— Тетя Витя! — ахнул Стас. — Что это? Подзорная труба?
— Да!
— Откуда?
Неважно! — махнула рукой тетя Витя. У нее напрочь вылетело из головы, что Стас якобы не знает о ее участии в этом деле. — Ребята, я весь вечер проторчала у окна и кое-что выяснила! Мусоропроводную камеру сегодня никто не открывал. А на место «Запорожца» бегают чуть ли не все собаки нашего двора. Там для них как будто медом помазано!
Ну, медом я бы это не назвала, — хмыкнула Даша. — Но откуда подзорная труба-то, тетя Витя? Неужели вы с кем-то уже поделились впечатлениями?
Даша, за кого ты меня принимаешь? — оскорбилась тетя Витя. — Подзорная труба эта… Ну, одним словом, когда-то в ранней юности я была… знакома с одним моряком, капитаном дальнего плавания…
— Откуда капитаны дальнего плавания в Нижних Сергах? — рассмеялся Стас.
— Но я же не всю жизнь прожила в Нижних Сергах! Я была в Одессе, отдыхала там у знакомых и встретилась с капитаном дальнего плавания. Капитана звали Матвей Матвеевич Матвеев.
И у вас была любовь, да, тетя Витечка? — воодушевилась Даша.
Да! И однажды капитан подарил мне эту подзорную трубу… И я храню ее всю жизнь, как зеницу ока.
А сейчас она и пригодилась. Вот, посмотри сама, как прекрасно в нее все видно!
Даша осторожно взяла в руки красивую старинную трубу и поднесла к глазу, И первое, что она увидела, был Кирюшка Хованский, который о чем-то беседовал с мужчиной, державшим на поводке ирландского терьера. Во дает! На ходу подметки режет! Он может здорово пригодиться в этом расследовании, если не будет пороть горячку. Но, с другой стороны, он очень недоверчивый и осторожный, это вселяет надежду.
Ну как? — спросила тетя Витя.
Кайф!
— Дашка, дай мне! — потребовал Стас.
Даша отдала ему трубу. Он глянул в нее.
— Отлично! Только, тетя Витя, ею надо пользоваться с большой осторожностью!
— Почему!
Она при определенном освещении может бликовать, а шпионы — люди более чем осторожные…
Ты думаешь?
Еще бы! Вы что, в кино такого не видели? Один маленький блик может вас выдать.
Стасик! — огорчилась тетя Витя.
Ничего, вы и так прекрасно видите вдаль. Трубу берите только в самом крайнем случае.
Точно, Стас! Он прав, тетя Витечка, вы рискуете… Лучше спрячьте вашу реликвию до лучших времен.
— Что ты называешь лучшими временами? — уточнила тетя Витя.
— Ну, вот переедем на Фрунзенскую, там можете сколько угодно глядеть в трубу на Парк культуры, на реку и вообще. А еще мама обещала летом куда-нибудь нас с вами отправить, например, на море…
— Что ж, до лучших — так до лучших! — весело кивнула тетя Витя и унесла подзорную трубу к себе в комнату.
— А ничего парень этот ваш Хованский, — заметил Стас. — Только горяч больно! Вдвоем с Петькой такая гремучая смесь получиться может…
— Это да! — засмеялась Даша. — Ничего, Крузик внесет разумное начало.
Знаешь, сестренка, почему-то мне эта идея с собаками кажется не очень перспективной.
Но ведь за что-то надо уцепиться? И потом, пока мы будем за собачниками наблюдать, можем попутно и еще что-то приметить.
— Вот как бы шпион или кто он там, не заметил слишком пристального интереса к собакам своего подъезда!
— И что ты предлагаешь? Пристально интересоваться всеми собаками нашего дома для отвода глаз?
— Нет, конечно… Но, наверное, существует еще какой-то путь…
Ну, путей тут до фига и больше… Дежурить у мусоропровода, заявить в ментуру, установить видеокамеру…
Стоп! — воскликнул Стас.
Ты что?
Эх, если бы добыть видеокамеру ночного видения…
И установить в мусорке?
Именно! Тогда бы мы…
Что?
Мы бы увидели…
Что бы мы увидели? — насмешливо осведомилась Даша.
Не что, а кого!
Ни фига! Тех, кого бы мы увидели, Петька с Крузом и так видели! А вот того, кто что-то бросает в мусоропровод, мы бы опять не увидели!
Да, действительно, — почесал в затылке Стас. — Но мы хотя бы увидели…
Стасик, у тебя что, есть такая камера?
Нет, но в принципе можно было бы достать…
Незачем!
Думаешь?
Уверена!
Значит, завтра по утряночке пойдем с песиками дружбу заводить? — скептически покачал головой Стас.
Начнем с этого, а там поглядим…
Значит, я должен закорешиться с балериной и Кукурузой. Попробую. Таксы вообще-то мне нравятся!
Мне тоже!
Кирилл Хованский проснулся ни свет ни заря, словно от толчка, и мигом бросился к окну. Оглядел двор не видать ли где Виктора. Ах черт, сегодня же воскресенье! Погодка хуже некуда, снег выпал, подтаяло, а к утру опять все замерзло — значит, Виктор должен быть поблизости, уж хотя бы солью посыпать двор он обязан. И тут же Кирилл его увидел. Виктор и впрямь тащил за собой ручную тележку, на которой стоял большой мешок с солью. Не прошло и трех минут, как Кирилл выскочил во двор и со всех ног бросился к дворнику.
Привет, Виктор!
Привет, салага! Чего не спишь? У вас же нынче не просто воскресенье, а каникулы! Отпуск, по- нашему!
Виктор, у меня к тебе просьба! Понимаешь, я тут одну штукенцию случайно в мусоропровод спустил…
Прими мои поздравления, — хихикнул дворник.
Ты мне ключ от камеры не дашь, я поищу?
А что ж ты туда отправил, а?
Понимаешь, я вчера часы отцовские взял поносить и забыл… А когда мама меня послала ведро вынести, я их уронил… Может, я поищу, пока отец не проснулся, а?
Что ж, поищи, поищи, а то отец задницу-то надерет! На вот, возьми ключ! Только как ты голыми-то руками в этом дерьмище возиться будешь, а? Пошли, я тебе рукавицы дам! Только чтоб без глупостей!
Спасибо, выручил!
Кирилл схватил рукавицы, ключ и побежал к камере, отпер дверь, юркнул в камеру. Задержав дыхание, чтобы не дышать вонью, аккуратно сделал слепок, на всякий случай протер рукавицей ключ,
