обучить своих дам, как лучше всего устроить званый ужин. По этому случаю для дам и джентльменов изготовили даже специальные памятные салфетки. За традиционной маисовой кашей на молоке последовали пирожки, конфеты, сэндвичи, кофе, мороженое. Заранее объявили и примерную стоимость угощения на человека (конечно, при разумной воздержанности гостя) — всего двадцать пять центов. Однако дамы проявили такое усердие в учении, что, когда трапеза закончилась, каждому джентльмену пришлось раскошелиться аж на двенадцать долларов! По тем временам, и особенно в захолустном Ганнибале, это была огромная сумма. Ну чем не сюжет для юмористического рассказа?
Потом мы побывали в гостях у Ларри Митчела. Он с гордостью показал нам свой роскошно обставленный трехэтажный особняк и поведал его историю. Некогда особняк принадлежал богатому врачу. Жена хозяина влюбилась в друга дома, тоже врача. Любовники замыслили убить хозяина и осуществили свой подлый замысел. Убийство совершилось в спальне на третьем этаже. Присяжные, по неведомой причине, оправдали убийцу, но лишили его врачебной практики. Злодей с горя запил и стал заядлым картежником, а потом и вовсе устроил у себя притон. Осматриваем залу, где резались в карты, и балкон, где местные жрицы любви поджидали удачливых игроков.
Все это было вполне в духе времени. В конце XIX столетия Америка отправила в антикварные лавчонки не только предметы строгого пуританского быта, но и мораль. В это время в маленьком Ганнибале имелось пять борделей, и их обитательницы почитались вполне респектабельными дамами, потому что покупали товары в дорогих магазинах, исправно платили налоги и проявляли заботу о здоровье клиентов. «Но теперь это вполне добропорядочный дом», — заключает свой рассказ пастор и, вероятно, желая рассеять последние сомнения, добавляет, что его жена, миловидная учительница Дженнет, воспитывала дочь президента Клинтона Челси.
«Но теперь это весьма порядочное заведение», — читаем в рекламном проспекте ресторана на Берд-стрит, где когда-то располагался самый шикарный бордель, открытый предприимчивой мадам из Чикаго. Из того же источника узнаем, что местные пасторы сорок лет вели войну с вертепами разврата и в конце пятидесятых одержали победу. Бордели закрыли, и Ганнибал стал благопристойным городом, где проводятся семейные фестивали.
Пароход «Марк Твен», на котором мы плывем по Миссисипи, стилизован под старушку «Большую Миссури». Ее приход в Ганнибал во времена Твена мигом преображал весь город. Но сначала о Миссисипи. Лучше, чем Марк Твен, о ней не скажешь. «Огромная Миссисипи, величавая, великолепная Миссисипи, в милю шириной, катит свои воды, сверкая на солнце; на другом берегу — густой лес. Два мыса — и сверху и снизу по течению — замыкают зеркало реки, превращая ее в озеро, тихое сверкающее и пустынное». А вот и описание парохода «Большая Миссури», дающее полное представление о нынешнем «Марке Твене»: «Длинный и остроносый, он изящен и аккуратен. У него две высокие вычурные трубы, и между ними висит золоченая эмблема. Нарядная лоцманская рубка, вся застекленная, с золочеными украшениями, возвышается за ними над верхней палубой. Кожухи над колесами пышно расписаны, и золотые лучи расходятся над названием парохода. Все три палубы окружены белыми чистыми поручнями; гордо вьется флаг на флагштоке».
Совсем как в былые времена, оглушительно ревет пароходный гудок, звенит колокол, и мы отчаливаем. Наш гид обращает внимание пассажиров на мысы, излучины, острова, а заодно рассказывает байки в духе твеновских вралей. У холма под названием «Прыжок влюбленных» узнаем историю краснокожих Ромео и Джульетты, чьи отцы, вожди двух индейских племен, постоянно враждовали. Правда, в отличие от шекспировской, эта история закончилась счастливо. Однажды один из вождей, завидев на холме свою дочь в объятиях сына заклятого врага, нацелил стрелу в сердце юноши. Но влюбленные в мгновение ока прыгнули вниз, на крышу проходившего поезда, и укатили в другой город. Там они открыли табачную лавку и стали жить-поживать и девяносто долларов в день наживать. Заодно и девять детей нажили.
Рассказывал гид и о знаменитой пещере Марка Твена, где, как помнит читатель, заблудились Том и Бекки. Решаем побывать и там.
О давнем интересе экскурсантов к знаменитой пещере свидетельствуют надписи на ее стенах, сделанные коптящими свечами. Нынешние любители запечатлеть свои имена для истории пользуются маркерами. Как Том и Бекки, с интересом осматриваем чудеса пещеры — «Гостиную», «Собор», «Дворец Аладдина», тайные укрытия знаменитых грабителей. Пещера электрифицирована, и, желая показать нам ту или иную достопримечательность, гид включает свет. В «Автобиографии» Твен упоминает, что пещера считалась страшным местом — в ней находилось мертвое тело девушки четырнадцати лет, дочери врача из Сент-Луиса. Оно покоилось в двойном цилиндре (стеклянном и медном), подвешенном в одном из переходов. Тело сохранялось в спирту. Хирург из Сент-Луиса, по словам Твена, был чудаком и поступал иной раз весьма странно.
Идем вслед за гидом по лабиринту извилистых коридоров. Как выяснилось, он Твена почитает, но не читает, даже «Приключения Тома Сойера» в руки не брал, однако ему доподлинно известно, что Твен слукавил: Том оставил Бекки с догорающей свечой не в темной глубине пещеры, а неподалеку от выхода, завидев свет. Читатели Твена снисходительно усмехнутся: писатель и сам сознался в «обмане» в «Автобиографии», как и в том, что исключительно в интересах искусства заморил в пещере индейца Джо: тот просто не мог умереть в пещере голодной смертью, ведь запас летучих мышей там не иссякаем.
Любопытно, что в городе Марка Твена давно вошло в моду венчаться в пещере. Молодые приглашают туда пастора и гостей. Однажды на такую свадьбу явилось сто пятьдесят приглашенных.
Мечтая вернуться в полюбившееся им место, люди бросают монетки в моря, озера, фонтаны. В Ганнибале принято бросать монетки в расщелину пещеры — там уже скопился всем видимый клад.
Я была в Ганнибале в апреле, в пору цветения вишни, и мысленно снова и снова возвращаюсь в светлый городок на берегу Миссисипи. Брожу по чистым улочкам с булыжными мостовыми, где вместо мусорных урн — деревянные бочки, любуюсь домами в стиле американской «плотницкой готики», поднимаюсь на Кардиффскую гору, у подножия которой стоит памятник Тому Сойеру и Геку Финну. Но главная притягательная сила Ганнибала — дух Твена, ведь недаром же он, объездивший весь мир, сказал как-то журналисту в далекой Индии: «Всем тем, что составляет мою суть, я обязан маленькой деревушке в Миссури на другом конце света».
...На высоком берегу Миссисипи стоит бронзовый Твен и внимательно вглядывается в речные дали. «Человеколюбие было его религией, и весь мир оплакивал его, когда он умер» начертано на памятнике, поставленном штатом Миссури своему знаменитому земляку. В юности Марк Твен служил лоцманом на этой могучей реке и стал одним из величайших лоцманов человечества на нескончаемой реке, именуемой ЖИЗНЬЮ.
г. Ганнибал, США
Л. Биндеман
Адрес: В «мертвый сезон» по земле ацтеков
Перелет самолетом «Аэрофлота» из Москвы в Мексику с двумя посадками — в Шенноне и Майами — занимает почти 20 часов.
В аэропорту «Бенито Хуарес» в мексиканской столице нас встретило пасмурное небо и весьма умеренная температура воздуха. Но еще больше удивила необычная процедура таможенного и пограничного контроля. Пройти с независимым видом мимо таможенников не удается, хотя на плече у меня скромная по размерам сумка. Меня возвращают назад и показывают кнопку, которую должен нажать каждый прибывающий пассажир, испытав свою судьбу. Вслед за выполнением этой операции зажигается лампочка зеленого или красного цвета. Если тебе повезло и ты увидел зеленый свет — дела с таможней закончились. В противном случае придется демонстрировать содержимое багажа. С пограничным контролем особой мороки нет. Еще в Москве посольство выдало нам документы на выезд и въезд с фотографиями, содержащие данные из наших анкет. Въездные карточки отбирают пограничники.
Но вот, наконец, мы можем пожать руки представителям фирмы «Mex-Atlantica», встречающим нас, и получить первые полезные советы. Доллары выгоднее поменять именно в аэропорту. Проходим ряд
