– Может, поговорим у меня в покоях?
– Это не займет много времени. Как и год назад, я прошу вас отправить меня во Францию. Мне необходимо быть с супругом.
Епископ как-то странно взглянул на нее.
– Когда ты намереваешься отплыть?
– Завтра на рассвете.
Он о чем-то подумал, затем покачал головой.
– Завтра вряд ли это будет удобно. Ты так торопливо покинула мэра и шерифов, что даже не дослушала их речь, а ведь в честь вашего с королем возвращения в Гилд-холле будет устроен прием.
– Прием? Вот уж никогда бы не подумала! После голодной зимы, в пору, когда Эдуард Йорк и мой отец собирают войска, а судьба Англии в руках Творца!.. К тому же я видела, как встречал Ланкастеров Лондон.
– Видишь ли, Анна, вас слишком долго не было в столице. А у людей короткая память…Он вдруг умолк и задумался, словно забыв о ней. Его лицо было тревожным, между бровей пролегла борозда. По привычке он машинально коснулся бороды. Анна решилась прервать его размышления:
– А известно ли вам, дядюшка, что король Генрих не сможет присутствовать на приеме?
Епископ вздрогнул, словно очнувшись.
– Что? Да-да… Я был у его величества и имел возможность побеседовать с его камердинером Джейкобом Лэтимером. Бедный Генрих! Никто не должен догадаться о его состоянии. Именно поэтому ты никак не можешь уехать завтра. Отсутствие членов королевской семьи на приеме, устроенном в их честь, было бы оскорбительно. Ты единственная из Ланкастеров, кто сможет представлять династию. Король совершенно безумен.
Анна внезапно напряглась. Что-то здесь было не так… Что? Господь всемогущий, да ведь это Джон Мортон совсем недавно произнес это слово – «безумен», и она более чем уверена, что говорил он о короле. Откуда капеллан герцога Кларенса, которого в Кентербери и близко не подпустили к Генриху, мог об этом знать? Неужели дядя сказал ему?
Невозможно – священник слишком ничтожная фигура для родовитого и заносчивого Невиля, чтобы делиться с ним государственными тайнами. Скорее Джон Мортон уже знал об этом ранее. Ах, как бы ей хотелось расспросить епископа обо всем, доверившись ему, как и год назад. Но она не сделала этого. Несколько месяцев, проведенных при дворе, прибавили ей житейской мудрости.
– Идемте, дядюшка. Паперть собора действительно не самое подходящее место для таких бесед. К тому же я сверх всякой меры утомлена сегодняшним переездом и хочу спать.
Они стали спускаться по ступеням. Сделав неловкое движение, епископ оступился, Анна кинулась поддержать его и вдруг почувствовала, как Джордж Невиль ее обнял. Это было настолько неожиданно, что принцесса растерялась. Епископ прижимал к себе племянницу с такой нежностью, какой она никогда не подозревала в этом сухом человеке.
Он смотрел на нее, откинув капюшон ее плаща.
– Ты стала красавицей, Нэн. Боже, кто бы мог подумать…
– Но мне далеко до королевы Элизабет? – медлительно проговорила Анна, и чело ее невольно нахмурилось при упоминании о былой возлюбленной Филипа Майсгрейва.
Невиль покачал головой.
– Нет, Нэнси. У нее есть красота, ум, достоинство, но нет того покоряющего сердца очарования, какое приобрела с возрастом ты.
Голос его был мягок, и Анна, как всегда, не могла устоять перед добротой. «Он любит меня – и я люблю его! Между нами не должно быть места недоверию. Если и мы, люди одной крови, отгородимся стеной, на кого мы сможем уповать, кому доверимся в тяжкую минуту испытаний?»
Принцесса уже была готова поведать епископу о предательстве Кларенса и умолять его написать о всех последних событиях Уорвику, как вдруг что-то изменилось в лице Джорджа Невиля. При красноватом свете горевшего у входа в церковь фонаря Анна увидела, что это лицо стало жалким, испуганным и несчастным. Епископ сказал:
– Тебе действительно следует уехать во Францию. И хотя завтра ты должна быть в Гилд-холле, уже вечером, если ты не изменишь решения, тебя будет ожидать близ Тауэра снаряженный корабль.
Не взглянув в глаза племяннице, он прямо по лужам пустился в сторону дворца. Анна догнала его.
– Дядюшка, выслушайте меня!.. Но епископ лишь отмахнулся:
– Ступай спать, Нэн. Ты утомлена, а завтратебяждет суматошный день. Хотя, что может бытьлучшедля девушки, чем пир с танцами.
И он так неестественно расхохотался, что Анна растерялась. Но уже в следующий миг Анна твердо знала – она не станет ни во что посвящать епископа Джорджа Невиля.
13.
С утра при дворе поднялась сумятица. Анна не сразу поняла, в чем дело, пока ей не сообщили, что прибыл гонец от Уорвика и Джордж Невиль спешно созвал Совет. Анна нервничала, не зная, что происходит, и злилась на фрейлин, у которых только и разговоров было, что о предстоящем бале в Гилд- холле.
Однако слухи распространялись мгновенно, и вскоре стало известно, что Эдуард Йорк с войском двинулся на юг и сейчас находится в Ноттингеме. О действиях Уорвика ничего не было известно.
Наконец ближе к обеду к ней явился лорд Стэнли. За время совместного путешествия из Кентербери у них с Анной сложились дружеские отношения, и она была рада, что именно он взялся посвятить ее во все дела. Тем не менее ничего нового она не услышала. Силы Эдуарда весьма велики, и он действительно вблизи Ноттингема. Герцог же Уорвик по-прежнему в Ковентри, в ожидании прибытия помощи с запада. Он собирается дать Йорку бой, пока тот не достиг Лондона. Самому барону Стэнли с его отрядом поручено немедленно выступить и соединиться с Делателем Королей.
Анна сидела, опустив голову.
– Началось, – тихо проговорила она.
– Не следует так огорчаться, ваше высочество. Грозовая туча, что так долго висела над Англией, вот-вот разразится дождем. И пусть этот дождь окажется кровавым, но, поверьте, после грозы всегда легче дышится.
Анна с раздражением вскинула на него глаза.
– Что за нелепые аллегории, милорд? Речь идет о короне для Ланкастеров, о жизни моего отца, наконец.
– Мой Бог! И это говорите вы – дочь человека, который всю свою жизнь не снимал доспехов! Для вас нельзя придумать ничего лучшего, чем оставаться веселой и дерзкой. Вы отправитесь на прием, и мой вам совет – улыбайтесь так ослепительно, чтобы никто и помыслить не мог, что Анна Невиль, дочь великого Делателя Королей, хоть.на йоту сомневается в победе отца.
Анна повела плечами.
– Ох уж этот мне пресловутый прием в Гилдхолле! Пир во время чумы. Я бы скорее провела это время в молитвах перед дорогой… Вы должны знать, барон, что я решила попытаться заставить своего супруга и королеву поспешить на помощь Уорвику. Стэнли хмыкнул.
– Вы знаете мое мнение на сей счет. Все это слишком походит на бегство, особенно теперь, когда Йорки буквально у ворот. – Мой отец остановит Йорков! – запальчиво вскричала Анна, а затем, понизив голос и успокаиваясь, спросила: – Скажите, милорд, то, что Элизабет Вудвиль родила сына, увеличивает шансы Йорков на успех?
Глядя ей прямо в лицо, Стэнли кивнул.
– Всегда считается благословенным род, женщины которого плодовиты, а Элизабет, имея двоих
