угнаться никто из рыцарей.
«Берегись», — прошептала Земля. Габорн вздрогнул. Он привык предупреждать об опасности других и не ждал услышать предупреждение сам.
Он оглянулся. Оставленный позади холм почернел от нахлынувшей массы лордов и рыцарей. Они мчались вперед с песней, на щитах их играли огни Карриса.
Эрин Коннел выкрикивала боевой клич. Рядом с нею скакал Селинор Андерс, чуть поодаль подгоняла коня королева Хейрин. Чародей Биннесман ехал с бледным от ужаса лицом. Из-под арки ворот Барренской стены выливалась потоком конница Габорна.
А впереди ждал Холм костей, обнесенный коконом. Из кокона кое-где выбивались концы белых нитей, похожие на обрывки паутины. Изуродованные, изрытые склоны холма походили на руины.
Из расщелин в земле внезапно выскочили носители клинков, предупрежденные впередистоящими, и взобрались на кокон, как на крепостную стену. Маги под их защитой продолжали свою ужасную работу.
Вся долина перед Холмом костей была затянута густым, тяжелым ржавым дымом. Дым разъедал глаза. Габорн сморгнул слезы, посмотрел на призрачные огоньки, мерцавшие за коконом.
Вдохнул дым и сморщился. В ту же секунду его охватило полное изнеможение. Желудок скрутило, к горлу подступила тошнота. По лбу заструился пот, все тело напряглось.
Габорн промчался мимо носителя клинка, тот завертелся, вскинул чудо-молот, но опоздал. Габорн увернулся от удара и подумал, что если бы не дары, взятые в замке Гроверман, он был бы уже мертв.
Он услышал треск сзади — в незащищенный бок чудовища вонзилось чье-то смертоносное копье.
То королева Хейрин Рыжая открыла свой счет.
Скакун нес Габорна вперед, к мерзкой руне, но сам Габорн держался из последних сил. За треть мили от Холма костей он придержал коня и вцепился в луку седла.
По склонам холма навстречу ему сбегали опустошители.
Подъехать ближе Габорн не мог. Зловонная дымка лежала здесь над землей толстым одеялом, и вони этой не выдержал бы ни один человек на свете. Все тело его болело, каждый мускул дрожал. Пот лил с него градом. Габорн покачнулся и выпал из седла.
Сама земля горела под ним; она была горяча, как раскаленная сковорода. Габорн скорчился, не в силах вздохнуть.
Сейчас он жалел, что не взял больше даров жизнестойкости.
Он поднял голову, огляделся. И увидал сквозь ржавый туман, что воины его выстраивают колесо так, чтобы отрезать опустошителей, которые неслись к нему, грохоча щитками панцирей.
Тут подскакали несколько рыцарей, окружили его. Он узнал Эрин Коннел и принца Селинора, они смотрели на упавшего Короля Земли с тревогой.
А он лежал, обливаясь потом, и боялся, что вот-вот задохнется, ибо не мог вздохнуть из-за стиснувшей легкие боли.
Здесь властвовало опустошение — дым, который душил землю.
Горная колдунья на вершине холма подняла свой лимонный посох и заревела так громко, что небеса отозвались эхом. От нее с рокотом заструился черный дым.
Габорн в это время пытался встать на колени.
Решив охранять Габорна, вместо того чтобы участвовать в колесе, Эрин поскакала за ним. И сразу же убедилась, что сделала правильный выбор.
Один из рыцарей сломал копье о панцирь опустошителя, вырвавшегося вперед, и огромное чудовище, мотая головой, тут же устремилось к Габорну.
Эрин смахнула лившийся со лба пот и с боевым кличем поскакала на него. Подняв копье, она отнесла его чуть в сторону, готовясь к удару. Прищурилась, чтобы ржавый туман не так ел глаза, и выдвинулась вбок из седла.
Она ударила как раз в тот миг, когда опустошитель повернул голову к Габорну. Наконечник наискось вошел в нужный треугольник.
Он скользнул по поверхности кристаллического черепа. Кажется, она все-таки ударила не под нужным углом и сейчас сломает копье, подумала Эрин. Вся надежда была только на силу удара.
Но копье-таки наткнулось на кость и сломалось. Эрин внезапно утратила точку опоры. Потеряв равновесие, она слетела с коня и растянулась на земле прямо перед опустошителем.
Тот взревел, вскинул свой огромный меч, собираясь поразить напавшего на него воина.
Барахтаясь на земле, Эрин услышала голос Габорна: «Беги!»
«Будто я сама не догадалась бы», — подумала она. Но бежать было уже поздно. Опустошитель пригнул голову и бросился на нее, сверкая кристаллическими зубами.
Тут в воздухе мелькнуло что-то темное. В «заветный треугольник» опустошителя вошло копье Селинора, так глубоко, словно им выстрелили из баллисты.
Эрин поняла с изумлением, что он метнул копье, как дротик!
Опустошитель рухнул к ее ногам.
Селинор подскакал совсем близко, словно собрался загородить ее своим телом в том случае, если чудовище еще живо и снова бросится в атаку. Затем развернулся и вскинул топор.
Эрин вскочила и побежала к своей лошади.
— Раз! — крикнул Селинор, а потом показал ей на Короля Земли. Габорн в этот момент упал с коня.
Габорн лежал на земле. Окружившие его рыцари спешились, готовые сражаться и умереть за него. Селинор Андерс, зорко оглядываясь по сторонам, помахивал топором, словно приглашал опустошителей подойти поближе.
Пытаясь подняться, Габорн подумал: «Надо избрать его».
И тут же забыл об этом, ибо с Холма костей сплошным потоком хлынули опустошители, и ему пришлось предупреждать своих воинов. Через мгновение рядом с Селинором встали Эрин Коннел и остальные.
Налетел черный ветер и принес с собой невыразимое зловоние, проникшее, казалось, в самую глубину существа Габорна. Даже кости у него как будто размягчились, и он почувствовал такую усталость, какой еще не знавал.
Окончательно обессиленный, он вновь рухнул на землю. И никто из окружавших его рыцарей не удержался на ногах, даже королева Хейрин Рыжая.
Биннесман остановил своего коня, не доезжая ста ярдов до Габорна. Скорчившись, как от сильной боли, он пытался удержаться в седле.
— Джурим! — позвал он. — Увезите Габорна отсюда! Увезите Короля Земли! Мы подошли слишком близко…
Джурим выехал вперед, спрыгнул с коня. К лицу он прижимал шелковый шарф, чтобы не вдыхать отраву. Он подхватил Габорна под руку и крикнул:
— Вставайте, милорд! Бежим отсюда! Ничего не соображая, не в силах пошевелить рукой, Габорн все же попытался его оттолкнуть.
— Нет. Я не могу уйти! Помогите мне! — крикнул он. — Помогите!
Он должен был уничтожить руну. До нее оставалось около полумили. Крискавенскую стену он разрушил на таком же расстоянии. Это было на самом пределе его сил, но ужасный туман не позволял подойти ближе.
Он изо всех сил пытался поднять руку, чтобы начертить руну Дробления Земли.
Джурим же, схватив Габорна за локоть, тянул его к лошади. И кричал Селинору:
— Подержите коня! Помогите посадить нашего господина в седло!
— Не надо! — взмолился Габорн. — Оставьте меня! Биннесман, помогите!
Он оглянулся. И увидел, что Биннесман под воздействием чар горной колдуньи потерял сознание и упал на шею своей лошади. Та поняла, что с хозяином что-то неладно, и поскакала обратно, вынося его с поля боя.
К удивлению Габорна, некоторые из рыцарей меньше пострадали от чар. Кое-кто из копьеносцев
