необходимых вследствие многочисленности партий. Кроме того, вновь возникавшим партиям было крайне трудно пробиться через барьер прочно сложившейся сегментации и привлечь к себе избирателей, уже входивших в социал-демократический, католический или протестантский лагеря. Это почувствовала на себе, в частности, единственная сколько-нибудь значительная фашистская партия Голландии.
Речь идет о партии «Национал-социалистское движение» (НСД, «Nationaal Socialistische Beweging»), основанной А. Мюссертом и К. ван Гелькеркеном в Утрехте 14 сентября 1931 года[10]. Оба они были выходцы из либеральных партий, но имели и раньше уже контакты с небольшими фашистскими и праворадикальными группировками Голландии, впоследствии примкнувшими к НСД. В организационном и идеологическом отношении НСД полностью зависело от немецкого образца. Эта партия выдвигала националистические, антисоциалистические и антипарламентские цели и требовала учреждения корпоративной экономической системы. Но при этом почти отсутствовали антисемитские тенденции. Первых последователей партия приобрела в больших городах страны. Это были преимущественно представители верхнего слоя буржуазии – чиновники, торговцы, офицеры, преподаватели, рантье и т. д. Партия имела отчетливо выраженный буржуазный характер. Высокий процент молодых людей, заметный почти во всех других фашистских партиях, в НСД не наблюдался.
Вначале партия не принимала участия в парламентских выборах и сосредоточила внимание на устройстве партийного аппарата. В январе 1934 года НСД насчитывала уже 21 000 членов, а в январе 1936 года – даже 47 000. Если принять во внимание, что столь крупные партии, как католическая и социал- демократическая, едва ли когда-нибудь имели больше 100 000 членов, то можно видеть, что НСД сумела в короткий срок добиться сравнительно прочного положения. Это проявилось уже на провинциальных выборах 1934 года, и в особенности на парламентских выборах 1935 года. НСД сразу же получила 8% поданных голосов. На фоне прочно сложившейся нидерландской партийной системы это выглядело как примечательный успех, вызвавший удивление голландской общественности.
Но, как показывает более внимательный анализ выборов, НСД не смогла пробиться в сегменты социал-демократов, католиков и протестантов. Избирательные успехи национал-социалистской партии были достигнуты почти исключительно за счет либералов и некоторых небольших «протестующих» партий. Региональные центры влияния этой партии, все еще почти исключительно буржуазной по своему составу, находились по-прежнему в больших городах. Кроме того, НСД добилась заметных избирательных успехов также в провинциях сельскохозяйственного характера, примыкавших к германской границе. Это относилось даже к населенной католиками провинции Лимбург, где, впрочем, НСД унаследовала сторонников некоторых недолговечных движений протеста. Католическая «verzuiling» здесь была не столь сильно выражена. В других регионах НСД очевидным образом использовала все еще продолжавшийся экономический кризис. Здесь сыграло роль и то обстоятельство, что в соседней Германии национал- социалисты сумели справиться с этим кризисом.
Однако в дальнейшем немецкий пример отрицательно повлиял на развитие НСД. Борьба с церковью и преследование евреев вызвали в нидерландском обществе преимущественно отрицательный отклик. Вдобавок к этому, автаркическая политика национал-социалистов ограничила голландский экспорт в Германию. Но решающее значение для упадка НСД, начавшегося сразу же после ее успеха на выборах 1935 года, имели оборонительные усилия католической, протестантских и социал-демократической партий, члены которых не только проявили стойкость по отношению к приманкам национал-социализма, но и создали различные защитные организации против угрозы фашизма. Церковь и государственные органы тоже заняли решительно отрицательную позицию. Еще в 1934 году правительство строго запретило государственным служащим вступать в НСД (и в другие радикальные группировки), причем запрещение последовательно соблюдалось. После этого многие из членов НСД вышли из партии, а Мюссерт и ван Гелькеркен, оба служившие в министерствах, демонстративно ушли со своих должностей. Хотя Мюссерт неоднократно подчеркивал, что его партия строго придерживается законов, он не мог помешать запрещению и роспуску голландского аналога СА – «Вооруженного отряда» («Weerafdeling»). Наконец, преодоление экономического кризиса выбило почву из-под ног пропагандистской деятельности НСД.
Лишь после оккупации Голландии немецкими войсками НСД снова приобрела значение. Она использовала при этом решение оккупационных властей, запретивших, вслед за левыми и либеральными, также и правые партии. Хотя Мюссерт и не был назначен, подобно Квислингу, премьер-министром, голландские национал-социалисты были все же включены в управление страной. Выступавшие в этой роли члены НСД приняли участие в создании добровольческих подразделений СС. Если бы они и захотели, они не могли бы воспрепятствовать депортации голландских евреев и вывозу голландской рабочей силы в Германию. Они стали коллаборационистами, полностью изолированными и отвергнутыми всеми политическими силами и церквами, и голландское движение Сопротивления с ними решительно боролось. После освобождения страны Мюссерт был привлечен к суду и приговорен к смертной казни за государственную измену.
НСД обязана была и своими временными успехами, и последовавшим вскоре крушением жесткой ориентации на национал-социалистский образец. Она разбилась, столкнувшись с решительной волей к сопротивлению социал-демократической, католической и протестантских партий, в лагерь которых она так и не смогла проникнуть. Поэтому она не представляла угрозы для демократической политической системы Нидерландов. Ее идеологическая, организационная и, наконец, политическая связь с национал- социалистской Германией настолько дискредитировала ее в глазах населения, что она потеряла всякое значение и в конце концов готова была к предательскому коллаборационизму.
В Дании основанная в 1930 году Датская национал-социалистская рабочая партия (ДНСРП, «Danmarks Nationalsocialistiske Arbej-der Parti») осталась незначительной сектантской партией. На парламентских выборах 1935 года она получила 16 300 голосов, то есть едва 1% всех поданных голосов. В 1939 году она получила 31 000 голосов, то есть меньше 2%, но смогла все же послать в парламент 3 депутатов. Даже на выборах 1943 года, когда страна была оккупирована немецкими войсками, ДНСРП снова получила лишь три места».
Полной неудаче ДНСРП весьма способствовал тот факт, что она с самого начала прибегла к примитивной и курьезной имитации германской НСДАП. Имитацией были коричневые мундиры, свастика как символ партии, «штурмовые отряды» («Storm Afdelinger»), а также партийная программа – почти дословный перевод 25 пунктов программы НСДАП. Даже официальный партийный гимн был датской версией песни о Хороге Весселе.
Ввиду этого прямо-таки рабского подражания немецкому образцу неудивительно, что датских национал-социалистов отвергали не только социал-демократы, с 1924 года управлявшие страной вместе с левыми либералами («Radicale Venstre»), но и консерваторы, и правые либералы («Venstre»). Здесь действовали антинационал-социалистские и антинемецкие мотивы. В самом деле, последняя война Дании с Германией (т.е. с Пруссией и Австрией) в 1864 году завершилась поражением. Аннексированный тогда Северный Шлезвиг по Версальскому договору был возвращен Дании, но многие из датских националистов не были этим удовлетворены. В конце концов Дания согласилась признать результат референдума во Фленсбурге и в Среднем Шлезвиге, где население однозначно высказалось в пользу Германии; но, как и раньше, могущественный южный сосед вызывал недоверие. Рост национал-социализма, уже в первый период добившегося успехов именно в Шлезвиг-Гольштейне, еще более усилил эту отрицательную установку в отношении Германии, проникнутую страхом и недоверием.
Тем более удивительно, что именно в Северном Шлезвиге, отошедшем к Дании по референдуму 1920 года, ДНСРП имела свою опорную базу. На парламентских выборах 1935 года она получила здесь 4,4% голосов, а в 1939 году – 4,7%. Этот, впрочем, относительный успех можно объяснить тем обстоятельством, что мировой экономический кризис особенно сильно поразил этот сельскохозяйственный регион. Сверх того, ДНСРП могла здесь использовать в своих целях конфликт внутри местной крестьянской партии. Но решающее значение имел тот факт, что вождь партии врач Фриц Клаузен происходил из Северного Шлезвига.
В 1933 году Клаузен вынудил основателя и первого лидера ДНСРП, бывшего офицера Кая Лембке, уйти со своего поста. Но алкоголику Клаузену так и не удалось стать настоящим «фюрером». У него вовсе
