Все это Комбат разглядел в один момент, даже при неудобном ракурсе. Рванул вверх, позабыв о боли, и только на расстоянии нескольких шагов разглядел голубой трезубец, вытатуированный над левым соском. Теперь ясно, что за кадр – боец из “УНА-УНСО”.

Стрелок остановился от неожиданности. Ни намека на страх не появилось у него на лице – скорее радость. С такими кулаками редко идут в снайперы, подобная профессия больше подходит людям, по жизни незаметным. Этому скорее пристало бы появляться на ринге, в боях без правил.

Он спокойно поставил футляр на пол и сделал шаг вниз – навстречу. Если б Комбат выхватил “ТТ”, наверняка успел бы произвести по крайней мере один выстрел. Вместо этого Рублев расстегнул и сбросил рубашку, вытащил из пистолета обойму. Даже снял бронежилет, чтобы не иметь ни в чем преимущества.

Украинец ждал – он умел владеть собой. Судя по всему, исход сегодняшнего дня он предпочитал всякому другому. Его обязали сидеть на крыше и не высовываться, но теперь ведь не он проявил инициативу. Значит, у начальства претензий не будет, если он вышибет москалю мозги, вместо того чтобы щелкнуть его с безопасного расстояния.

'Наверняка ведь попробовал пороху в Чечне, – решил Комбат, делая шаг наверх. – Не одного солдата уложил, гадюка”.

Противник начал без замаха. Рублев успел увернуться. Нанес два удара по корпусу – словно в кирпичную стену, разве только костяшки пальцев не ободрал. Хохол был выше на полголовы, шире в плечах, и его обнаженный мощный торс, полуприкрытый кожаной безрукавкой, весь состоял из выпуклостей разной величины. Ни один посторонний наблюдатель не поставил бы на Рублева, сам возраст которого не позволял надеяться на успех в схватке с этим здоровенным амбалом.

'Западенец” усмехнулся попытке атаковать и нанес в ответ два точных удара по корпусу. Рублев отлетел назад, стукнувшись спиной об ограждение шахты лифта. Хохол спустился еще на две ступеньки. Он намеревался и дальше бить, как отбойный молоток, вышибая из Комбата дух.

Теперь противники оказались на площадке между этажами. Здесь было больше места, чтобы развернуться, и каждый рассчитывал извлечь из этого пользу.

Комбат чуть пригнулся, закрываясь от коротких мощных ударов. У этого хватит сил хоть на час, хоть на два. Надо использовать его малейшую неосторожность.

Наконец, случай представился. Враг раскрылся чересчур самонадеянно, и Комбат вложил всю силу в прямой удар под правый глаз. Любому местному кадру он просто снес бы башку с плеч, но хохол только поморщился и выругался сквозь зубы. Хотя под глазом стало наливаться черно-синее пятно, а нижнее веко вспухало как на дрожжах.

Наверняка жильцы ближайших квартир слышали шум. Но никто не рискнул выглянуть – люди давно усвоили простую истину: без нужды не высовывайся. Впрочем, им предстояло услышать настоящий грохот, который наверняка заставил даже самого любопытного попятиться назад из прихожей.

Взбесившийся “западенец” сцепился с Комбатом в попытке оторвать того от площадки и швырнуть вниз по ступеням. Отчасти ему это удалось, только упали и покатились оба. Перила, лестница, испещренные надписями стены переворачивались раз за разом. Только лоб “западенца” с прилипшей прядью волос оставался на месте, по-прежнему вдавливаясь в висок. Пальцы толщиной с ножку стула несколько раз пытались вцепиться Рублеву в горло.

Кое-как выпростав руку, Комбат стукнул ребром ладони по основанию шеи. Как следует размахнуться не получилось, однако рука противника на секунду ослабела. Этого хватило, чтобы Рублев вскочил на ноги и засветил замешкавшемуся “западенцу” ботинком в лицо. Удар вышел таким сильным, что прочно прихваченная подошва наполовину отделилась.

Отпрянув назад, он ответил – попал точно в то место, в которое шлепнула пуля. От боли у Рублева потемнело в глазах. Он попятился и вдруг почувствовал, что теряет почву под ногами. Когда они скатились сюда, на следующий этаж, металлическая дверь лифта от сотрясения открылась, и Комбат теперь балансировал между этажами.

Он инстинктивно уцепился пальцами за металлическую сетку ограждения, но тем самым ослабил защиту. Попытался увести голову от очередного удара. Но до конца не успел – полетел вниз, в шахту.

Попытался ухватиться за трос, рука соскользнула, и ему удалось смягчить падение. К счастью, кабина стояла двумя этажами ниже, иначе он разбился бы насмерть. Ударившись о крышу, он усилием воли заставил себя сразу же подняться на ноги. И очень вовремя: сверху летела гора мускулов, над которой кожаная безрукавка поднялась наподобие черного крыла.

После длинной, сопровождаемой надсадным хрипом серии ударов, враг завалился на бок, тяжело дыша.

– Где здесь.., чечены.., окопались? – Комбату потребовалась целая минута, чтобы сформулировать вопрос.

Вместо ответа “западенец” выпустил красную слюну. Его пальцы сжимались в кулак и снова разжимались, но эти судорожные движения, похоже, происходили помимо воли.

– Скажешь – оставлю в живых. Нет – пеняй на себя.

'Западенец” что-то начал на своем.

– Нет, ты уж вспомни, чему в школе учили.

– Не знаю… Разругался с ними… Противник не то чтобы сломался – просто утратил интерес ко всему происходящему. И дело было не столько в страхе за жизнь. Он понимал что проиграл этот бой.

– Где разругался?

– Еще там.., в Чечне.

Все испарилось: враждебность к “москалю”, ярость, сознание собственного превосходства. Остались апатия, равнодушие. Надолго ли?

– Не заплатили, сколько обещали?

– Да пошли они!.. Слишком много возомнили о себе!

– Какого же хрена вы туда таскаетесь, – начал было Комбат, но махнул рукой.

Не похоже было, что боец врет. Не трус, овечкой не прикидывался.

– Жалко, я тебя сразу не прибил, остановился.

Как теперь быть, в самом деле? Не возвращаться же сюда с “пушкой”, чтобы выстрелить в затылок. Комбат приподнял тяжелую голову за мокрый чуб, заглянул еще раз в глаза. Все, уже не боец. Даже, если очухается полностью, больше никуда не полезет. Рублев хорошо знал такой тип людей – людей не способных переносить поражение, особенно в схватке один на один. Их держит на плаву только вера в собственную непобедимость. Если она сломана, такой человек безвольно опускается на дно.

– А деньги? Кто забрал наличку? “Западенец” еще раз выхаркнул кровь.

– Плевать им было на наличку… Просто хотели показать, что не лыком шиты… Насчет бабок завтра позвонят, скажут, где забрать.

– Скажут? Без подвоха?

– У них у самих очко играет, боятся далеко зайти.

Глава 8

Вернувшись в гостиницу, Рублев узнал, что с Ильясом все в порядке. Свалился спать, не раздеваясь – даже боль в голове и груди не помешала.

Утром Комбат принялся изучать себя в зеркале – в общем и целом лицо удалось уберечь от сильных повреждений. Это вещь немаловажная – к ободранной физиономии отношение сразу настороженное. Взялся за “Желтые страницы”. От мелкого шрифта быстро устали глаза, да и голова после вчерашней встряски еще не готова была к кропотливой работе.

Зашел в опустевшее казино, поздоровался с Кямраном, кивнул еще нескольким, кого пока не знал по имени.

– Деньги уже на месте, – сообщил Кямран. – В последний момент испугались открыто начинать войну. Но камень за пазухой держат… Шеф в Гянджу поехал, сегодня вряд ли вернется.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату