наземь. Тело чародея вдруг задергалось, как в предсмертной агонии.
Хосвелл подбросил в воздух горсть земли, и магический ветер отступил. Он разочарованно завыл в кроне дуба, затряс ее, обрушив на них дождь сухих листьев.
— Подождите! — сказала Иом, испуганная жуткими манипуляциями, которые проделывал Хосвелл, чтобы убить чародея.
Хосвелл вопросительно посмотрел на нее.
— Я хочу знать, что ему было нужно. Почему он напал на нас?
— Не ждите разумного ответа от носимого ветром, — сказал Хосвелл.
— Обыщите его, — приказала Иом.
Хосвелл пошарил в карманах чародея, но ничего не нашел.
Тогда он стянул с него правый сапог. На ступне и икре обнаружилась голубая татуировка в стиле инкарранских барельефов, только изображено там было не мировое древо, как обычно, а символ ветров, окруженный родовыми именами. О барельефах Иом кое-что знала, но что там было написано, прочесть не могла.
Хосвелл рассматривал татуировку, почесывая подбородок.
— Так и есть, инкарранец. Зовут Пилвайн. Родовое имя — Зандарос, а имя той суки, что его породила, Яссаравин, — сказал Хосвелл. И многозначительно посмотрел в глаза Иом.
— Яссаравин колай Зандарос? — переспросила Иом. — Сестра Короля-Грозы?
Король-Гроза был, пожалуй, самым могущественным лордом Инкарры. Легенда гласила, что предок его был Властителем Неба и, впав как-то в немилость у своих сородичей, положил начало его роду.
Стало быть, чародей ветра, которого Иом решила пощадить, был по происхождению знатным лордом.
Инкарранцы никогда не воевали. Свои разногласия они, конечно, улаживали посредством сражений. Но способы боя у них были весьма утонченными и извращенными. Настоящее оружие лорды брали в руки крайне редко. Обычно врага пытались отравить, унизить, довести до безумия, а то и до самоубийства.
И, вспомнив, как действовал этот колдун, Иом изумилась.
Ему, видимо, доставило огромное удовольствие переодевание в мистаррийского вестника. Он наслаждался, изображая гонца страны, которую хотел уничтожить.
Теперь Иом поняла, что за невидимые пауки ползали по футляру с посланием. На нем были написаны магические руны, написаны ветром. «Послание» должно было убить Габорна, стоило ему только взять в руки этот футляр.
К тому же, судя по всему, чародей этот или заглядывал в сон Иом или сам же наслал его ей.
— И это значит?.. — спросила она Хосвелла.
— То и значит, боюсь, — ответил он. — Впервые в истории инкарранцы начали воевать с Рофехаваном, миледи, и они будут вести эту войну своими способами, которых мы не знаем.
Иом в растерянности сцепила руки и посмотрела в небо. Она не хотела убивать лорда, тем более чужестранца, за которого непременно отомстит его родня. Зачем понадобилась Инкарре эта война? Нельзя ли как-то объясниться с чародеем?
Ветер стонал в ветвях дерева. И она окликнула его:
— Пилвайн колай Зандарос, поговорите со мной. Трепещущий водоворот воздуха перестал сотрясать ветви, замер, словно прислушиваясь.
— Мы не нападали на вас, — прокричала Иом. — Мы не хотим войны с Инкаррой. Нам лучше быть союзниками в грядущие темные времена.
Ответом ей была тишина. Возможно, инкарранский лорд не мог разговаривать в том виде, в каком был сейчас.
— Сэр Хосвелл, уберите землю из его рта и носа.
— Миледи? — удивился Хосвелл.
— Сделайте это, — сказала Иом.
Хосвелл исполнил приказ, но тело не шевельнулось. На губах чародея застыла таинственная улыбка. Глаза его казались живыми.
Иом подъехала к валявшемуся на земле футляру с посланием. Дотронуться до него сразу она не решилась. Посыпала сначала пылью. В тот же миг две руны, начертанные ветром, закружились и рассеялись, поглощенные землей.
Тогда только Иом открыла футляр, и оттуда выпал лист желтого пергамента. Надпись на нем гласила:
«Ах, глоток бы свежего воздуха — не больше».
То было проклятие. И оно задушило бы ее мужа, коснись Габорн этого футляра.
Иом разорвала пергамент и вернулась обратно к дереву.
— Мы заберем его лошадь, — сказала она своим спутникам. — Чтобы он не мог последовать за нами. Деньги и еду оставим, и пусть возвращается домой как хочет.
— И вы оставите его в живых? — спросил сэр Хосвелл. В голосе его звучало недоверие. Иом очень рисковала.
— Если Король-Гроза и желает воевать с нами, мы-то хотим мира, — сказала Иом. — Пусть Пилвайн колай Зандарос так ему и передаст.
Они забрали лошадь инкарранца, оставив его самого лежать под деревом. Он все еще не дышал и не двигался. Хосвелл не стал выдергивать стрелу из его плеча.
Не успели они проскакать и двухсот ярдов, как стрела эта просвистела мимо головы Иом.
Она оглянулась. Инкарранец уже стоял на ногах, белые волосы его развевались на ветру. Он сам выдернул стрелу и пустил ее над головой королевы.
— Честь велит мне отблагодарить вас за вашу доброту, миледи, — крикнул он. — Я дарю вам жизнь, как вы подарили ее мне.
Иом вежливо кивнула и сказала:
— Пусть между нами будет мир. Но инкарранец покачал головой.
— Ветер несет войну Королю Земли, как бы он ни пытался отбиться от этого. Ему не на что надеяться, как и всему остальному человечеству. Силы Земли иссякают. Но мое предложение вам, миледи, остается в силе. Король-Гроза предлагает спасение… — и он показал на тучу вдали у горизонта, огромную тучу, несущую дождь.
Иом отвернулась и продолжила свой путь.
Глава 42
Властительница подземного мира
Стены Карриса задрожали, когда из тумана посыпались орды опустошителей.
Индопальские солдаты еще бежали в панике к городским воротам, но стражники поспешно подняли разводной мост. Добежав по дамбе до моста, индопальцы бросались в озеро и плыли к барбиканам, надеясь, что защитники замка помогут им выбраться на берег. Вода закипела от множества плывущих людей, слышались крики тонущих и призывы о помощи.
Тех, кто не успел добраться до дамбы, чудовища либо безжалостно убивали, либо сгоняли в кучу. Роланд видел, как потерявшие от страха голову люди, столкнувшись с опустошителем, поворачивались и бежали обратно на равнину, навстречу новым полчищам врагов, или просто ложились на землю и замирали, боясь шелохнуться. Тысячи несчастных остались отрезанными от Карриса.
Роланда словно приковало к стене. Вороны и чайки улетели прочь из города, и вокруг носились только три, твари, корчащиеся в неведомых муках.
К замку бросилось девять магов-опустошителей, высоко подняв головы, выставив перед собой посохи, словно их притягивал запах людей. Защитники стен закричали от ужаса.
Тут на стену над городскими воротами взбежали пламяплеты Радж Ахтена. Солдаты попятились от
