и окончательно сломить всякое сопротивление на завоеванных территориях», включая организованные массовые убийства всех сопротивляющихся элементов. В противном случае, вероятно, нельзя было бы ожидать установления в течение нескольких недель того сотрудничества между действующей армией и эйнзатцгруппами, о котором явно свидетельствуют вышеупомянутые документы.

Во всяком случае, вряд ли можно сомневаться в том, что офицеры разведывательной службы немедленно по возвращении из Берлина самым точным образом и в полном объеме информировали о соглашении своих начальников, включая командующих армейскими группами и армиями, которые должны были начать наступление на Россию.

Вальтер Шелленберг

Приказ об уничтожении — уже не секрет

Приказ об организации массовой ликвидации еврейского населения и коммунистов на будущих оккупированных территориях, не был и не мог быть секретным, иначе он не мог бы быть выполнен!

Об этом приказе, кроме сотрудников РСХА, знало руководство вермахта, руководство абвера, знали тысячи убийц Эйнзатцгруппе и миллионы офицеров и солдат германской армии.

Трудно представить, чтобы в таких условиях факт создания особых, еще не виданных в истории, отрядов убийц остался неизвестным иностранным разведкам. Трудно представить, чтобы полученный убийцами приказ об организации массовых ликвидации не был передан кем-либо из участников совещания в английскую, американскую или советскую разведку. На совещании присутствовал адмирал Канарис, который, по свидетельству Лахузена, настолько тяжело реагировал на убийства гражданского населения, что даже поручил Хансу фон Донаньи составлять «Картотеку преступлений Гитлера». Именно эта картотека, по идее заговорщиков, должна была послужить основанием для предания Бесноватого суду. От адмирала Канариса о чудовищном приказе Гитлера должны были узнать, как это бывало всегда в таких случаях, его друзья единомышленники — Остер, Гизевиус, Гросскурт.

Подполковник Гросскурт, который в свое время «знал слишком много» и потому был отправлен трусливым генералом Гальдером на фронт, теперь снова был в Берлине в абвере. И именно Гросскурт, прямодушный, честный и набожный человек, передал все документы, свидетельствующие о запланированном уничтожении миллионов людей, бывшему германскому послу в Италии Ульриху фон Хасселю. А Хассель имел много возможностей для передачи этих документов в нужные руки — ведь он был женат на дочери адмирала фон Тирпица и приходился близким родственником внучатому племяннику адмирала советскому шпиону Харро Шульце-Бойзену, по кличке «Старшина».

Ханс Бернд Гизевиус узнал о чудовищном приказе Гитлера не только от адмирала Канариса, но и от своего друга Артура Небе, хорошо осведомленного о том, в чем будут заключаться его «обязанности» в России. По свидетельству Гизевиуса, Небе, действовавший по принципу «и нашим, и вашим», постоянно передавал ему различную секретную информацию, в том числе даже оригинальные документы крипо и гестапо. Ярый противник нацистов Гизевиус, с болью и отвращением воспринявший в 1938 г. события «Хрустальной ночи», не мог не ужаснуться готовящемуся хладнокровному убийству миллионов и не сообщить об этих гнусных планах людям, которые могли, по мнению заговорщиков «Черной Капеллы», предотвратить это злодейство.

Гизевиус наверняка передал эти документы хозяину книжного издательства в Люцерне Рудольфу Рёсслеру, а от него они уже попали в большинство разведок мира, и, в первую очередь, в швейцарскую разведку, возглавляемую бригадным полковником Мэссоном.

Благодаря советскому шпиону Бергарду фон Бальдегу — офицеру швейцарской разведки, советская разведка всегда была в курсе информации, известной полковнику Мэссону. Так еще в феврале 1941 г. в Кремль поступило донесение Шандора Радо, полученное из этого достоверного источника: «По сведениям, полученным от начальника разведки швейцарского Генштаба, выступление Германии начнется в конце мая», а вчера уже более точное донесение: «Нападение Гитлера на Россию назначено на ближайшие дни».

И нет причин, чтобы чудовищные приказы Гитлера о запланированном уничтожении миллионов не были переданы в Москву по той же цепочке.

После войны, на Нюрнбергском процессе Лев Смирнов заявит, что советскому правительству были известны кровавые преступления гитлеровцев еще с первых месяцев войны:

СТЕНОГРАММА ЗАСЕДАНИЙ

МЕЖДУНАРОДНОГО ВОЕННОГО ТРИБУНАЛА