Заехал однажды Аркадий Натанович Стругацкий с друзьями на Дальний Восток. Вышли они на берег океана, выбрали место в тихой бухточке, развели костер и сидели, разговаривали, смотрели вдаль. А мимо проплывал катер Дальневосточного отделения АН СССР «Гайдар».
– Эй, на берегу! – вдруг раздался усиленный мегафоном голос капитана с «Гайдара». – Есть среди вас Аркадий Стругацкий?
Сопровождающие Аркадия Натановича вскочили, замахали руками, мол, есть, но сам Аркадий Натанович сидел, не шелохнувшись. Тут же два человека прыгнули с борта советского научного флагмана в море и поплыли к берегу. Причем один поплыл прямо к берегу, а второй почему-то сначала развернулся и взял курс на Японию и только потом повернул к бухте. Оказалось, будущий посол России в США Владимир Лукин прыгнул за борт без очков. Пока на корабле и берегу суетились, пока смельчаки под азартные крики публики плыли к берегу, где находился обожаемый ими автор, сам мэтр невозмутимо сидел на камне и, щурясь от солнца, невозмутимо глядел вдаль.
Наивность
Когда в семидесятые годы Стругацких никак не хотели печатать на родине, редакторы в издательствах говорили в свое оправдание, что они и даже их начальство сделали бы это с радостью, да вот ЦК КПСС не рекомендует.
Услышав эту версию в очередной раз, Аркадий Натанович пошел на прием к тогдашнему министру культуры Демичеву. И задал вопрос впрямую.
– Ну что вы, Аркадий Натанович, – услышал он в ответ. – В ЦК у вас врагов нет. Ищите врагов в других местах.
И Аркадий Натанович поверил. Кто бы ему после этого визита ни говорил, что руководители издательств никогда не решают подобных вопросов самостоятельно, а ориентируются на «мнение» Центрального Комитета партии, Аркадий Натанович всегда отвечал:
– Неправда. Мне Демичев сказал, что в ЦК у меня врагов нет.
Национальность
Дядя Аркадия Натановича был очень колоритной фигурой. И этот дядя решил Аркадия Натановича сосватать. Курсант Стругацкий сопротивлялся, но дядя сопротивление довольно быстро сломил. «Жениться совершенно не обязательно, – сказал он. – Хоть девушка и славная, но отказаться ты всегда успеешь. А так хоть выпьем задаром, поедим…» Выпивка и закуска были потрясающие. Много лет спустя Аркадий Натанович рассказывал друзьям о роскошных винах, о телятине, салатах, ветчинах, колбасах, которые обливали спиртом и жарили в спиртовом огне… Посидели они с дядей славно – с вечера до утра. Девушке Аркадий Натанович очень понравился. А вот родственникам – не подошел. По одной версии, слишком много он со своим дядей в тот раз истребил продуктов и алкоголя. По второй – не устроила наполовину иудейская национальность Аркадия Натановича.
Обаяние
Июнь 1987 года. В Москве проходит международный конгресс «Врачи мира за предотвращение ядерной войны». В рамках конгресса организована дискуссия «Фантастика и ядерная война». В зале – советские фантасты Владимир Михайлов, Вячеслав Рыбаков, Виталий Бабенко, Эдуард Геворкян, чех Йозеф Несвадба, критики, журналисты. Все ждут гвоздя вечера – выступления Аркадия Натановича.
Аркадий Натанович в тот раз был не в настроении. Сказал он коротко. О том, что рассуждать о ядерной войне, в сущности, нечего. Относиться к ее угрозе надо философски. Если случится, то все мы погибнем и некому будет о войне рассуждать. Если не случится, то тем более – о чем говорить? Засим классик откланялся. У организатора дискуссии критика Вл. Гакова было очень большое желание пнуть Аркадия Натановича под столом президиума ботинком. Полный провал.
И каково же было удивление Гакова, когда в очередном номере американского фантастического журнала «Локус» он прочел буквально следующее: «Самым ярким событием дискуссии было выступление Аркадия Стругацкого. Оно было афористично, коротко, в хорошем смысле провокационно, философски глубоко и парадоксально. Аркадий Стругацкий своей речью произвел колоссальное впечатление на собравшихся».
Оружие
Аркадий Натанович обожал оружие и разбирался в нем, как никто другой.
В одном из вариантов «Отеля „У погибшего альпиниста“» фигурировал люгер с оптическим прицелом. Именно этот вариант рукописи и дал почитать Аркадий Натанович еще одному признанному знатоку оружия среди писателей – Теодору Гладкову, автору политических детективов.
Гладков сказал:
– Знаешь, Аркадий, ты ошибся. У люгера не бывает оптического прицела.
Стругацкий не поверил.
Через несколько дней Теодор Гладков снова пришел к Аркадию Натановичу, на сей раз с кучей книг и справочников. Он показал Аркадию Натановичу перечень всех люгеров, которые когда-либо выпускались, он рисовал схемы и в конце концов доказал, что люгера с оптическим прицелом в природе не существует.
– Исправляй, Натаныч! – торжествовал Гладков.
– Пусть останется, – буркнул Стругацкий. – Фантаст я – или кто?
Писатели
– Скажите, Аркадий Натанович, книги каких писателей вы любите читать?
– Тут до края сцены далеко, даже с первых рядов не доплюнуть. Поэтому отвечу честно: Пикуля люблю.
– Как вы относитесь к последним романам Александра Казанцева?
– Никак. У меня нет к ним отношения. Я не могу читать Казанцева – слишком много бумаги он занимает. А я человек пожилой, мне волноваться вредно.
Ребро
Из поездки в Таганрог критик Всеволод Ревич и его жена Татьяна Чеховская, сотрудник журнала «Знание – сила», привезли хорошее пиво и раков. Возвращение решено было отпраздновать в узком кругу – Ревичи и писатели-фантасты Кир Булычев и Аркадий Стругацкий. Начали у Ревичей вечером, а закончили у Булычева уже под утро. В 5 часов утра Всеволод Ревич от полноты чувств решил поднять писателя Аркадия
