Скворцова. («Охотники за головой», 1996 г. — Прим. ред.)
В развитие одного из абзацев этой статьи, где речь идет о принце Чакрибоке и его русской жене, предлагаю вашему вниманию мой материал о принцессе Сиама, основанный на документальной книге о ней.
Материал был опубликован летом этого года в одной из русскоязычных газет Чикаго.
С уважением, Илья Куксин, Чикаго, США
В своей лучшей книге — знаменитой «Повести о жизни» — Константин Паустовский рассказал красочную легенду о киевской гимназистке Весницкой, ставшей королевой Сиама.
Паустовский писал, что в начале нашего века в Англии — не то в Кембридже, не то в Оксфорде, учился один из сыновей короля Сиама. Он плохо переносил морские путешествия и ездил домой через Европу, Россию и Индию. В одной из таких поездок он простудился, схватил воспаление легких и лечился в Киеве. Там он познакомился с прелестной гимназисткой Весницкой, и любовь, как говорится, вспыхнула с первого взгляда. Принц вылечился, покинул Киев, затем вернулся туда инкогнито и уговорил Весницкую выйти за него замуж. Она согласилась, и принц увез ее в Сиам. Через некоторое время король умер, и принц занял престол, а его жена стала королевой этого экзотического государства. Но родственники короля, и особенно его придворные, невзлюбили королеву-иностранку и отравили ее. Опечаленный король воздвиг великолепный памятник на могиле возлюбленной. Паустовский даже описывает этот памятник: «Высокий слон из черного мрамора с золотой короной на голове стоял, печально опустив хобот, в густой траве, доходившей ему до колен».
Каково же было мое удивление, когда я увидел изданную в 1955 году в Таиланде, так теперь называется Сиам, документальную книгу о Весницкой и истории ее жизни. Книга написана на основе ее писем, дневника и воспоминаний родственников, бесед с ее внучкой — дочерью единственного сына Весницкой. В качестве второго автора выступает тетя этой внучки — сестра ее матери.
И конечно, подлинная история Весницкой здорово отличается от той красивой легенды, которую так талантливо изложил Паустовский. Разумеется, написал он ее по слухам, ибо ни тогда, ни потом в России не была известна ее подлинная история.
Да, действительно, в Киеве в начале нашего века жила и училась в известной Фундуклеевской женской гимназии прелестная гимназистка Катя Весницкая. В возрасте 16 лет после смерти матери она с братом уехала в Петербург, где они жили у дальних родственников. Брат поступил в военное училище, а Катя — на курсы сестер милосердия при одном из военных госпиталей. Именно в Петербурге, а не в Киеве, она познакомилась со своим будущим первым мужем сиамским принцем. Этому знакомству предшествовала интересная история.
Последний император Российской империи Николай II в то время, когда он был еще только наследником престола, совершил длительное путешествие по ряду стран Азии и Дальнего Востока. Посетил он и Сиам, где его приняли по-королевски. Растроганный пышным и в то же время необычайно сердечным приемом, Николай предложил королю Сиама послать своего младшего сына на учебу в Россию. Король согласился, и за несколько лет до появления Кати в Петербурге младший сын короля Сиама принц Чакрабонгзе стал учиться в самом привилегированном военном учебном заведении России — Пажеском корпусе. Для поступления в корпус требовался предварительный высочайший царский приказ о зачислении в пажи. Звание пажа было занесено в Россию еще при Петре I, и в это понятие входило прежде всего благородное происхождение. Поэтому зачисление в пажи рассматривалось тогда как большая честь, на которую имели право только сыновья полных генералов и сыновья или внуки старинных княжеских родов. Принц полностью подходил под эти требования, а тут еще и «удостоение» самого Николая II, ставшего к тому времени императором.
Принц окончил Пажеский корпус, был произведен в офицеры и стал служить в гусарском полку. Затем он ненадолго съездил домой и вернулся в Россию продолжать свое военное образование уже в академии. Знатное происхождение, гусарский мундир, внешность принца сделали его желанным гостем в самых модных великосветских салонах Петербурга. Но ему быстро надоели пышные и чопорные гостиные, и он часто стал посещать простой дом Храповицких, где отдыхал от надоевших официальных приемов при дворе и салонных вечеров петербургской знати. Здесь же, в непринужденной обстановке танцевала и веселилась нетитулованная молодежь — юноши и девушки, как теперь бы сказали, среднего класса. И вот в начале 1905 года на одном из таких вечеров принц увидел Катю и немедленно попросил хозяйку дома представить его. Паустовский был прав — любовь вспыхнула; с первого взгляда. Он узнал, что она уже закончила курсы и проходит практику в одном из госпиталей на Фонтанке, и с тех пор стал почти ежедневно, то сам, то в сопровождении пышной свиты, появляться в госпитале, вызывая необычайный ажиотаж среди однокурсниц Кати и персонала. Катя на первых порах довольно прохладно отнеслась к этому пылкому воздыхателю. Она стремилась побыстрее попасть на практику и, успешно окончив курс, получила назначение в санитарный поезд, который доставлял раненых с театра военных действий в Манчжурии до озера Байкал. Екатерина Ивановна Весницкая оказалась хорошей и старательной сестрой милосердия и была удостоена редких для женщины наград — Георгиевского креста и нескольких медалей. Принц же буквально забрасывал ее письмами, умоляя стать его женой. Еще в Петербурге Катя сказала, что ей как-то необычно выговаривать его довольно сложное для русского уха имя и спросила, не обидится ли принц, если она будет называть его Леком, что означало на; тайском языке «мой маленький». Принц с радостью согласился и с тех пор подписывал свои письма так.
Тронутая таким глубоким проявлением чувств, Катя в одном из ответных писем дала согласие после окончания войны стать его женой. Получив это письмо, принц тут же устроил пирушку для своих однокашников по академии. Но возникло препятствие религиозного характера. Лек был буддист, а Катя верующая христианка. Она хотела венчаться только в церкви. Лек заявил, что он согласен перейти в любую религию — хоть в мусульманство, лишь бы Катя стала его женой. Поразмыслив, они решили венчаться в православном храме, но каждый оставался в своей религии. В России это сделать было невозможно, и венчание произошло в православном соборе Константинополя. После этого молодые отправились в свадебное путешествие. Перед отъездом из России Николай II произвел принца в полковники того гусарского полка, в котором он прежде служил, и наградил его высшей наградой Российской империи — орденом Андрея Первозванного.
Сохранились дневниковые записи и письма Кати, в которых она описывала свои впечатления от этого путешествия. Она была просто очарована экзотикой таких городов, как Константинополь, Каир, и сетовала: что будет делать в Сиаме, где нет православной церкви?
По приезде в Сиам принцу и новоявленной принцессе были оказаны соответствующие церемониалу почести. Сам Лек был произведен в генерал-майоры и назначен начальником военного училища. Молодым был предоставлен в распоряжение отдельный дворец рядом с дворцом короля. Но отец принца и особенно его мать, надо прямо сказать, брак сына не одобряли. Королеве в невестке не нравилось все: и то, что она медленно, по ее мнению, овладевала местным языком, и то, как она одевалась. Так что отношения были сугубо официальными и встречались они только на дворцовых церемониях, где появление принца и принцессы было обязательным. Но вот однажды королева, по собственной инициативе, решила сломать официальный лед в их отношениях. Она не призвала к себе невестку, а сама пошла к ней и в долгой и откровенной беседе убедилась, что ее сын влюбился неслучайно и был без ума от этой иностранки. Да и Катя сама, по просьбе королевы, стала и одеваться, и даже причесываться так, как того требовали таиландские обычаи. Окончательно их примирило рождение внука. В марте 1908 года Катя благополучно родила сына, которого назвали Чула. Не говоря уже о счастливых родителях, король и королева были очень рады первому внуку.
В 1910 году король внезапно умирает, и престол занимает старший брат Лека. Он сразу же производит младшего брата в чин генерал-лейтенанта и назначает его начальником генерального штаба. Чула уже немного подрос, и Катя уговорила мужа поехать в Европу. Длинное железнодорожное путешествие — и вот через Китай они попадают в Россию и, наконец, в Петербург — город, где они познакомились. Но тут-то возникла первая трещина, которая затем и разломала этот казалось бы, нерушимый союз. Катя не могла быть официально принята при русском дворе, так как, по существующим тогда обычаям, она, как женщина некоролевского происхождения, считалась — морганатической женой. Поэтому все официальные визиты Лек делал один. Правда, когда они посетили знаменитый Мариинский
