— Ну, на работе так на работе, а мы там покрутимся, авось еще такую душевную соседку встретим, мало ли.
— Ладно, поехали, все равно делать не фига.
— Подождите, может, сначала имеет смысл поговорить с Маргаритой? Спросить ее, знает ли она эту Мотяшову, а то попремся сейчас к ней и можем все только испортить. Тут надо хорошенько все обдумать сначала.
— А чего тут думать? — удивился Леха. — Глупости, Гошка, уж если взяли след, надо срочно бечь, пока он не остыл!
— Не бечь, а бежать, — машинально поправила Маня.
— А нехай! — мирно согласился Леха. — Ну так что, побегли?
— Шмакодявый, ты нарочно?
— А ты как думала? Говорю же — так вкусней!
— Бред собачий, — поморщился Гошка. — Вам не надоело?
— Не-а, — покачал головой Леха. — Может, я так борюсь за свободу слова!
— Борец выискался! — фыркнула Маня.
— Маняша, если ты не будешь обращать внимания, ему надоест придуриваться и он начнет говорить нормально.
— Но я не могу это слышать! Побегли! Бечь!
— Знаешь ты кто, Малыга? — засмеялся Леха.
— Ну и кто?
— Фря! Самая типичная фря!
— Ну и пусть! — надулась Маня. — Лучше быть фрей, чем безграмотной дурой.
— По-твоему, я дурак?
— Может, и не дурак, но косишь под дурака, не понятно, правда, зачем.
— Ну, это уже легче. Ну, все, погнали! Так можно?
— Леха, ты козел! — не выдержал Гошка.
— За козла ответишь, — добродушно проворчал Шмаков.
— Мы оба с тобой козлы, да еще какие! — хлопнул себя по лбу Гошка. —..
— Почему это?
— Потому что надо было взять с собой фотку лже-Керженцевой! Может, это и есть Лизавета! Тогда все было бы проще простого!
— Подумаешь, делов-то! Сейчас поедем и сами глянем, она или не она, — фыркнул Леха. — А если бы мы к старухе с этой карточкой сунулись, она бы, знаешь, как насторожилась. А на фиг нам это?
— Вообще-то ты прав, Шмаков! — пришлось признать Гошке.
До квартиры Мотяшовой они добрались беспрепятственно. Дверь подъезда стояла настежь — мастер возился с кодовым замком. И на ребят, державшихся вполне уверенно, не обратил ни малейшего внимания, мало ли, может, они тут живут. Но на звонок дверь им никто не открыл. И от соседей никто не выглянул.
— Ну и что теперь? — спросил Гошка. — Честно говоря, я не знаю, как быть.
— Слышь, Гуляев, ты какой-то кислый, я бы даже сказал, прокисший, как… как… Одним словом, тухлый. Тебе что, западло этим делом заниматься, потому что к Умарову оно никакого отношения не имеет, так? — довольно жестко вдруг сказал Леха.
— Да при чем тут Умаров? — смущенно пробормотал Гошка. В словах старого друга была все-таки доля истины.
— Да ладно, знаю я, ты на этом зациклился. Ну, не хочешь, как хочешь! Мы с Маняшей и сами могем, правда?
— Правда! — сказала твердо Маня, пропустив мимо ушей Лехино «могем». — Правда, Гошка, если тебе с нами кисло, мы тебя не держим.
— Уж от Мани он этого никак не ожидал.
— Да вы что? Я только спросил, что дальше, а вы на меня вызверились, как…
— Но каким тоном ты это спросил! — продолжала сердиться Маня.
— А что, очень противным, да? — улыбнулся Гошка.
Маня с облегчением рассмеялась. За это она и любила Гошку. Он не обижался по пустякам, был добрый и умный. В конце концов, неприятности у всех бывают.
— Ладно, проехали, — буркнул Леха. — Малыга, какие предложения будут?
— Ну, я думаю, есть только два варианта — подождать или попробовать узнать все-таки, в каком журнале она работает. Может быть, в «Мари-Клер»? Таисия сказала, что там по-иностранному написано. Хотя в «Мари-Клер», по-моему, никаких советов читателям нет.
— Да нет, сейчас журналов как грязи, и все глянцевые, — сказал Гошка. — Лучше подождем. Предлагаю пока смотаться за мороженым. Я угощаю!
— Годится, — согласился Леха. — С мороженым ждать веселее! Вообще, мы можем и не торчать тут, как приклеенные, глаза не мозолить, а то здесь небось всякие агенты крутятся.
— Какие агенты? — вытаращила глаза Маня.
— Как это какие? Тут же напротив американское посольство.
— Зачем мы-то им сдались?
— Да мало ли, им небось велено все примечать! Так что предлагаю пока схильнуть отсюда и время от времени позванивать тетеньке! А уж когда она появится, тогда мы и придем. Пошли по Новому Арбату швыряться.
— По-моему, вполне разумно, — кивнул Гошка. — Хотя постойте!
Он подбежал к мастеру, все еще возившемуся с замком.
— Извините, пожалуйста, у нас теперь новый код будет, да? — обратился он к нему предельно вежливо.
— А ты, что ль, не знаешь?
— Нет, мы только сегодня приехали с дачи и ничего не знаем!
— Почту вынимали?
— Конечно! Только там ничего такого не было!
— Вот! Говорил я этим дурам, не надо бумагу экономить! А то они на таких тоненьких полосочках код написали, что их и не заметишь! Черт-те что! А потом люди нервничают, в подъезд попасть не могут!
— Ой, вы, пожалуйста, скажите мне код, а то я сейчас уйду, дома никого нет и…
— Да, пожалуйста, что за проблема! Ты в какой квартире живешь?
— В сто тридцатой! — Гошка назвал номер соседней с Мотяшовой квартиры.
— Код — двести семьдесят теперь будет.
— Спасибо вам большое! До свидания!
Гошка, очень довольный, вернулся к друзьям.
— Ты чего там, код вызнавал? — догадался Леха.
— Именно! Двести семьдесят!
— Молоток! — похвалил друга Леха. — Совсем другое дело. Тебе полезно иногда дать по кумполу. Освежает!
Глава VI. ГНИЛОЙ ШМЕНДРИК
Они часа три слонялись по Новому Арбату и близлежащим переулкам, но телефон госпожи Мотяшовой по-прежнему не отвечал.
— А может, она вообще в каких-нибудь теплых морях купается, а мы тут обувку зря портим? — предположил Леха. — Я, между прочим, больше так не Могу, мне это уже остобрыдло! Надо чего-то делать!
