– От страха, – призналась я. – Мотька, я теперь уверена, что это он. На все сто!
– Почему?
– Ты бы видела его глаза! Ужас! Я шла и все время боялась, что он сейчас обернется и что-то с нами сделает, что-то ужасное…
– Ха! Это мы с ним сделаем! Мало не покажется! Давай звонить Федору. Иди звони! А я тут покараулю.
– Ой, Моть, не надо, пошли вместе звонить! Он сказал, зайдет на часок!
– Ерунда! Иди одна! Я послежу, вдруг кто из подъезда выйдет!
– Что ж ты за всеми следить будешь?
– Только за тем, кто пойдет звонить из автомата! Беги, что стоишь как истукан?
– Но где тут автомат?
– Горе луковое! Вон на том углу! Видишь?
– Вижу!
И я со всех ног припустилась бежать. К счастью, автомат был свободен и исправен. Я набрала номер Ирины Олеговны. Там было занято. Может, он уже звонит ей, этот убийца? Но почему с домашнего телефона? Тогда я полезла в карман брюк, где лежала бумажка с номером сотового телефона. Но ее не было! Неужто потеряла? Господи! Я опять позвонила Седовым, но там по-прежнему было занято. Что же делать? Наверняка у Мотьки бумажка в полной сохранности. И я опять бросилась к тому подъезду, где оставила Мотьку. Но ее там не было! Я похолодела. Вот оно! Случилось именно то, чего я больше всего боялась. Но что же делать? Успокойся, приказала я себе, и подумай, куда она могла деться? Вовсе не обязательно, что с ней случилось что-то страшное! Я огляделась. Вошла в подъезд, прислушалась. И негромко крикнула:
– Матильда! Матильда!
Никто не отозвался. Но что же с нею могло случиться?
Может быть, сейчас в одной из квартир этого подъезда убивают мою подружку? А она так мечтала о Париже! Об Италии! Слезы градом хлынули у меня по щекам. Но почему же тогда меня никто не схватил? Ведь именно меня приметил убийца у автомата! Странно! Эта мысль немного успокоила меня. Я снова вышла на улицу и встала у подъезда.
Пусть видят меня все! Однако никто не обращал на меня внимания. Тогда я снова побежала к автомату и набрала номер Ирины Олеговны.
– Алло!
– Ирина Олеговна! Ирина Олеговна!
– Ася, что случилось?
– Мы его нашли! Он сейчас вам звонил?
– Нет!
– Скоро позвонит! Мы его вычислили… Ирина Олеговна, пусть Федор скорее приедет, Матильда пропала!
– Как «пропала»? Куда «приехать»? Ася, детка, говори толком!
– Мы были вместе, следили за ним… Он вошел в дом, а Мотька пропала!
– Где этот дом? Назови улицу, номер дома!
Я назвала.
– Скорее, пожалуйста, скорее! – молила я.
И вдруг кто-то схватил меня за плечо.
– А-а-а! – завопила я и выронила трубку.
– Ты чего орешь, ненормальная?
Передо мной стояла Мотька, живая и невредимая.
– Матильда! Ты цела!
– Ася! Ася! – неслось из телефонной трубки.
– Ирина Олеговна, Мотька нашлась!
– Слава Богу! Дай-ка мне ее к телефону!
Я машинально передала трубку Мотьке. Но не в силах была разобрать, о чем она говорила с Ириной Олеговной.
Наконец, Матильда повесила трубку.
– Ты где была, черт тебя побери? – накинулась я на нее. – Я уж тебя похоронила.
– Да мне пописать приспичило, вот я забежала в один двор… – смущенно улыбнулась Матильда.
– А ты его не упустила?
– Вроде нет, я быстренько…
– Фу, как я испугалась… А что тебе Ирина сказала?
– Чтобы мы ждали тут и не двигались с места!
– А если он…
– Все равно…
Прошло минут пятнадцать и возле нас притормозил «Мерседес» Ирины Олеговны.
– Девочки, живо в машину! – скомандовала она.
– А как же…
– Теперь обойдутся без вас!
Глава 10
Результаты экспертизы
Ирина Олеговна привезла нас к себе и для успокоения напоила истинно американским напитком – холодным чаем со льдом и лимоном.
– Вкусно! – простонала Мотька.
– Да, хорошо, освежает! Ну, сыщицы, зачем вас туда понесло? Договорились же – вы никуда не лезете!
– Мы и не лезли! Просто нас позвали сегодня на ленч! – с гордостью доложила Мотька.
– В Москве уже приглашают на ленч? Какая глупость!
И кто же это вас пригласил?
– Кинорежиссер Лутовинов!
– Да? Я была о нем лучшего мнения! – усмехнулась Ирина Олеговна. – Впрочем, его фильмы часто грешат безвкусицей!
– Почему? Ирина Олеговна, я не понимаю? – растерялась Мотька.
– Потому, Мотенька, что звать в России на ленч так же глупо, как на файф-о-клок! Я читала в одном переводе с немецкого: «Мы часто давали диннеры», то есть званые обеды! Такая же глупость! Теперь поняла?
– Поняла! – решительно ответила Мотька. – Я в театре сколько раз думала, в какой-нибудь пьесе дело происходит, допустим, во Франции, все герои французы, но говорят, естественно, по-русски, и вдруг ни с того ни с сего произносят какую-нибудь ходовую фразу по-французски!
А ля герр, ком а ля герр! Или – шерше ля фам!
– Вот-вот! Ты умная девочка! Во всем виноваты режиссеры! Они вполне способны тоже приглашать гостей на ленч!
– А вы не любите режиссеров? – поинтересовалась я.
– Таких – да! Не люблю!
Этот разговор отвлек и успокоил нас. Но тут явился Федор.
– Ну что? – спросила Ирина Олеговна.
– Все под контролем! Ну-ка, опишите приметы этого типа! – потребовал он.
– Эх, была бы с нами Лика, она бы сейчас вам такой портрет нарисовала! – проговорила
