— А если, идущий мне навстречу, тоже не станет сворачивать? Тихон удивленно приподнял брови:
— Ты видел, чтобы кто-нибудь не свернул передо мной?
— Нет.
— А разве я выгляжу амбалом с пудовыми кулаками или бакланом, готовым заехать в морду первому встречному? — допытывался Тихон. — Вперед! — скомандовал он.
И Фагот пошел. Он твердил себе: я не сверну, я не изменю свое движение ни на шаг!
Никита расправил плечи и упрямо пошел по тротуару, выбрав себе ориентиром дом, замыкающий перспективу улицы. Вначале он пытался просто не замечать прохожих, но понял свою ошибку: это прохожим должно казаться, что он не замечает их, самому же нужно поступать наоборот — увидев, что кто-то идет на него, чуть-чуть ускорять шаг, идти на таран.
«Получилось!» — радостно подумал Фагот, когда здоровый парень, привыкший, что дорогу всегда уступают ему, свернул в строну за пару шагов до столкновения. Никита буравил людей взглядом через стекла очков. Оказалось, наука Тихона не так уж сложна, нужно только уверовать, что сам ты никуда не свернешь, и все у тебя получится. Тихон похвалил Никиту:
— Для начала неплохо. Еще раз попробуй, только теперь без напряжения. А то, глядя на тебя со стороны, можно подумать, что идет робот.
Никита пошел не торопясь, и все у него до поры до времени получалось, пока впереди не показалась девушка. Ей с виду было лет двадцать. Двигалась она грациозно, мягко, бесшумно, крадучись словно кошка. Узкая юбка с длинным разрезом то открывала стройную ногу до середины бедра, то вновь прятала ее. Под полупрозрачной блузкой легко читалась упругая тяжелая грудь, соски рельефно проступали под материей. На плечи у девушки была наброшена кофта, с согнутой в локте руки свисала элегантная сумочка. Косметики немного, и наложена она была умело. Русые волосы казались натуральными, хотя было понятно, что таких светлых прядей в природе не существует.
Она шла прямо на Фагота, ступая так, как это делают манекенщицы на подиуме. Фагот твердо знал, что ни за что не свернет, он уже никого не видел в толпе, кроме нее. До встречи оставалось десять шагов, девять, восемь... Девушка лукаво улыбалась, глядя на Фагота. Они столкнулись, сошлись грудь к груди. Незнакомка, запрокинув голову, с удивлением посмотрела на Фагота:
— Может, вы все-таки уступите мне дорогу?
Никита ощущал упругость ее груди, слышал мягкий, вкрадчивый голос и чувствовал себя полным дураком.
— Извините, — пробормотал он, — задумался.
— Нет, — покачала головой девушка, — я же видела, вы смотрели на меня. Я привыкла ощущать на себе мужские взгляды и знаю им цену. Я специально не свернула, но поняла — и вы из тех людей, кто не привык уступать дорогу. Фагот почувствовал, как его бросило в жар. Девушка взяла его за руку.
— Вы не хотите угостить меня кофе? Редко встретишь на улице родственную душу.
— Да, зайдем. Только я не один.
— Вы с дамой?
Фагот повернул голову и увидел смеющегося Тихона, тот делал ему знак рукой, мол, обо мне не беспокойся, раз у тебя клюнуло, то подсекай, — и вор зашагал по улице прочь.
— Нет, я должен был встретиться, но...
— Так что, у вас есть свободное время? Думаю, вы не пожалеете, что несколько минут провели со мной.
Никита действовал, как в бреду. Он ощущал флюиды, исходящие от девушки, порочные, но ужасно соблазнительные. Они сидели в баре за стойкой. Девушка болтала, рассказывая о себе, о том, где учится, чем занимается. Когда же чувствовала, что и Фагот хочет выговориться, умело переводила разговор на него. Слушала она великолепно, склонив голову к плечу, почти не перебивала, лишь кивала, опуская веки.
Никита даже забыл, что знает ее всего каких-то двадцать минут. Ему было хорошо и спокойно.
— Жаль, что кофе кончился, — всплеснула она руками. — Кстати, вы до сих пор не поинтересовались, как меня зовут. Меня зовут Роза.
— Меня — Никита.
— Тогда давайте на «ты».
— На «ты»? Тогда не «давайте», а «давай», — и вновь ее рука как бы невзначай легла на руку Никиты, но долго не задержалась, тут же вспорхнула, блеснули идеально отлакированные ногти. — Было бы глупо расставаться, когда мы перешли на «ты», — рассмеялась Роза. — Может, прогуляемся?
— С удовольствием, — Фагот напрочь забыл о цели, с которой Тихон привез его сюда — подчинять других, а не подчиняться самому.
— Прохладно, — повела плечами Роза.
— Я дам тебе свою куртку.
— Нет, что ты. Я живу неподалеку, зайдем, я возьму свою куртку, и мы прогуляемся по городу.
В лифте Роза смотрела на Никиту, не отрывая лукавых глаз. Она глубоко дышала, и грудь ее при каждом вздохе призывно приподнималась. В небольшой однокомнатной квартире девушка жила одна. Об этом Никита уже знал из ее рассказа: приехала учиться в Москву из Новосибирска и снимает квартиру.
Роза, переступив порог, не произнесла ни слова. Повернув ключ в замке она отошла к вешалке, прислонилась к ней спиной и, безвольно опустив руки, недвусмысленно посмотрела на Фагота.
Никита колебался недолго. Он прикоснулся губами к губам Розы и дальше уже не думал ни о чем. А стоило бы подумать: даже в двадцать лет невозможно быть такой искусной в любви, если не занимаешься этим каждый день с разными мужчинами.
Роза угадывала малейшее желание Никиты, прежде, чем он сам чувствовал, что ему нужно. Он мог бы лежать неподвижно, при этом все равно испытать все прелести секса. Он буквально купался в потоке эмоций. Роза была восхитительна. Робость ушла, словно ее и не существовало вовсе, и даже чисто мужской вопрос «тебе было хорошо со мной?» прозвучал не из уст Никиты, его произнесла Роза.
— Неужели ты не видишь? — выдохнул Фагот, вновь целуя девушку. И тут скрежетнул ключ в замке входных дверей.
— Кто это? — Фагот сел на кровати.
— Не знаю, — игриво повела обнаженными плечами девушка.
Дверь открылась, и в квартиру вошел Тихон, вошел бесцеремонно, не останавливаясь, в плаще, в ботинках прошел в комнату, сел к столу и расхохотался. Затем, отдышавшись, спросил:
— Так тебе понравилось?
Фагот переводил взгляд то с Тихона на Розу, то с Розы на Тихона. Девушка выглядела абсолютно спокойной. Было понятно — она знала о приходе Тихона, знала, когда он войдет в квартиру.
— Чего ты молчишь, Никита? Или она плохо старалась?
— До последнего момента мне нравилось, — глухо ответил Фагот.
— А чего ты еще хотел от жизни? Живи настоящим, — Тихон встал из-за стола и заходил по комнате. — Тебе было хорошо с ней, и все было настоящим — женщина и ощущения. Да, она проститутка, очень умелая проститутка, просто классная, таких даже в Москве немного.
— Сколько я тебе должен? — выдавил из себя Фагот.
— Что я слышу? — усмехнулся Тихон. — Ты мне не должен ничего, а вот она должна молиться на тебя. Она проштрафилась, хотела зажать деньги за левого клиента. Я ее вытащил, не то пришлось бы ей, милой, отрабатывать субботник с бригадой пацанов бесплатно, причем по всем позициям. Вместо этого она культурно провела утро с тобой.
— Ты сильный человек, — сказала Роза.
— Сейчас нет, — на лице Никиты читалось отвращение, он торопливо надевал штаны и рубашку. — Тихон, ты страшный человек.
— Знаю. Все сильные люди страшны тем, что умеют более слабых заставить исполнять свою волю.
— Ты хочешь, чтобы я разуверился в жизни? — Никита, уже не стесняясь, называл Тихона на «ты». Тому это льстило: обращение на «ты» — высшая форма доверия. Выросший без отца Фагот мог называть на
