— Вот!
Хозяин раскрутил пленку и посмотрел на нее сквозь свет.
— Несколько последних кадров, — подсказал рыжеволосый журналист.
— Да, это она, — возбужденно воскликнул дипломат, — это наша «золотая рыбка»!
— Я свободен?
— Да, мой друг, — покровительственно сказал цэрэушник, — вы потрудились на славу! Я похлопочу о вашем назначении в какую-нибудь более цивилизованную страну.
— Благодарю!
Патрик ушел, а пожилой американец, подойдя к сейфу, наклонился, чтобы положить туда свое сокровище. Однако маленькая фотопленка так и не попала туда. Молодая женщина решительно вышла из- за занавески и ударила недопитой бутылкой шампанского хозяина по плешивой голове…
— Приятных сновидений!
Катя Ершова спокойно прошла мимо гостей, стараясь как можно меньше привлекать внимания и не столкнуться с Патриком Гленом. Однако судьба распорядилась иначе. Когда женщина миновала все преграды, из ванной комнаты вышел рыжеволосый журналист.
— Здравствуйте, — вежливо поздоровался американец с прекрасной незнакомкой, так как в первое мгновение он не узнал побледневшую Катерину.
Женщина гордо кивнула головой и быстро пошла на выход. И лишь когда Катя уже почти вышла из комнаты, Патрик узнал ее.
— Ершова?
Женщина прибавила ходу.
В мгновение ока загородный дом из уютного гнездышка превратился в осиный улей. В окнах вспыхнули яркие огни, а в лесной тишине раздалась звенящая сирена. Одни охранники в спешном порядке выскакивали на улицу, другие закрывали ворота, а третьи бежали к микроавтобусу.
— Быстрее, Катя! — крикнул Вахрушев и помог обессиленной беглянке взобраться в кабину.
— Гони, Женя!
Машина завелась с полуоборота. В воздухе раздались резкие отрывистые выстрелы.
— Быстрее, Вахрушев!
Капитан глубоко вздохнул и, оценив ситуацию, произнес:
— Ну, что, Катюша, из одного дурдома мы уже сбежали. Попытаемся сбежать из другого!
Микроавтобус завизжал шинами, и машина резко рванула с места. Вахрушев протаранил ворота. Охранники стали стрелять на поражение.
— Пригнись! — успел крикнуть капитан своей попутчице.
Высокие деревянные ворота разлетелись как карточный домик, и машина выскочила на простор.
Преследователи сели на хвост, и шансов уйти почти не было. Микроавтобус получил повреждения при столкновении, к тому же он уступал в мощности американским машинам.
Молодые люди всю дорогу молчали. Вахрушев пытался объясниться с Катей, но та была непреклонна и все попытки к примирению отвергала презрительным молчанием.
— Да что ты молчишь, Катя? — воскликнул в отчаянии Евгений. — Ну не мог я тебе тогда рассказать всю правду. Ради твоего же блага!
Ершова наконец-то не выдержала.
— Все равно, Вахрушев, — зло произнесла женщина, — я тебе этого никогда не прощу!
Женька хотел было возразить, но понял, что все напрасно и Катерина, возможно, потеряна для него навсегда.
«Ну и черт с ней, — подумал мужчина, — главное, чтобы жива осталась!»
— Пленка у тебя?
— Да, — зло выпалила Ершова и, достав кассету, всунула в карман Вахрушева. — Вот она! Тебе же негативы нужны были? Вот и забирай их, а меня оставь в покое!
— Не дури, Катя!
Вахрушев хотел было что-то еще добавить, но не успел. Преследующая сзади машина подрезала «Рафик», и микроавтобус, перевернувшись, вылетел на обочину…
К перевернутой машине спешили охранники, но причитающегося куша они так и не получили. Неизвестно откуда из ночной черноты выскочили крепкие парни и окружили добычу.
Они вытащили из автобуса окровавленных Катерину и Вахрушева.
Евгений открыл глаза и посмотрел на возлюбленную.
— Жива?
— А ты? — раздался еле слышный голос.
— В порядке!
Договорить пострадавшим не дали. К ним подошел приземистый старичок. Капитан Вахрушев сразу узнал Сосницкого и понял, что самое худшее впереди.
— Привет, сынок!
Капитан промолчал.
— Не хочешь поздороваться со стариком? — усмехнулся он. — А зря!
— Нет, не зря! Не хочу пачкаться!
— Твое дело! — усмехнулся Кузьмич. — Где пленка?
— Откуда я знаю?
Сосницкий недовольно покачал головой и подал знак. Бравые молодцы бросились к Вахрушеву и быстро изъяли у него кассету.
— Ну и дерьмо же ты, Александр Кузьмин, — прохрипел Евгений.
Старик гневно сверкнул глазами.
— Сопляк! — просипел он зубами. — Ты думаешь, я для себя стараюсь? Я для Родины стараюсь! Ты знаешь, что эта пленочка могла бы натворить, если бы попала к глупым правдокопателям вроде вас?
— Тебе конец!
— Не во мне дело, — сказал Сосницкий, — не будет меня, придут другие, может быть худшие, чем я, в десять раз! На этой пленке сделка на миллионные заказы для Ближнего Востока, а вы по своей глупости чуть не угробили весь мой труд!
— Я ничего не знаю про твой многомиллионный труд, — сказал раненый капитан, — но то, что на твоей совести сто двадцать парней с атомной подводной лодки «Курск», так это факт!
— А я то здесь при чем?
— Их еще можно было бы спасти, если бы вы не прятали свою тайну.
Кузьмич махнул рукой.
— Там почти все сразу погибли!
— Почти, — вздохнул Женька, — но не все!
Старик склонил голову набок.
— Иногда приходится жертвовать! — философски изрек он. — И хирурги отрезают больные органы. Больно? Согласен! Но это для вашей же пользы!
— А что есть ваша и наша польза?
Сосницкий улыбнулся.
— Слава Богу, наконец-то ты прозрел! — произнес старик. Мне, правда, очень жаль! Потому что тот, кто много знает, мало живет!
Кузьмич кивнул своим ребятам, и те достали из карманов оружие.
Катя лежала рядом с Вахрушевым и все слышала.
— Боже мой, — прошептала она, — так глупо погибнуть!
— Ничего, Катенька, — успокаивал женщину капитан, — видно, судьба! Ты прости меня!
Молодые люди повернулись друг к другу. Они слышали, как взвели курки. Они были готовы к тому,
