Они сели в машину и поехали. Комбат сидел рядом с Гапоном. Охрана получила указание не двигаться с места, оставаться дома и не ехать следом.
– Куда ты меня везешь? Что ты собираешься со мной делать?
– Я собираюсь тебя прикончить.
– Может не надо? – сказал Супонев.
– Знаешь, если бы я на кого-нибудь служил, то может быть, ты и смог бы договориться с моим начальством. А со мной ты не договоришься, – Комбат разжал пальцы, бросая гранату под ноги Супоневу.
А сам в это время открыл дверцу и выпрыгнул в кювет. Прогремел взрыв. «Мерседес» загорелся.
Комбат поднялся на ноги, отряхнул землю и побрел, спокойный и уверенный в себе, с чувством выполненного долга. Он шел по высокой траве к небольшой речушке, которая, как знал Борис Рублев, впадает в Истру. Он хотел напиться, хотел скорее ополоснуть лицо.
Ему было хорошо.
Медленно вставало солнце. Диск отливал золотом и сиял не слабее начищенной солдатской пряжки.
– Ну вот и все, – сказал Комбат. – Думаю, Бахрушин будет доволен. Я сделал все что мог, все что было в моих силах.
